Михаил Андросов - Вольные упражнения (сборник)

– А это пришлось специально убрать, – заметила Наталья Евгеньевна. – И на кухне, кстати, мы тоже дверь сняли. А то кресло не проезжает. Не слишком красиво, правда, но так ты спокойно теперь по квартире перемещаться будешь.

– А кто это «мы»?

– Ну, мы с дядей Славой, – немного удивлённо ответила мама. – Таня, что с тобою? Я же тебе говорила.

– Извини, пожалуйста. Забыла совсем, – Таня словно разговаривала сама с собою, не обращая на маму ни малейшего внимания.

– Мам, а из Москвы из спортшколы никто не звонил? – уточнила она после непродолжительного молчания.

В это время дядя Слава чем-то активно гремел на кухне.

– Нет, Тань, никто не звонил.

– И из федерации тоже?

– Нет.

Таня отрешённо покачала головой.

– Я предлагаю: давай меняться! На кровати теперь буду спать я – а на диване ты. Хорошо? – продолжала между тем Наталья Евгеньевна. – А то врач говорил, что на мягком тебе пока нельзя. А диванчик как раз упругий, то, что надо. Да и пошире он будет. Тебе ведь так удобнее, правда?

– Удобнее, – как-то совершенно безразлично ответила Таня.

– Вот и замечательно.

Наталья Евгеньевна вернулась на кухню и принялась о чём-то оживлённо разговаривать с дядей Славой. О чём именно они говорили – слов было не разобрать. Да Тане совсем и не хотелось прислушиваться к их разговору. Она потихоньку перебралась на другой край дивана, сгребла в охапку мягкую игрушку, которую купила почти полгода назад в Англии, и уткнулась в неё лицом.

– Одни мы остались с тобою на этом свете, – прошептала она. – Совсем одни.

Дожидаться чаепития дядя Слава не стал. Сославшись на незаконченные дела на работе, он вежливо попрощался и захлопнул дверь.

– Вот тебе и на, – обескуражено произнесла Наталья Евгеньевна, стоя в пустом коридоре. – А ведь говорил, что на целый день отпросился.

– Наверное, потому что теперь я здесь, – Таня так и сидела на диване, обняв обеими руками свою любимую, единственную мягкую игрушку, и смотрела куда-то в пустоту.

– Может, ты кого-нибудь из ребят позовёшь? Вместе оно всегда веселее.

– Кого? Федю Халикова?

– А почему бы и нет? Хороший мальчик оказался. Внимательный. Вон сколько книг тебе приволок. Я насилу их донесла. Начитанный он, наверное.

– Не хочется мне никого звать.

– Таня! Да ты, я смотрю, что-то совсем приуныла, – мама вошла в комнату и присела рядом на диван. – У тебя, случайно, температура не поднялась?

Она попыталась приложить руку ко лбу девочки, но Таня резко отвернулась к стене.

– Врач сказал, за тобою теперь глаз да глаз нужен. Я даже отпуск специально взяла на несколько недель раньше. Начальница моя сначала ворчала долго, но потом всё же подписала заявление. А я ей так и сказала: дочь моя возвращается домой, за ней теперь уход нужен, поэтому отпуск мне необходим именно сейчас. Знаешь, мы будем с тобою народной медициной заниматься. Мне на работе столько интересных способов рассказали и целую кучу вырезок из газет дали. Там как раз про народные методики оздоровления написано. Отвары разные, мазь из еловой смолы сделаем, спину сырым картофелем натирать будем…

– Не говори ерунду, мам! – раздражённо крикнула Таня. – Какая картошка? Какие отвары? У меня ноги до сих пор не работают. Причём здесь твой картофель?

– Вот это ты напрасно. Очень хорошие методы. Я сама читала. Боли уменьшают, ткани заживляют, ну и там много ещё разного. Я тебе дам почитать.

– Ты лучше ответь, что Сергей Тимофеевич тебе сказал перед выпиской? Каков его прогноз? Когда я смогу ходить? И смогу ли вообще на ноги встать? – Таня по-прежнему смотрела куда-то вдаль, не поворачивая в сторону мамы головы.

– Конечно, сможешь! – эти слова Наталья Евгеньевна постаралась произнести как можно бодрее. – Ты пойдёшь обязательно! Прямо так и сказал.

– Это он и мне говорил! Они все так говорят. А тебе он что сказал? Именно тебе! От тебя он реальную картину скрывать не будет. Незачем ему это.

Мама молчала.

– Ну что? – продолжала настаивать Таня. – Говори, я уже ко всему готова!

Наталья Евгеньевна ещё какое-то время сидела в замешательстве. Однако молчание становилось каким-то уж очень удручающим.

– Он сказал… при благоприятном раскладе… если восстановление спинного мозга пойдёт и дальше такими темпами… возможно, к концу осени… немножко начнёшь двигаться самостоятельно.

Таня всхлипнула и вновь уткнулась лицом в мягкую игрушку. На несколько минут в комнате вновь воцарилось молчание.

– Я так и думала, – наконец дрожащим голосом произнесла Таня и посмотрела на маму. В глазах Тани блестели слёзы. – Вот, мама, я и стала у тебя иждивенкой. Что ты со мною такой делать будешь? Ну, закончится у тебя отпуск, а потом что… ещё один возьмёшь? А дальше? Работу бросишь?

– Придумаем что-нибудь, Танюша, придумаем непременно. Я от тебя ни на шаг, ты же знаешь, – мама обняла Таню и прижала к груди. – Ты моя единственная и неповторимая девочка. И я сделаю для тебя всё, на что буду только способна. А тебе надо гнать прочь эти чёрные мысли. Даже не допускай их в свою светлую головку. Ты же умница у меня. Вон сколько медалей и призов к шестнадцати годам набрала. Многим такое и не снилось. Ты справишься с этим, Тань. Непременно справишься, я верю в тебя.

– А я всё равно пойду, – одними губами прошептала Таня. – Вот встану и пойду. Назло всем им.

Более десяти лет, посвящённые спорту, закалили характер Тани. Если она ставила перед собою какую-то цель, то добивалась её любыми способами. В одиннадцатилетнем возрасте, а уже тогда Таня занималась спортивной гимнастикой почти пять лет, она поставила для себя задачу любой ценой поехать на известный детский турнир «Олимпийские надежды», и поехала-таки. Несмотря на то, что все тренеры в один голос утверждали, что её главный козырь – вольные упражнения – это не отработанная ещё толком программа, и претендовать на высокий результат она попросту не может. А выступления на других снарядах у Тани хоть и получались технически грамотно, но, по мнению тех же тренеров, выглядели они «как у всех», а для того, чтобы претендовать на призовое место в «Олимпийских надеждах», нужно нечто большее. Ничего! Пусть не призовое место получилось в итоге, но баллы за выступление Серебряковой оказались достаточно высокими. Она лишь две десятых уступила девочке, занявшей в вольных упражнениях третье место. Эти соревнования оказались своеобразным толчком для резкого взлёта её спортивной карьеры. Именно на «Олимпийских надеждах» Таню заметил заслуженный тренер РСФСР Вадим Николаевич Краснопольский. Именно он в то время занимался подготовкой спортсменок для формирования сборной Советского Союза. Попасть к нему была мечта, пожалуй, любой девчонки, которая занималась спортивной гимнастикой.