Сергей Волчарин - Меч Тионара

– Сколько миров вы уже изучили? – с трепетом и глубочайшим уважением к этой науке поинтересовался Пронт.

– Множество, мой друг, – с улыбкой ответил Стеорд. Старейшина альков гордился впечатлением, которое их наука произвела на Пронта. – Скорее всего, все ближайшие. Мы научились управлять тем, где откроется червоточина. Неточно, но в звездные скопления попадаем. И мы не можем зайти далеко от дома. А новых миров становится мало, и мы все чаще видим одно и то же. Это трудно обличить, когда смотришь просто на чужое небо или чужие леса. Но это так. Иногда мы попадаем на ночное небо. И звезды стоят там в знакомом нам порядке. Видишь вон тех послушников?

– Которые с дощечками и цветными угольками? – Пронт скосил взгляд на стайку молодых альков, Совсем молодых. Они едва вышли из возраста детей.

– Именно, – сложил крылья перед грудью Стеорд, закрыв бороду по самый подбородок. – Это писцы.

– Но они же рисуют? – удивился человек.

– Они пишут, – мудро поправил старейшина. – Пишут картины.

– А, художники! – понял Пронт.

– Пусть будет так, – кивнул Стеорд. – Так вот, рисунки стали совпадать. Если у тебя есть желание, я могу проводить тебя в нашу планетарную камеру.

– А можно?

– Разумеется, – пожал плечами старейшина. – Там хранятся наши знания. А от тебя, Стража Альконара, это не должно быть упрятано под сетью тайн. Сам увидишь, как разнообразен наш мир за пределами одного лишь Альконара.

– Жду не дождусь! – Пронт, что видел уже всю галактику, в которой они живут со стороны, вновь загорелся восторгом.

Он понимал Альков, хоть поначалу и не одобрял изучения чужих миров путем порталов. Уж очень большую тяжбу это когда-то принесло миру. Но он не мог сказать, что ему не было интересно, какие еще миры и планеты есть во вселенной. Сколько их, где расположены, возможно ли когда-нибудь ступить на новую землю? Увидеть чужие светила, может, их будет несколько в небе? Может они будут вообще летать вокруг планеты, крохотные, как Релат, Желат и Атот, спутники Хирсу, соседи Альконара. Это все вызывает странный трепет и ощущение, что мир еще может удивить даже того, кто обречен жить в нем вечно, если только не напорется на меч или копье. Наверное, потому альки, что живут тысячелетиями и занимаются этим. Потому что дела будничные наскучивают уже за одну сотню лет. Уж Пронту с его вековым курсом тренировок ведомо это, как никому другому.

– Мы сделаем это завтра после завтрака, – напомнил о себе Стеорд. – Думаю, Аходонан охотно присоединится к нам, он любит рассказывать о своих творениях лично. Верно, мой друг?

– Как всегда верно, старейший, – ответил старший маг рагларской академии магов. Это была не обычная школа магов. Это была настоящая научно-магическая академия, каких нет нигде. И нигде не будет. Потому что вся магия, хранящаяся на Альконаре после падения Мирового Древа, осталась лишь в ветви, что теперь проросла на этом острове. Возможно, когда-нибудь Древо себя восстановит, или этот росток через тысячи лет прорастет достаточно, чтобы магия вновь теплилась прямо в воздухе. Но сейчас колдовать могли лишь единицы, у кого магия была врожденной. А в Рагларе это делали многие, даже Пронт ощущал, что колдовать тут свободнее, чем в любом другом месте Альконара. – Всегда рад поделиться знаниями с тем, кто их жаждет. Доброго здравия, Страж.

– И вам жить еще тысячи лет, – ответил Пронт.

Скорее всего, так и будет. Аходонан выглядел крепче и моложе Стеорда. Хотя младше его был всего на три тысячи лет. Всего? Он, действительно выбрал это слово? Сам-то живет меньше двух сотен. Пусть даже не умрет от естественной смерти еще многие тысячи лет. Но, по меркам альков это было около трех-пяти лет для человека. Действительно крохи.

А дыра тем временем, успела схлопнуться с противным звуком, как будто две коровьи лепешки ударили друг о друга.

Снаружи их ожидала зима во всей своей силе. Едва они отошли от входа в пещеру, через которую полгода назад вошли в Мапой. Как их окружила снежная буря. Пурга застелила все вокруг, дорогу едва можно было разглядеть под собственными ногами. Теперь-то они знали, что к подножию горы ведет дорога. По этим тропам когда-то шли великаны, собрав отряд в помощь герою Пронту Хотскому.

Но непогода нисколько не омрачала настроя группы людей, идущих пешком сквозь заснеженные горы, чтобы поскорее добраться до родного Старгона и провозгласить на всю Хотию о том, что империя Мапой теперь союзник Барлина. И надо признать, союзник могущественный.

Ни варгов, ни рапторов им в дорогу не дали. Рапторы были слишком дикими, чтобы человек мог с ними совладать, если те, вдруг начнут бесноваться. А если начал один, тут же подключались и остальные. Стайный инстинкт. А варги и вовсе приучались к седоку с щенячьего возраста. Взрослый варг не подпустит к себе никого чужого.

Потому им пришлось продираться сквозь сугробы, что доходили порой до пояса, своими силами. Ну да ничего. Доберутся до Старгона, там и отдохнут вдоволь. Уж это им, как всенародным героям, будет позволено. Уж Барлин за такой союз их осыплет золотом.

Погода наладилась уже на следующий день. Да, иногда снег падал с неба, но все это были кратковременные снегопады, а ветер. Что ж, это горы, можно и потерпеть пятину. Хотя, скорее всего, к подножию они выдут только на седьмой-восьмой день. Боги, да важно ли это, когда кругом такая красота и в сумке лежит грамота, которая впишет имена всей экспедиции в будущие учебники по истории. Вот приедет он домой, похвастается первым делом сынишке! Вот Симул обрадуется!

На третий день они и вовсе устроили себе праздник! Мапойцы собрали им в дорогу свои традиционные блюда. Притом, в зиму это было самым лучшим приобретением.

Это были пельмени, такие нарубленные овощи и мясо уток, завернутые в тонкий слой теста. И лапша, то же тесто, только очень тонкое и длинное. Все это готовилось быстро, и было невероятно вкусно. Всего и надо было, что растопить снега в котелке, довести до кипения и бросить это дело туда. А потом, хочешь, ешь вместе с бульоном, как они и делали, замерзшие за день. А можно было выложить куда-то и есть, как обычный гарнир.

А еще минотавры дали им с собой по кувшину вкусного фруктового вина. И все это поздним вечером, под сводом неглубокой пещеры (Хотя теперь все пещеры меньше версты глубиной казались маленькими), под светом костра. Когда снаружи светит звездное небо, толстый бок Хирсу. И все это освещает заснеженные горные вершины. Вот это, поистине красиво. Особенно за душевными разговорами, песнопениями и в одном общем порыве. Это был лучший отдых, чем собраться на охоту или рыбалку ранним летним утром и остаться с ночевкой.

Пронт был просто сметен с поверхности Альконара от увиденного. Пусть это и не живое изображение всей их галактики, что висело в Смотровой дворца Кедопега. Но это было поистине великое творение. Огромная комната, круглая. Даже, пожалуй полусферическая, а по ободу ее стояли стены из шкафов и стеллажей, битком забитых книгами. Но не это поражало воображение больше всего. А то, что было в центре.