Александр Крыласов - Закодированная Россия

– И хорошо занимаетесь. Так, что полстраны закодировали. А нужно всю страну вылечить. Сможете?

– Сделаем! – в голосе Севы зазвучали бравурные нотки, – только нужно немного денег на компьютеры и зарплату мультипликаторам.

– Это сколько? – поинтересовался Козявкин.

– Тридцать тысяч евро, – гаркнул Сева, и сам испугался своей цифры.

– Это не деньги. Получишь триста тысяч евро и за дело.

– Так, а что я должен сделать-то? – по-прежнему тормозил Сева.

– Как что? Закодировать Россию от пьянства. Понимаешь, сейчас много партий развелось. Все что-то предлагают, обещают, пиарят себя. А реального-то никто ничего предложить не может. А тут мы с твоей контент-терапией, да всенародным пьянством. Так и так. Доктор Крылов сейчас всех вылечит раз и навсегда.

– Да нет. Наркология – наука, а в науке принято не чудеса творить, а лечением заниматься. Есть ремиссии, есть обострения. Как при гипертонической болезни или, например, язвенной. Ну, допустим, год не пьют, потом рецидив. Потом опять ремиссия. Давайте на один год ремиссию устроим.

– Нет, мало. Год как-то несерьёзно обещать. Электорат не поймёт, особенно женский. Давай хотя бы пять.

– А вы вообще представляете, что будет, если Россия на пять лет со спиртным завяжет? Страшно представить.

– Да ничего не будет. Только работать лучше станут, да в тюрьмах нары освободятся.

– Не скажите. В России водка покруче религии будет. Если…

– Так, – прервал его государственный человек, – дебаты ты с Виталиком разводить будешь. Он у нас за пиар ответчик. А у меня, извини, дела. Оксана, проводи доктора к Сюсюкину и в бухгалтерии скажи, чтобы ему триста тысяч евро на счёт перевели. Что? У тебя и счёта нет? Ты, что с Урала? Ладно, там разберутся, куда переводить. Освобождай кабинет.

Сева вышел на ватных ногах. Ничего себе, закодируй всю Россию. Интересно это как? И триста косарей дали. Теперь попробуй что-нибудь не так сделать. Скальп снимут, и съесть заставят. А с другой стороны – чего париться? Они сами не знают, чего хотят. Посмотрим, какой такой этот Виталик. Виталик оказался колоритным типом. Наголо бритый, в стильных очках. На его джинсах дырок было больше, чем звёзд на небе. А майка, вся в весёленьких надписях предназначалась скорее для ночных клубов, нежели партийных коридоров. Но Виталик чувствовал себя здесь, как рыба в воде. Севу он тут же хлопнул по плечу, назвал Севаком и предложил по блату за полцены купить «ауди ТТ».

– Да я на метро езжу.

– А что так?

– По Сеньке и шапка.

– Ничего, теперь на «мерине» ездить будешь.

– Я пока вообще не въеду, что делать-то?

– Ни б. Красный наш, зелёный общий. Лучше скажи: сколько ты бабла попросил?

– Попросил тридцать, дали триста.

– Ну, ты лошара. Мог запросто два лимона зелени попросить, дали бы без звука.

– Ни фига себе, вы суммами оперируете. Как говорит один мой друг: «У этих богатых нету совести».

– Расслабься, теперь ты в нашей команде. С лавандосом проблем не будет. А пока отдыхай, на сегодня и так много впечатлений. Слушай, а это ты написал?

И Виталик с выражением прочитал:

Мой ответ алкобаронам.

Вы посягнули на самое святое, что есть у россиян. На возможность завязать. Имеется в виду с алкоголем. В какой-нибудь компании в предвкушении весёлой пьянки, все шумят, перебивают друг друга. Кто разливает, кто хлебушек режет. И вдруг один накрывает рюмку ладонью и говорит: «Я завязал». И все почтительно замолкают. Вот, дескать, попил мужик, почудил, а сейчас в завязке. Понимаем. Ну, конечно, кто-нибудь бестактный полезет с расспросами: «Наверное, торпеднулся, кодирнулся или кадр посмотрел»? Но его одёрнут – не лезь, не наше, мол, дело. Завязал и завязал, а как не важно. Главное, понимаем. И после третьей или пятой рюмки, когда Христос по душе босиком пробежал, кто-нибудь мечтательно скажет: «А я тоже пойду сдаваться. Надоело бухать. Пора обсохнуть». Ведь Россия это не только водка и баня, но и возможность вот так открыто и гордо, сказать: «Я завязал». И все поймут, и все одобрят. Может, он потом и развяжет. И такого дрозда даст – мало не покажется. Но это потом. А пока завязал. Завязал и точка. А по всем телевизионным каналам через каждые двадцать минут реклама. А там пиво. Тут тебе и Клинское, и Арсенальное, и Фостерс, и Туборг. Да всё с шутками, да с прибаутками. Да мужики все сытые, гладкие, да пена так красиво стекает. А покажите этих мужиков после трёхмесячных запоев, когда они головой о стены бьются, красных ёжиков из ушей достают. Не показывают. А почему? А потому что в битве между наркологией и пивоваренными компаниями, безусловно, побеждают последние. С большим отрывом. А там всё просто: квасьте мужики, допивайтесь до циррозов, белых горячек и эпилептических припадков. Потому что водки и пива в магазинах немерено. А тут некоторые выбывают из соревнования, завязывают, понимаешь, наносят урон вино водочным баронам. А то, что девушки замуж выйти не могут, (парни-то не просыхают) – их проблемы, а то, что население страны сокращается – наплевать, а то, что тюрьмы переполнены (большинство преступлений совершается по пьянке) – растереть. Главное, чтобы у них всё было хорошо. У тех, кто спиртное производит. А также у тех, кто спиртное продаёт. Я лечу зависимости больше двадцати лет. Ровно столько же совершенствую метод. Когда ещё не было компьютеров, мы с мультипликаторами делали видеоряды по локоть в краске. Я совершенно искренне верю, что будущее за телевизионными и компьютерными технологиями. Только возможности телевидения способны подавить влечение к алкоголю, никотину, наркотикам, игре и прочим аддикциям. Человек падает в бездну, и если я его не вытащу, то хотя бы замедлю падение. Ремиссия шесть месяцев – хорошо. Ремиссия один год – вообще замечательно. Зигмунд Фрейд за всю свою карьеру пролечил двести человек. Мой счёт идёт на десятки тысяч. Неработающий метод невозможно эксплуатировать двадцать пять лет. Он подтверждён тремя патентами. 15 июля 2003 года методика разрешена Минздравом РФ. Метод не только разрешён, но и рекомендован для применения на всей территории Российской Федерации. А сколько раз его пытались у меня украсть, душевно приговаривая: «плохую лошадь вор не уведёт». А сейчас я разработал высокотехнологичный метод контент-терапии, его у меня точно никто не стырит. В России предрасположенность к алкоголизму – 86 %. А у северных народов – 100 %. А у испанских басков – 0 %. А на Кавказе ни одной белой горячки, ни зафиксировано. О чём это говорит? О дури человеческой или хроническом заболевании, обусловленном множеством причин? Я хотел бы только одного: уравнять наши возможности. Если вы обладаете мощным телевизионным ресурсом, то и мне предоставьте такую возможность. А там посмотрим, как наше население будет минеральную водичку водочке предпочитать.