Валентина Батманова - Загадки замка Шаакен

– Ты, Семен, только посмотри на наших дочерей, – с нежностью в голосе отвечала ему Варвара, – с них картины писать можно!

И это было не простое материнское бахвальство. Лиза и Таня росли стройными, белолицыми и красивыми девушками.

– Ты даже не заметишь, как они тебе внуков нарожают, – успокаивала его жена.

Прошло время. Дочери Левицких успешно окончили среднюю школу и продолжили обучение в высших заведениях. Лиза поступила ленинградский медицинский институт, а Таня – в московский экономический. Старшая дочь училась шесть лет, а младшая – пять. Поэтому в один и тот же год, получив направление на работу в Калининград, вернулись в родной город.

К тому времени Семен Иванович уже перевелся

из армии и работал в обкоме ДОСААФ первым заместителем председателя.

Однажды Варвара Михайловна проснулась вся взъерошенная, по ее лицу и шее струйками стекал пот. Испуганная она разбудила мужа.

– Сеня, меня всю ночь душил косматый домовой, – стала жаловаться Варвара. – Он словно волосатый шар катался по мне от головы до ног и обратно. – Она немного помолчала, затем добавила. – Это уже второй раз такая страсть снится. Первый раз, помнится, сразу после войны снилось. В тот день у меня были сильные головные боли. И во сне боль не проходила. А потом явился домовой и стал косматыми руками сдавливать мне голову. Боль сразу прошла и голова с тех пор у меня больше ни разу не болела.

– Моя покойная мама говорила как-то, что если человека душит голый или лысый домой, то это к бедноте, – глядя в тревожные глаза жены, сказал Семен. – А если волосатый, то к богатству.

– Да какое у нас с тобой богатство? – усмехнулась Варвара. – Живем от зарплаты до зарплаты. Мне скоро на пенсию выходить, да и ты не молодой. Одна радость – взрослые дочери.

– Не гунди, – упрекнул жену Семен, – грех жаловаться. Дочери уже сами зарабатывают на жизнь, а нашей зарплаты вполне хватает на нашу с тобою жизнь. Так что не гневи Бога.

После этого разговора прошло три дня. Утром четвертого дня Семен Иванович как обычно поехал на работу на служебной машине, по пути завез жену в военный госпиталь, где она трудилась хирургом. Это был день выдачи заработной платы. Получив в кассе деньги, Семен Иванович направился к секретарю парторганизации, чтобы заплатить партийные взносы. Войдя в кабинет парторга, он достал из внутреннего кармана кителя партийный билет и обнаружил в нем сложенный пополам лотерейный билет ДОССАФ. Вспомнил, что покупал его несколько месяцев назад и совершенно забыл о покупке.

– Вы свою лотерею уже проверяли? – поинтересовался парторг. – Таблица с выигрышными номерами неделю назад была опубликована.

Заплатив взносы, Семен Иванович неторопливо направился в орготдел и, протянув лотерею молодому парню инструктору, попросил того проверить по таблице. Тот посмотрел в таблицу, потом на билет, протер глаза, снова сверил номер и серию.

– Глазам своим не верю, – вскочил парень с места. – Вы выиграли автомобиль «Москвич».

– Этого не может быть, – громко засмеялся Семен Иванович. – Я еще ни разу в жизни ничего не выигрывал.

– Вот возьмите, – протянул инструктор газету, – и сами проверьте.

Семен Иванович достал из кармана очки, степенно водрузил их на переносицу и стал сличать номер и серию своего билета с тем, что был напечатан в таблице. Сомнений не было, он действительно выиграл машину. В обкоме ДОСААФ все его поздравляли, о выигрыше написали не только местные, но и центральные газеты. Но больше всех выигрышу обрадовалась Варвара Михайловна. От радости она даже прослезилась.

– Это, Семен, следует благодарить нашего домового, – сказала она, целуя мужа в щеку. – Это он принес нам такой выигрыш.

Прошло более трех месяцев, прежде чем Семен Иванович получил извещение о том, что выигранный им автомобиль прибыл в Калининград по железной дороге. Проблем с его оформлением не было и уже к вечеру сверкающий свежей краской «Москвич» стоял во дворе дома.

– Приглашу домой всех сослуживцев, – сказал жене Семен, – вместе и обмоем наш драгоценный подарок судьбы.

Хозяйка не возражала. К застолью она напекла пирогов, наварила холодца и даже приготовила любимое блюдо мужа – судака под маринадом. Гости с удовольствием ели угощения, много пили спиртного и каждый тост начинали с поздравления. До позднего вечера в доме Левицких слышались казацкие песни. Хозяин дома в белой рубашке с расстегнутым воротом аккомпанировал гостям на баяне. Когда пальцы уставали бегать по клавишам, он отставлял в сторону инструмент и с горящими глазами начинал рассказывать о своей родине – станице Тихорецкой, что на Кубани. Гости с интересом слушали его, не забывая наполнять рюмки.

– Мой Семен рос таким задирой, – улыбаясь, сказала Варвара Михайловна, – что от него даже собаки прятались в конуру, когда он шел по улице.

– Это точно, – самодовольно усмехнулся Семен, глядя на жену. – Если бы я не поступил в военное училище, то точно бы загудел в тюрьму. Родители чуть ли ни каждый день выслушивали от станичников жалобы на мои хулиганские выходки. – Он прищурил глаза и, обведя взглядом гостей, сказал:– Сейчас я расскажу вам один случай из своей жизни, мне до сих пор стыдно за тот поступок.

После окончания школы я работал трактористом в колхозе, а мой закадычный друг был прицепщиком. Мы с ним почти каждую ночь куролесили в станице, и домой возвращались только под утро. Разумеется, выспаться не удавалось, поэтому днем ходили, словно маренные тараканы. Вот в таком полусонном состоянии спахали мы с другом однажды быстренько поле и завалились в посадке спать. Ближе к вечеру прискакал к нам на лошади полевод, замерял глубину вспашки и давай поливать нас матом. Дескать, что вы тут напахали, бойстрюки поганые, ну-ка немедленно перепашите заново и на нужную глубину. Развернул лошадь и ускакал. Мы, конечно, не стали перепахивать, так как уже надвигалась ночь.

На утро нас вызвали в правление колхоза, хорошенько пропесочили, а бригадир пообещал всю сожженную соляру списать за наш счет. Мы с другом посмеялись над такой угрозой. В нашем колхозе зарплату не платили, начисляли трудодни. Правда, на этом наше воспитание не закончилось. На комсомольском собрании были рассмотрены наши персональные дела. Мы дали клятвенное обещание исправиться и товарищи по комсомолу ограничились строгим предупреждением. И, должен сказать, что мы действительно исправились. На работу больше не опаздывали и землю пахали на положенную глубину. Но обиду на полевода затаили.

Однажды на колхозные поля кукурузы напала саранча. Эти крупные зеленые кузнечики сплошной полосой ползли по земле и уничтожали не только кукурузу, но и всю траву, которая попадалась им на пути. В борьбе с вредителями были задействованы все жители станицы. Старики и школьники собирали в ведра пожирателей растений. Параллельно с ними поля, где люди боролись с саранчой, обрабатывала химикатами сельскохозяйственная авиация. Вот в такой напряженный период мы с другом однажды вечером стали искать очередных приключений. Проходя мимо дома полевода, увидели его жену, которая сидела в кругу малолетних детей на деревянной скамейке. Когда мы поравнялись с ней, меня словно черт за язык дернул. Я остановился, приподнял над головой кубанку и, поздоровавшись с женщиной, сказал: