Григорий Ананьин - Низвержение Жар-птицы

– Облачайся!

Новая одежда пришлась почти впору, и прикосновение льняной ткани было приятным; тем не менее, глядя на косоворотку, Максим невольно улыбнулся:

«Видел бы меня отец или Пашка в таком прикиде!»

– А теперь – за следующими кладами! – бодро провозгласил Аверя.

Глава 6.

Опасная развилка

– Ну, и куда мы заехали? – проворчал Аверя, глядя на сплошную стену деревьев и кустарника, выросшую перед лошадьми.

– Да ведь на карте не написано, где лес густой, – виновато произнесла Аленка.

– Я и без карты говорил: обогнуть надобно! Все равно никаких кладов тут нет, разве что царевы.

– Тогда поворачиваем обратно…

– На это сутки уйдут, а время уже к полудню. У тебя, поди, черева подвело?

– Страх как есть охота, Аверя!

– Мне тоже. А впереди деревня, в ней мы могли бы купить хлеба, но, вместо того чтобы насытить брюхо, самим теперь придется комаров кормить! Подождите меня здесь, а я дотуда верхом…

–Тсс! – внезапно сказала Аленка. – Ты слышишь?

Аверя приложил ладонь к уху.

– Да, – согласился он и, обернувшись, крикнул: – Максим, покарауль лошадей!

Соскочив на землю и продравшись через подлесок, Аверя и Аленка увидели девочку лет семи, прижавшуюся спиной к стволу дерева. Ее окружала группа сверстников, которые выкрикивали наперебой:

– Похвалыга!

– Завирушка!

– Проучим ее, чтоб царевной себя не мнила!

– Правильно, что впустую гутарить!

Мальчуган, стоявший чуть ближе к девочке, чем остальные, уже размахнулся; Аверя бросился вперед и перехватил его руку:

– Эй, Аника-воин, на девчонке удаль показываешь?

Мальчик резко рванулся в сторону:

– Ты кто вообще такой?

– А тебе не все равно, от кого крапивой по заднице получить? Одинаково зачешешься!

Нападавшие мигом рассеялись. Девочка с плачем кинулась к Аленке, та обняла ее и прижала к себе:

– Ну, не надо, не надо, все же хорошо! За что они тебя?

– Завидуют мне! Я так грибы нахожу, как никто во всей округе.

– Как же ты такой мастерицей заделалась?

– А мне бабушкино благословение помогает, – сквозь слезы улыбнулась девочка. – Мне бабушка говаривала: складывай, Варька, почаще вот так ручку, и будет тебе счастье. – Она сделала распальцовку и произнесла: – Хочу найти подосиновик! – Повертев головой, девочка радостно воскликнула: – Да вон же он, там! Смотрите!

– Ясно, – прошептал Аверя сестре. – Она использует силу клада для поиска грибов. Только темные крестьяне о том не ведают.

– Скажи, Варька: ты ведь из той ближайшей деревни? – спросила Аленка.

– Ага.

– Можно туда проехать, чтобы не назад через весь лес?

Варька бросила лукавый взгляд:

– А вы меня прокатите?

– Ладно, будь по-твоему.

Ребята вернулись к Максиму; Аверя уже собрался усадить Варьку рядом с ним в повозку, но девочка запротестовала:

– Э, нет! На телеге я уже ездила с батюшкой. На лошадку хочу!

– Тьфу, блоха тебя забодай! – буркнул Аверя. – Садись, Аленка, вперед, тебе сподручней будет с этой малявкой!

Через малое время все четверо были уже в деревне и постучались как раз в тот дом, где жила Варька. Ее родные поначалу встретили ребят с явной настороженностью и, лишь узнав, что те спасли девочку от побоев, стали смотреть на них более дружелюбно.

– Землепашцы побаиваются любых царских слуг, как заяц – всякого волка, пусть даже сытого, – пояснил Аверя Максиму. – Без того порядку в государстве не можно быть.

Вскоре избу заполнил народ: приближалось время обеда. Здесь под одной крышей жили люди разных поколений, и все уселись за длинным столом. Глядя на эту большую и дружную семью, Аверя и Аленка заметно погрустнели. Максим догадывался о причине: его друзья рано лишились родителей и теперь особенно остро чувствовали горечь потери. Видимо, чтобы хоть как-то отвлечься от печальных мыслей, Аверя спросил:

– Ну, как живете, селяне?

– Ничего, благодарение Богу, – ответил сидевший напротив него старик, более словоохотливый, чем остальные сотрапезники, и вздохнул: – Кабы еще не дочь моя, мать Варюшки…

– А что с ней? – заинтересовался Максим.

– Занедужила три месяца тому назад. Почему – не знаем. Теперь с кровати не поднимается, и боль ее не отпускает. Да как пойдем кормить, сам увидишь.

Варькина мать лежала в соседней горнице; серое лицо и запавшие глаза красноречиво свидетельствовали о том, что ей пришлось перенести в последние недели. Женщина натужно дышала, и временами ее хрипы перемежались стонами. Несколько ложек похлебки она проглотила безучастно, по-видимому, уже не ощущая вкуса.

– Ну, добрые люди, благодарствуем за хлеб-соль, – вымолвил Аверя. – Малость отдохнем – и в дорогу. Я до сеновала.

– А я поброжу чуток: может, где-то здесь клад схоронен, – отозвалась Аленка.

Максиму не хотелось ни спать, ни прогуливаться, и он уселся в сенях на лавку. Странное беспокойство овладевало им, и мысли раз за разом возвращались к несчастной, прикованной к постели крестьянке. Мальчик вспомнил, как его собственную мать увозили в больницу с приступом аппендицита и как он сам, тогда еще шестилетний малыш, в страхе жался к отцу.

«А ведь я теперь волшебник, – мелькнуло в голове Максима. – Та сила, которой Аленка со мной поделилась, позволяет творить чудеса. Меня предупреждали, чтобы я не тратил ее на разные пустяки, вот и пришло время употребить для хорошего дела. – Улыбнувшись, Максим решительно поднялся с лавки. – Помогу этой женщине! Наверное, Аверя и Аленка сами хотели бы ее исцелить, но не считают себя вправе расходовать клады, которые собирают для царя»

Вернувшись в горницу, Максим сделал распальцовку.

«Выздоровей!»

Эффекта не последовало никакого; более того, на сей раз Максим вообще не почувствовал, что таланы, оставшиеся у него, уходят на исполнение загаданного желания. Мальчик недоуменно поглядел на свою руку.

«Что такое? Видимо, у меня слишком мало таланов. Аверя говорил, что они есть еще у Варьки. Так даже лучше, пусть она сама вылечит свою маму. Представляю, как она удивится и обрадуется!»

Долго искать Варьку не пришлось: она сидела на крыльце и сплетала венок из только что сорванных цветов. Максим окликнул ее.

– Ась? – повернулась к нему девочка.

– Варька! Хочешь, чтобы твоя мама была здорова?

– Конечно, хочу!

– Идем со мной.

Варька последовала за Максимом и остановилась на пороге горницы.

– А что мне делать?

– Сложи руку так, как будто хочешь найти много грибов.

– Сложила. И что?

– Теперь пожелай, чтобы мама выздоровела.

– Пожелала. И что? Почему моя мама не встает?

«Действительно, почему? – с досадой подумал Максим. – Должно быть, я запросил слишком многого. Ладно, сделаем по-другому! Если клад не может вернуть женщине здоровье, пускай у ней хотя бы прекратятся боли»