Валентина Батманова - Загадки замка Шаакен

– У меня из-за того, что ты испытываешь со мной сейчас необычные ощущения, сил становится еще больше и удваивается страсть. Ей-богу боялся, чтобы крыша не съехала.

Счастливые и уставшие они поднялись с травы и побрели к своей машине. Раскладывая на салфетки обед, Лиза с горящими глазами заглядывала в лицо мужа. А Михаил тем временем размышлял о своем. «То, что ты за два года совместной жизни ни разу не почувствовала меня как мужчину, виноват только я. Но и ты, моя дорогая, зря имитировала оргазм. Причем, делала это так искусно, что я был уверен, что полностью удовлетворяю тебя в постели. – Он с прищуром взглянул на жену. – Теперь, Елизавета Семеновна, ты меня больше не обманешь».

Все время, пока они отдыхали у стен замка, Лиза стремилась как можно чаще оказываться в объятиях мужа и он ей не отказывал. В день отъезда Михаил обратил внимание, что его жена сильно исхудала, под глазами появились синие круги. Он даже испугался такой перемены. А Лиза, не понимая его тревожных взглядов, думала: «Вот, мой хороший, наконец-то я стала настоящей женщиной и когда ты ко мне прикасаешься, то мне хочется не просто с тобой целоваться, а совсем другого», – и она сама себе улыбнулась. Михаил истолковал ее поведение по-своему.

– Лизонька, ты не тревожься, я теперь буду всегда к твоим услугам.

С того счастливого времени прошло более двух месяцев. Однажды, придя со службы, Михаил застал жену в душе. Она, напевая какую-то веселую песню, с удовольствием подставляла под упругие горячие струи свое тело. Он стал у двери и наблюдал через приоткрытую дверь за Лизой. Женщина, не замечая, что за ней наблюдают, приложила руки к своему животу и продолжала с явным удовольствием принимать водные процедуры. «А она поправилась, – мысленно отметил Михаил, – стала округлой и еще больше красивой»!

Выйдя из душа, Лиза ойкнула от неожиданности.

– Извини, дорогой, я не думала, что ты так рано вернешься домой.

– С тех пор, как я понял, что ты беременная, мне что-то совсем на службу ходить расхотелось.

– Кто тебе сказал, что я беременная? – с удивлением посмотрела Лиза на мужа.

– Я тебя изучил лучше, чем самого себя. И все же мне не понятно, почему ты, хитрунья, не соизволила меня обрадовать?

– Боялась спугнуть удачу, – прижимаясь влажным телом у мужу, тихо сказала Лиза.

Прошло время, и Лиза родила дочь, которую назвали в честь матери мужа Ксенией.

Татьяна Семеновна Левицкая, младшая дочь Семена и Варвары, после окончания Московского экономического института, как молодой специалист, была направлена на работу в Калининград в одну снабженческой сбытовую организацию. Жила она на окраине города в родительском доме. К тому времени Семен Иванович уже был на пенсии, но продолжал работать заместителем председателя обкома ДОСААФ по строительству. Лиза жила своей семьей и продолжала работать в городской больнице.

К тому времени, о котором сейчас пойдет речь, у Татьяны уже была взрослая дочь Анастасия. Однажды Татьяна Семеновна рассказала ей, как в начале своей трудовой деятельности, когда по разнарядке райкома партии приходилось выезжать в местные колхозы для оказания шефской помощи, она попала в Гурьевский район на прополку капусты.

– Утром мы все прибыли к подъезду здания нашего управления, – начала свой рассказ мать. – Каждый сотрудник взял с собой продуктов и воды на целый день, запасся рабочими перчатками и головным убором от палящих лучей солнца. Вскоре подошел автобус, и мы, дружно рассевшись по местам, отправились обрабатывать выделенную нам делянку.

Среди нас, как и положено, был ответственный. Эту почетную миссию поручили секретарю партийной организации, уже пожилому человеку, участнику Великой Отечественной войны Ивану Степановичу Струеву. Помогала ему председатель профсоюзного комитета Роза Николаевна Громова. Когда автобус привез нас к месту работы, мы сразу устремились к единственному домику, возле которого представитель колхоза выдал нам хорошо заточенные тяпки. Вооружив нас орудиями труда, колхозник сказал Ивану Степановичу:

– Как представитель управления вы персонально отвечаете за качество работы, поэтому попрошу вас объяснить своим сотрудникам, что капусту нужно не только прополоть, но и окучить. Из опыта работы в этом направлении хочу посоветовать: выделите каждому по одному рядку, так легче будет контролировать. Вечером лично приду принимать качество прополки. И если напортачите, сообщу в райком партии.

Пока Иван Степанович соображал, что ответить такому напористому колхознику, тот уже ушел в домик и хлопнул дверью. Парторг обвел нас придирчивым взглядом, потом, посмотрев на секретаря профсоюзов, предложил:

– Давайте разделим работников на две группы. Качество работу у одной буду проверять я, а – во второй.

Роза Николаевна безропотно согласилась с таким разделением обязанностей. Вдохновленный первой удачей, парторг распорядился оставить сумки с продуктами у стога сена. Мы направились с узелками к стогу. Когда я положила свой «тормозок» и, надев перчатки, подняла с земли тяпку, увидела рядом с собой большого красного петуха, который вел себя достаточно агрессивно и чуть ли не прыгал на людей.

– Похоже, Татьяна, этот петух принял тебя за местную курицу, – смеясь, сказала одна из женщин.

– Сама ты мокрая курица, – урезонила я ее.

– Вы на петуха не обращайте внимания, – вмешался в разговор Иван Степанович, – это местный колхозный пьяница. – Все повернули головы в сторону рассказчика. – Дело в том, – продолжил свой рассказ парторг, – что сюда приезжают на работы люди из многих организаций с весны до поздней осени. Трудящиеся в обеденный перерыв порой выпивают по стаканчику-другому. Так вот, этому петуху они обмакивают хлеб в водку и приглашают попробовать. Тот не отказывается. Таким образом, люди и сами не заметили, как приучили хозяина куриного гарема к спиртному.

Все громко засмеялись, а Роза Николаевна добавила:

– Теперь у этого петуха две дороги: или в наркологический диспансер, или в суп. Насколько я понимаю, от пьяного петуха, как и от пьяного мужика толку никакого, а если и появится потомство, то хилое и больное.

Оставив петуха крутиться возле копны сена, наш коллектив устремился за своими бригадирами на капустные грядки. Роза Николаевна расставила своих работников справа от себя, а Иван Степанович – слева. Мы молча приступили к работе.

Мне достался рядок справой стороны от Розы Николаевны, – продолжала свой рассказ Татьяна. – Слева полола капусту юрисконсульт, небольшого роста девушка с черными, коротко остриженными волосами. Рядом с ней трудился механик управления сорокалетний холостой парень.