Well Milk - О Л Ч

– Да, из-за болезни мне пришлось долгое время сидеть в своей палате и зубрить там пропущенные занятия, ведь наш проповедник обещал спросить с меня. Но, вот, я выздоровел, и теперь мне нужен свежий воздух, я попросил у его Святейшества Акидумфида разрешения остаться посмотреть представление, он не был против, видимо, увлёкся фокусами. Если не веришь, можешь сам спросить, но я думаю, что отвлекать Оленбосэлов по пустякам – это плохая идея. И ещё, я не Виктор, а Викториус, у нас в Котгороде такие правила, что парня, обучившегося навыкам война родного форда, князь награждает именным званием «ус», а девушку – именным званием «мура», – пояснил Котис, улыбнувшись Свинхрюнионэлу.

– Мне плевать, какое там у тебя звание. Я Свинхрюнионэл, и мне хорошо! – дерзко ответил Нозираунт и, ещё раз заглянув в свою сумку, развернулся, а затем ушёл.

– Ну, что, готовы теперь увидеть спектакль? – интригующе спросил актёр.

– Было бы неплохо, – ответил ему Акидумфид.

Все Оленбосэлы зааплодировали, и актёр, положив правую руку на сердце, поклонился.

– Называется спектакль «Застрявшие», – пояснил актёр.

С левого края повозки вздёрнутый левой рукой своего творца за ниточки выскочил марионеточный персонаж Кеволеч.

«На охоту собираясь,

Острый меч с собой возьму,

Чтоб себе в краю далёком

Пропитание добыть», – сказал актёр, дёргая за ниточки Кеволеча, держащего в своей деревянной руке острый кинжал.

С середины повозочной сцены вынырнула перчаточная кукла Анитовиж.

«Что я вижу, боже мой,

На пороге дома своего!?

Прям в заборе у меня

Застряла сочная еда!» – удивился охотник.

«Ты не ешь меня, Кеволеч,

Я тебе ещё сгожусь:

Если надо, поле всё твоё вспахаю,

Да паразитов разгоню», – простонала Анитовиж.

«Я тебя не понимаю,

Говоришь не на моём.

Я тебя сейчас зарежу…

И в конце запью вином», – заявил Кеволеч.

Освободив свою десницу от перчаточной куклы, в правом углу сцены актёр поставил железную героиню Онхет и правой же рукой завёл её механизм, заставив ту шагать на месте.

«Анитовиж тебя просит

Не губить её сейчас,

Ведь полезною по дому

Сможет быть тебе она», – пояснила Онхет.

«От неё одна лишь польза:

Мясо вкусное под кожей,

И вообще, ты что такое?!

Как попало в этот мир?!» – возмутился Кеволеч.

«Я тебе раскрою тайну,

Это ты меня создал,

Механическую деву

Под названием «Онхет»!»

«Я такого не припомню,

Ты мне голову морочишь!

Я тебя сейчас сломаю,

А потом… Не знаю что!» – рассвирепел Кеволеч.

«Ты создашь меня нескоро,

А под старость своих лет,

И спасти кеволечей назначишь,

Мне построив хронопорт! ” – ответила Онхет.

«Что такое ты глаголешь!?

Этого не может быть!

Разве мир не вечен этот?!

И что такое хронопорт?!» – спросил у неё Кеволеч.

«Поясняю, мир сей смертен,

И всё то, что в нём живёт,

А если хочешь сохраниться,

За грань мира заступи.

Понял ты всё это сразу,

Как твой судный час настал,

И меня, собрав скорее,

К хронопорту пригласил,

Чтобы домик твой нашла я,

В коем в юности ты жил,

И подробно описала

Тебе смысл жизни весь», – произнесла Онхет.

«Смысл жизни я то знаю:

Сытым быть и спать в тепле,

Чтобы женщины ласкали,

Чтобы полон был бокал!» – усмехнулся Кеволеч.

«Нет, не в этом смысл,

Хоть всё это хорошо,

У кеволечей задача

Делать хорошо друзьям! ” – воскликнула Онхет.

«Но друзей с рождения

Не имел уж я,

Все кеволечи коварны,

Все чего-то от меня хотят!

Лучше мне ты расскажи,

Как бессмертным стать,

Чтоб меня боялись все,

Чтоб я всех к ногтю прижал!

И вообще, чтоб я поверил,

Скажи число моё любимое,

Да про хронопорт ответь,

Не уходя от темы впредь!» – приказал Кеволеч.

«Хронопорт – ворота это,

Чтоб во времени гулять,

Они стоят в твоём подвале,

Ты их к старости построишь.

А число твоё любимое —

Дата твоего рождения,

Но послушай ты меня,

От тебя пришла я зрелого,

Тебе нужно измениться,

Стать таким, как в мудрости,

Чтоб успеть отдать любовь

Невраждебным к тебе сущностям,

Ведь подарками владеет

Мир великий этот,

И он готов их тем вручить,

Кто выполнит свои предназначения!

И представь ты только,

Мир сей – малая повозка,

Куклы в нём всего лишь мы

Друг от друга порождённые,

И для каждого из вида

Есть особая задача,

Будешь выполнять свою,

То наполнишь душу «высшим светом»,

А не выполняя в мире этом

Заданные им же цели,

Души заливаем свои «тьмой»

Становясь в ином миру доской.

Чем представлена душа,

Ты поймёшь чуть позже,

Главное – невинным помогай всегда,

Знай, добродетель вечная – дороже!

Ведь только так ты сможешь

Заполнить душу свою «светом»

И чем больше в ней его добудешь,

Тем больше жизни выйдет в ином мире!» – промолвила Онхет.

«А я-то думал каждый день,

Что мы создания все Божии,

И если нагрешил хоть раз,

То к небу нужно обратиться.

Теперь глаза мои открыты,

Не буду тратить время на мольбу,

Желаю жить я в предстоящем мире,

И поэтому-то ближним помогу!

Ну, а чтоб мне лучше было

Помогать всем бедным,

Онхет, как ты я стать хочу:

Умным и железным!» – сказал Кеволеч.

Не успел актёр закончить представление, как в его перьятана со стороны Оленбосэлов полетели камни. Могучий зверь завопил: «Куда катится этот мир!? Куда катится этот мир!?» и стал взмахивать своими огромными крыльями, но повозка не позволила ему взлететь. В итоге великокрыл, брыкаясь, перевернул повозку с актёром и всеми куклами. Оленбосэлы толпой накинулись на споткнувшегося перьятана: стали дербанить его, создав тем самым зелёный перьяпад, затем принялись ломать повозку, рвать кукол, и только актёр сумел спастись. Под крики Оленбосэлов и своего перьятана он, придерживая руками капюшон теперь уже коричневой от грязи мантии, убегал в сторону Берлогинска, отражаясь в глазах Акидумфида, который, потеряв в толкучке у Театральной колесницы свои рога с драгонкамнями, а также испачкав свою мантию в грязи, подбежал к Викториусу, единственному ученику Бадайка, что видел спектакль, и развернул того к себе лицом.

– А!? Что!? – вздрогнул Ирбисоирэр, спрятав руки за спину.

– Почему ты здесь, а не на занятиях?! – спросил его Акидумфид.

– Я болел… Вы мне разрешили остаться, – ответил Котис.

– Надеюсь, теперь-то ты здоров!? Иди в училище! – воскликнул Оленбосэл. – Тут небезопасно, слишком много шарлатанов!

Ирбисоирэр резко развернулся к Бадайку и побежал в Священное училище, спрятав под пояс кинжал, что вылетел из Театральной кареты вместе с деревянной рукой Кеволеча.

Читать дальше