Александр Свистунов - Жернова времени

* * *

– Я рад, что вы с нами, доктор, – сказал он. – И ты, Луис. Я попрошу убрать тело бедной мисс Грэм. Положите ее за хижиной. Я знаю, что земля промерзла. Но хотя бы присыпьте ее снегом. А потом добро пожаловать в наш дом. Роскошного ужина не обещаю, но тепло гарантирую.

***

По счастью склоны гор густо обросли лесом, и потому дров всегда было в избытке. Четверка Уоллеса собралась сначала около открытого очага. А затем, согревшись, скинув лишнюю одежду, вольно расселись вокруг стола. В ожидании похлебки, которую варил Кристоферсон. Вскоре варево было готово, и швед водрузил котел на стол.

– Копыта мула и полоски из шкуры вола, – сказал он. – Шишки да иголки. Дьявольский суп а ля «Сьерра-Невада» готов.

– Не богохульствуйте, мистер Кристоферсон, – строго сказал Уоллес. Он соединил ладони и проникновенно начал. – Возблагодарим Господа нашего за пищу сию…

– Аминь! – рявкнул Кристоферсон и полез ложкой в котел.

Некоторое время все молча хлебали жиденькую похлебку. Но уже вскоре ложки заскребли по дну котелка и люди, один за другим, совершенно не насытившиеся, разочарованно откинулись на спинки стульев.

Виноградов достал из кармана своего засаленного сюртука чируту4. Прикурил ее от очага и с наслаждением затянулся. Все это время Кристофферсон жадными глазами за доктором. Наконец он не выдержал и жалобно попросил:

– Если это последняя, то хотя бы на разок затянуться оставьте, док.

– А вы, мистер Кристоферсон, достаньте бутылку виски, – сказал Уоллес. – Ту самую, что вы спрятали между ножкой своей кровати и стеной.

Швед что-то недовольно буркнул, но все же полез под кровать. Оттуда он извлек початую бутылку и разлил всем виски. Выпили за здоровье. Помолчали, воздавая должное благородному напитку.

– Жажда и голод, – нарушил молчание Уоллес. – Золотая лихорадка в Калифорнии – жажда наживы, привела нас сюда. А теперь голод убивает нас. И если бы истощение от нехватки пищи приводило к смерти. Но случается нечто ужасное. Человек убивает другого человека, чтобы избавить себя от мук голода. Бедняжка Томасина уже была сиротой, потеряв родителей в пустыне Великого Соленого озера. И вот сама погибла.

– Фунт плоти, – задумчиво сказал доктор и передал окурок Кристоферсону.

– Простите, что? – удивленно спросил Уоллес.

– Фунт плоти, – повторил Виноградов. – Какова его цена здесь, в Сьерра-Неваде? Золото? Берите выше. Сама жизнь.

– Вы хотите сказать, что убийства будут продолжаться? – спросил Уоллес.

– Более чем вероятно, – спокойно ответил доктор.

На некоторое время в хижине воцарилось подавленное молчание. Первым снова заговорил капитан.

– Послушайте, Пол, – обратился он к доктору. – Ведь вас, кажется, так зовут?

– Можно и так, – улыбнулся Виноградов.

– За всех кто собрался в этой хижине, я ручаюсь, – продолжил Уоллес. – Позвольте мне их представить подробнее. Кристофер Кристоферсон – отчаянный кавалерист. Мы с ним прошли всю Мексиканскую войну. От взятия Санта-Барбары до штурма Чапультепека. Он не раз спасал меня, а я его. Луис – крещен в испанской миссии Сан-Диего. Провел десятки караванов через горы. И хоть один из них сквернословящий безбожник и пьяница. А другой – католик. Но я за каждого поручусь, как за родного брата. Вместе мы не раз проводили переселенцев от берегов Миссури до Калифорнии. Попадали во всякие переделки… А вы, доктор Виноградофф? Я, конечно, знаю кое-что о вас. Но все же…

Уоллес смущенно замолк.

– Вполне уместный интерес в данных обстоятельствах, – успокоил его доктор. – Меня зовут Павел Алексеевич Виноградов. Я родился и вырос в Форте Росс. С юности ходил на кораблях Российско-американской компании. Обучился ремеслу флотского врача. Как видите, спасать жизни мне привычнее, чем их отнимать… После продажи форта скитался какое-то время по Американскому континенту. Искал новый дом. Но так и не нашел. До того, как застрять в этих горах, направлялся в Сан-Франциско. Хотел повидать родные места. А затем, на берегу океана, решить, оставаться или ехать на землю предков.

– Как я и думал, вы – истинный джентльмен, – проникновенно сказал Уоллес.– И продолжаю утверждать, что под этой крышей собралось лучшее общество в горах Сьерра-Невада. Но как быть с паршивыми овцами? С компанией мистера Гимлина. Убийство совершил наверняка кто-то из них.

– Я бы и думать забыл про старика Бьюта и дурачка Гарсона, – проворчал Кристоферсон.

Уоллес прикрыл глаза, представляя себе названных людей. Бьют – низкорослый, сморщенный, с седыми патлами, торчащими из-под нелепого в горах цилиндра. Вечно кутается в свой шотландский плед и показывает всем дагеротип сына. Тот поехал в Калифорнию за удачей, да так и пропал.

И великан Гарсон – так его все называют. Настоящее имя никому не известно. Двухметровый идиот, восемнадцати лет. Почти не говорит. Из уголка свисает нитка слюны. Папаша-француз тащил его из Нового Орлеана. Хотел приспособить к тяжелой работе на приисках. Да сам загнулся еще по дороге к горам. И теперь Гарсон неприкаянно бродит среди переселенцев, не понимая, где находится.

– Пожалуй, соглашусь, – сказал Уоллес. – Остаются трое. Патрик Мерфи…

– Чертов ирландец, – фыркнул швед.

– Мистер Кристоферсон! – машинально осадил его Уоллес, не открывая глаз.

Он словно наяву увидел Мерфи. Рыжие волосы, простодушное лицо. Руки с большими крестьянскими кистями. Мерфи покинул Ирландию, спасаясь от Великого голода. Только и за океаном, в Нью-Йорке, не обрел счастья. Решил пересечь континент, чтобы найти удачу. Судя по всему, многое знает о голоде и как с ним бороться.

– Сэм Грейди, – назвал следующего капитан.

Погонщик волов. Широкоплечий, краснолицый. Молчалив. Вечно жует табак. Кажется родом со склонов южных Аппалачей. Из тех мест, где мясо опоссума почитается за редкий деликатес. А отцы спят с дочерями.

– И наконец, наш неподражаемый мистер Гимлин, – сказал Уоллес, открывая глаза. – Я расскажу вам, что это за птица. Мне о нем поведали еще в начале пути. Он шулер. Едет в Калифорнию обирать золотоискателей. А до этого владел борделем в Бостоне. Такие, как он, и мать родную зарежут. Притом в спину или во сне. Мистер Гимлин скользок и коварен, как тот змей, что соблазнил Еву в Эдемском саду. И если бы я не осуждал азартные игры, то все деньги поставил бы против него.

– Что ж, круг подозреваемых очерчен, – сказал Виноградов. – Но позвольте указать еще на одно обстоятельство. Я долго сомневался, ибо не совсем уверен в выводах. Но теперь, все обдумав, решил, что не ошибся. Дело в том, что мне не ясно, каким оружием или орудием нанесена рана девушке. Кажется, ее плоть рвали когтями.

– И кто же это мог быть, по-вашему? – возмущенно спросил Уоллес. – Позвольте напомнить, что я не новичок в этих горах. Мы сразу отметаем медведя. Сейчас зима. Кугуар или волки? Да снегом занесло следы. И мы ничего не можем утверждать. Но почему хищник не забрал добычу с собой? Его спугнули? Тогда самое главное. Вы же сами сказали, что девушка умерла от перелома шеи? Какой хищник способен на такое?