Александр Поваляев - Королевство голубых лагун. Книга четвертая

Разъяренная Флима вихрем налетела на перепуганного предводителя и сбила его с ног. Если бы её силой не оттащили от него, то он, в лучшем случае, остался бы инвалидом. Флима рычала и пыталась вырваться, но друзья держали крепко. Такой её еще никто не видел.

Весич наклонился над оборванцем. Тот лежал без сознания и дышал с заметным хрипом. Лицо обильно залито кровью, поэтому сразу понять тяжесть его ран оказалось невозможно. Весич, молча, показал на раненого. Стайка с Мануром осторожно подняли его и перенесли в тень.

Флима сидела рядом с Шалуном и плакала. Тинток с Весичем занялись главарем. Краем глаза Весич видел, как из куста осторожно выползал один из очухавшихся охранников, но не стал ему мешать незаметно сбежать.

***

– Чихоня, там люди уже собрались.

– Лайма, ты же видишь, что я еще не закончил подметать. Пусть немного подождут.

– Пусть другие дометут. Скажи кому-нибудь.

– Нет. Они сделают, как попало, а мне потом будет неприятно.

– Подумаешь! Заставишь потом переделать.

– Да их, хоть три раза заставляй, все равно, как надо не сделают. Руки у них кривые.

– Как это, кривые? Такие же, как и у всех.

– С виду, такие же. А как до дела доходит, то все у них наперекосяк.

– Там сам Болист уже сидит, – попробовала урезонить Лайма, – Вождь ждать не любит.

– Вождя я, конечно, уважаю. Но, порядок нужно навести до конца.

– Упрямый жук! – топнула ногой Лайма.

– Это точно, – улыбнулся Чихоня, – А ты красивая, когда сердишься.

– Ах, так? Значит, ты меня специально дразнишь? Значит, так я некрасивая? Значит… значит…

– Значит, что ты мне нравишься любая, – рассмеялся Чихоня, аккуратно убирая любимую метлу.

– Вот расскажу всё Болисту!

– Расскажи, расскажи… Вместе посмеемся.

– Ах, так ты еще и смеешься надо мной? Противный! Поколочу!

Маленькие кулачки замелькали в воздухе, попадая, куда попало. Продолжая смеяться, Чихоня сгреб подружку в охапку и направился к вечернему костру, где его с нетерпением ожидали благодарные слушатели.

Все уже привыкли к этим вечерним рассказам, и старались вовремя успеть занять удобные места. На следующий день вспоминали истории Чихони и ждали очередного вечернего костра. Что поделать, если других развлечений в деревне не имелось?

Частенько приходили послушать занятные истории и соседи. Рыбаков встречали безобидными шуточками, которые сразу прекращались, едва Чихоня занимал свое место. Два места рядом с ним никто не смел занимать, кроме Болиста и, конечно же, Лаймы. Так было и в этот раз.

Чихоня ненадолго задумался, а потом начал рассказывать об атаке невидимок на Скалистый остров, когда он и потерял свою корону. Стояла полная тишина. У слушателей на лицах смешанное чувство. С одной стороны, сочувствовали Чихоне и пиратам, едва не лишившимся своего острова, а с другой стороны, восхищались силой и благородством невидимок.

Когда рассказ подошел к концу, все продолжали сидеть молча, все еще переживая невыдуманную историю. Болисту припомнилось собственное знакомство с невидимками. Сейчас-то это вспоминалось с улыбкой. А тогда казалось, что для племени наступили черные дни. Побольше бы таких дней!

***

На новый остров боевых стрекоз пожаловал сам Стрекот. Всё ему здесь нравилось, что лишний раз подтвердило его неслучайное доверие Жураку. Советник, как всегда, оказался прав. Так было всегда. Журак обладал умением заглядывать далеко вперед и, если что-то советовал, то это обязательно приносило пользу.

Журак рассказал королю о последних новостях и высказал сожаление, что не хватает боевых пилотов. Слишком много личинок стрекоз появилось на новом месте. Со смехом рассказал о Ришани и испорченной им стрекозе. На недовольный взгляд Стрекота, он только улыбнулся и сказал, что одна стрекоза, отданная в полное распоряжение Ришани, не слишком большая плата за тренировки и обучение боевых пилотов.

В это время над их головами появилась мирная стрекоза с самим Ришани. Шнуры управления свободно болтались в воздухе, но стрекоза приземлилась так, как будто ей управлял опытный пилот. Журак поманил Ришани к себе.

– Как тебе удается возвращаться, если ты совсем не управляешь стрекозой? – задал вопрос Стрекот.

Ришани внимательно посмотрел на короля и решился.

– Это, только кажется, что я не управляю. Стрекоза делает то, что я хочу.

– Или ты хочешь то, что делает стрекоза? – рассмеялся Журак, – Где же тебя тогда носит всё это время?

– Я обучал стрекозу, – невозмутимо ответил Ришани.

– И чему же ты её смог обучить?

– Смотрите сами.

Ришани подошел к стрекозе и снял с нее подвесные ремни. Встал между лап и, хитро улыбнувшись, прикоснулся к ним. Через секунду он был уже в воздухе, удерживаемый стрекозой. Началось шоу.

Поднявшись над поляной, Ришани сделал пару кругов и неожиданно помчался на короля с советником. Когда столкновение казалось неизбежным, стрекоза резко взмыла ввысь и… замерла на месте. А потом начала танцевать в воздухе.

Все присутствующие побросали свои дела, наблюдая за невиданным представлением. А Ришани вошел в азарт и начал вытворять со своей воспитанницей такое, что боевым пилотам и не снилось.

В конце стрекоза замерла над центром поляны, развернулась на месте, и плавно подлетела к Стрекоту. Продолжая висеть над землей, разжала лапы, и Ришани спрыгнул на землю. Стрекоза отлетела в сторону и приземлилась на старое место. Стояла полная тишина.

– Как тебе это удалось? – осипшим от волнения голосом, спросил Журак.

– Мы старались понять друг друга и подружиться, – улыбнулся Ришани.

– И это всё?

– Это – главное. Всё остальное пришло, само собой.

Стрекот задумчиво поглядывал то на Ришани, то на его стрекозу. В разговор он пока не вмешивался, решая для себя какую-то задачу. Потом махнул рукой и направился в сторону жилищ. Журак и Ришани последовали за королем.

***

– Ни с кем посторонним, из всех нас, не встречался только Мекс.

– Ты думаешь, он справится? Это не пиратов бить. Здесь нужно голову иметь на нужном месте.

– Кого попало, в стремги не берут, возразил Ярвику Астрок, – У стремгов голова должна быть всегда на месте. Иначе в первой же стычке утопят. И соображать должны быстро. Потому и нас поколотили. Мы слишком медленно думали.