Татьяна Володина - Зверь в тебе

Что же случилось с Леной? Этот вопрос крутился в Яниной голове всё утро, тем более что ни час, ни два часа спустя приятельница так и не появилась на работе. Позвонившая управляющая ненадолго отвлекла ее от размышлений о соседке, загрузив рабочими моментами, отчетами и прочей рутинной текучкой. Выполнив порученную работу, Яна обнаружила, что, как она и думала, администраторы центра действительно позвонили руководству Елены, после чего, уже ближе к середине дня, в салон вышла Наталья – естественно, недовольная тем, что ее выдернули на работу в ее выходной день. Она перекинулась с Яной парой-тройкой фраз, после чего пошла выполнять свои должностные обязанности, хотя, по правде говоря, в тот день их было не так уж много. Понедельник есть понедельник, и людей в центре гораздо меньше, чем, скажем, в выходные дни. Можно смело сказать, что их практически не было: коридоры и проходы магазина были грустны и пустынны.

Уже во второй половине дня на мебельную площадку спустился мрачный взъерошенный мужчина, на которого Яна сначала не обратила особого внимания, решив, что это просто очередной праздношатающийся гуляка, которому нужно убить время в ожидании чего-то. Как оказалось, решила она так совершенно зря: прошло совсем немного времени и выяснилось, что это был муж Елены. Сначала он долго о чем-то говорил с Натальей, и Яна, которая не следила за их разговором, была неприятно удивлена, когда увидела соседку, с изменившимся от тревоги лицом, идущей по направлению к ее салону. Мужчина шел рядом, опережая напарницу Елены на пару шагов, и выражение его лица мало чем отличалось от выражения лица женщины – разве что интенсивностью выраженных чувств. Говоря простым языком, парень был в шоке.

– Яночка, познакомься, – едва успев войти в салон, заговорила Наталья, – это Михаил, муж Лены.

– Очень приятно, – только и сумела сказать Яна, протягивая мужчине руку для рукопожатия. Она не могла оторвать взгляд от его лица, и с каждой секундой, что она смотрела на него, ей почему-то становилось всё страшнее и страшнее. – Меня зовут Яна.

Михаил молча пожал ей руку, и молодая женщина вздрогнула: мужская ладонь была, казалось, ледяной. Но он и после рукопожатия не отпускал ее руки, глядя прямо в глаза и продолжая молчать, и ей пришлось освободиться чуть ли не силой. Контакт глаз она также вынуждена была разорвать первой, так как его взгляд пугал ее, хоть она и не понимала, чем именно.

– Яна, Михаил пришел узнать, где Лена, – прервала вынужденное молчание Наталья.

Яна недоуменно перевела взгляд с Натальи на Михаила, потом снова на Наталью.

– А я откуда знаю? – спросила она. Потом спохватилась и задала еще один вопрос: – То есть как это «узнать»? А Вы что, не знаете, где Ваша жена? – обратилась она к Михаилу.

Он посмотрел на нее взглядом убитого горем человека и покачал головой. Похоже было, что он настолько расстроен и растерян, что даже просто говорить ему сложно.

– Но как же так? – продолжала Яна. – Разве она Вам не сказала, куда уходит?

Михаил нервно сглотнул и, наконец, заговорил:

– Лена вчера не вернулась с работы, и никто из знакомых не знает, где она.

Потрясенная, Яна автоматически то ли села, то ли упала в кресло, с трудом осознавая, куда вообще садится. Ноги в какую-то секунду подкосились и отказывались держать.

– Как это не вернулась? А куда она делась?? – Она и сама понимала, что говорит чушь, но слова будто бы говорились сами собой. – Куда она могла деться из автобуса?

– А почему ты думаешь, что она делась из автобуса? – снова вступила в разговор Наталья.

– А откуда еще? Я сама лично видела вчера, как она торопилась на автобус. Она всегда выходит в одно и то же время, когда мой муж приходит за мной. Лена заскочила к нам попрощаться и быстренько побежала, чтобы не опоздать на рейс.

Михаил скривился, и его повело в сторону, Наталья, вовремя сориентировавшись, подставила мужчине стул, на который он и свалился в итоге. Женщины, независимо друг от друга, отметили, что его и без того не слишком смуглая кожа стала почти мертвенно-бледной. Яна поймала себя на том, что боится, как бы Ленин муж банально и позорно не грохнулся в обморок прямо тут. Она быстренько вскочила и сбегала к кулеру за стаканом воды, который, при поддержке Натальи, влила в полуобморочного Михаила.

– И что делать теперь? – задала еще один «очень умный» вопрос Яна. – Вы в полицию обращались? Друзьям звонили? Родственникам? В больницы?

Михаил кивнул.

– Я обзвонил уже всех родных и друзей, кого вообще смог найти. Никто ничего не знает. В полиции заявление не приняли – сказали, что срок еще маленький. Я думал, может, тут у вас хоть кто-нибудь что-нибудь знает. В конце концов, именно кто-то из вас, местных, ее вчера последним видел.

Яна поняла, что мужчину нужно если не обнадежить, то, по крайней мере, хоть как-то привести в чувство, иначе они с Натальей вполне могут заполучить на руки бесчувственное тело, с которым вообще потом непонятно, что делать.

– Слушайте, – сказала она. – Подождите паниковать. Лена чем-нибудь болела? Может, ей плохо стало, голова закружилась, свалилась где-нибудь, и ее подобрали и в больницу отвезли?

– Да нет, – немного подумав, ответил Михаил. – Я не припомню ничего такого.

– На улице скользко. Она могла просто поскользнуться и удариться головой. Сотрясение мозга – упала – потеряла сознание – очнулась в больнице – лежит и не может Вам позвонить, потому что телефон потеряла или разбила.

– Я обзвонил больницы, никого похожего на нее у них нет. Лена приметная, ее сложно с кем-то перепутать.

Тут Яна не могла не признать его правоту: Елена действительно была женщиной яркой, бросающейся в глаза не только цветом волос, но и характером, манерой речи и поведения. При всем безразличии персонала государственных больниц ее не могли бы не заметить или забыть. Но, с другой стороны, если она, скажем, разбила голову, без сознания, волосы в крови – там и не поймешь, какого они цвета и какой манеры поведения их обладательница.

– А документы у нее какие-то с собой были? – подала новую идею Наталья.

– Нет, – уверенно ответил Михаил. – Я утром проверял – все документы дома.

– Ну вот, – продолжила Наталья, – она может быть где-то в больнице, например, без сознания и документов при ней нет. А состояния разные бывают, иногда по приметам сложно человека опознать, он это или не он. Может, вам следовало бы проехать по больницам лично с ее фотографией – вдруг она где-то лежит?

Михаил поднял голову и заинтересованно посмотрел на нее.

– А вот об этом я не думал, – медленно проговорил он. Видно было, что ему и правда сложно произносить слова. – Я, пожалуй, так и сделаю. Только поеду домой, найду хорошую фотографию.