Александр Петров - Сага о Максиме

Отдав честь, оба лейтенанта получив разрешение, покинули шатер главнокомандующего.

Вначале их повествования Максимус несколько раз довольно поглядывал на Милорада, но к концу стал задумчив и хмур:

– Неужели Имад вдруг неожиданно поумнел? Сколько раз мы его били три, четыре раза? И где он набрал столько шакалов? Сорок и возможно еще тридцать, а то и сорок тысяч. Это слишком много даже для нас. Куда катится этот мир, три тысячи чертей? Неужели засада? Союзников позвать мы не успеем. Это факт. Придется принимать бой, использовав наши козыри, о которых Имад не догадывается. Как впрочем и я, честно говоря. Ну, что скажите мои храбрецы, мы принимаем бой? Или сбежим трусливо, под покровом ночи?

Совет возмущенно зароптал. Из общего шума можно было вынести одну вещь совершенно определенно – никто отказываться от боя не собирался. Ни кому из присутствующих, даже в голову ни могло такое прийти. Удовлетворенно усмехнувшись, главнокомандующий армии поднял руку, призывая к тишине:

– Спасибо братья, другого я от вас и не ожидал. Значит, принимаем бой. Но на этот раз постараемся выманить мышку из ее норки. Милорад, передай своим разведчикам, пусть найдут где-нибудь неподалеку поле и площадку поровнее и чтобы рядом обязательно была какая-нибудь гора. За ней мы спрячем легкую конницу. Черт подери! Не получится. Я совсем забыл, эти поганцы никогда не нападают первыми. Хотя если их на самом деле так много… А мы к примеру сделаем вид, что напуганы и пытаемся спастись бегством. Может и сработает, как считаете?

Откашлявшись, попросил слова сравнительно молодой капитан, возглавляющий легкую конницу по имени Сириус:

– На мой взгляд, лучше всего подождать до утра, а там уже и понятно будет, что делать. Сейчас воины все равно устали, только что закончили ставить лагерь. Давайте ужинать и спать, утро вечера, как говорится поумнее будет.

– Эх, если бы я не знал, как ты смел и решителен в бою Сириус. Ну какой может быть к черту ужин и сон, когда враг неизвестно где и даже непонятна его численность? Неужели для тебя это все не важно? Я конечно понимаю, у тебя очередная любовь-морковь с какой-то милашкой из обоза. И тебе не терпится убедиться, что она все еще тебе верна. Что же, как видишь ее главные ухажоры все здесь, поэтому тебе нечего бояться. – Засмеявшись, Макс посмотрел на самого взрослого из присутствующих на совете, генерала Хардкора командующего тяжелой конницей, – итак молодость сказала свое слово, послушаем что скажет мудрость.

Вежливо поклонившись, пожилой генерал подкрутив усы, начал говорить:

– Дорогие друзья, братья по оружию. Вы все знаете, что пока нас в бой ведет наш император, победа всегда будет за нами. Поэтому мне и моим парням если честно, абсолютно все равно когда и где мы будем атаковать презренных кочевников. Главное, чтобы команду «вперед» мы услышали от нашего любимого всем сердцем императора. Я все сказал.

Подойдя к генералу Хардкору, Максим крепко сжал того в своих объятьях. Обсуждение немного затормозилось, в следствии того, что остальные командиры зашумев, высказывали идентичные мысли схожие как с первым оратором, так и со вторым.

– Опять придется придумывать все самому. Может вообще эти советы больше не устраивать? Все равно пользы от них никакой. Прямо страна какая-то советов получается, три тысячи чертей. – Подумал император, с улыбкой поглядывая на своих командиров.

Вдруг полог шатра отомкнулся и внутрь, в сопровождении двух ниндзя, вошел юноша, одетый в форму разведчика. То есть в ту, которая не имела знаков отличия. Получив разрешение говорить, «разведчик помчался с места в карьер»:

– Император, мы нашли второй лагерь кочевников. Он расположен десятью километрами западнее основного лагеря. В нем так же не меньше сорока тысяч человек. Если мы нападем на главный лагерь, как мы это делаем обычно, они возьмут нас в кольцо. И еще, на востоке, со стороны Мадрида в нашем направлении двигается крупная армия, не меньше десяти – пятнадцати тысяч человек. Похоже испанцы, но точнее пока узнать не удалось. Собаки не подпускают ближе. На данный момент это все.

Жестом, отпустив лазутчика, император одним глотком осушил кубок вина. Тяжело вздохнув, он замолчал минут на десять. Вместе с ним молчали и все присутствующие. Больше всего этих неустрашимых людей пугала не горечь поражения, даже не смерть, нет, их пугала сама мысль, что они могли прослыть трусами. Трусами, отказавшимися от боя.

Подняв вновь наполненный кубок вина, Максимильян приступил к одной из самых непростых своих речей, с каждым словом поднимая кубок все выше:

– Братья, теперь я понимаю, почему в древности, гонцу принесшему плохую весть, отрубали голову. Когда я слушал нашего молодца… Ладно теперь серьезно. Знаете про нас, про нашу армию во всех землях, на всех материках, существует миф, будто мы непобедимы. И все верят в это. В том числе и мы сами. Но главное, в это верят наши враги. Если мы отступим сегодня, они перестанут в это верить. Приняв же бой, с превосходящим нас по численности в четыре раза врагом, мы навсегда, на веки вечные впишем свои имена в скрижали истории. Там, где про нас будут говорить -они были настоящими храбрецами и героями, возможно лучшими, из всех когда-либо живущих на земле. Что черт подери, может сравниться с этим? Ведь каждому из нас отлично известно, что дело не в победе, а в драке, битве до конца. Сражаясь плечом к плечу со своими братьями плечом к плечу против врага, вот то, что возможно самое лучшее в жизни. Клянусь. Итак, я принимаю вызов, а вы?

Поднятые в ответ со всех сторон высоко вверх кубки, с грохотом соединились над столом, залив карты ярко красным вином. Завтра на этих картах на самом деле должен был появиться красный цвет. Но только не вина, а крови. Эта жизнь, и другого не дано.

Наступила глубокая ночь. На чистом звездном небе периодически вспыхивали и гасли яркие звезды. Ветерок, приятно холодил усталых солдат, оставшихся в дозоре. Основная же масса людей спала, накапливая силы, чтобы отдать их завтра без остатка врагу на поле брани. Иногда кто-то стонал во сне, иногда вскрикивал от приснившегося кошмара. Но в основном тишина заботливо обволакивала спящий лагерь.

– Как же хочется спать. Почему мне постоянно так не везет? Ведь знал же, что в этот раз каждый триста пятидесятый будет стоять на часах первые полночи. Говорила мне мама, учись считать. Эх, ничего, завтра побьем врага, вот тогда и завалюсь поспать. Или если наоборот получится, то посплю в другой жизни. – Так вздыхая, раздумывал о своей судьбе, обычный рядовой кочевник Адил-бек, прохаживаясь между палаток, в главном лагере царя Имада.

Сам царь сладко спал, уверенный в своей завтрашней победе. Хоть его сарацинам и не удалось захватить в плен ни одного корсанянца, зато наложницы были как всегда в его полном распоряжении. Выбрав четверых наиболее белых из них, он вдоволь поиздевавшись над ними в постели, заставил их вслед за этим драться друг с другом перед его троном, на котором лично восседал. После, когда они ему наскучили, Имад приказал скормить их всех своим любимцам – крокодилам, вольер с которыми всегда находился неподалеку. Но сейчас, позабыв все эти мелочи, предводитель сарацин, спал, немного даже похрапывая во сне.