Никита Миронов - Будь осторожен со своими желаниями

Двери лифта наконец открылись, и я шагнул на территорию, должно быть, самой чистой лестничной клетки в мире. Женина мама терпеть не могла грязь. И не важно, где эта грязь находилась, она подлежала моментальному уничтожению. Помимо маминой любви к чистоте, соседями Жени были две дамы пожилого возраста, которые тоже терпеть не могли грязь, поэтому у них всегда было чисто и аккуратно. Коридор, в котором располагались двери в их квартиры, был окрашен в белый цвет, а на стенах висели репродукции картин Себастьяна Перэ. Под картинами всегда присутствовали маленькие скамеечки, чтобы можно было присесть, а рядом с ними стояли большие вазы с огромными зелёными растениями. В общем это всё производило впечатление Лувра. Будто ты попал не на лестничную клетку дома, а в музей. Подойдя вплотную к белоснежной двери, я навёл указательный палец правой руки на кнопку звонка и прижал её что есть сил. Я точно помнил о том, что звонок у Жени был сломан, поэтому, чтобы он издал хотя бы малейший писк, приходилось давить на него со всей силой, будто от этого зависит твоя жизнь. Спустя несколько десятков секунд, я услышал звук открывающихся засовов, а ещё спустя десять секунд дверь открылась, и передо мной засияла «моя» улыбка, которую я так долго ждал.

– Ну наконец-то. Я уже начала переживать, не съел ли тебя кто-нибудь.

– Ну если только ты, – подхватил я. – Только твоего огромного пуза хватит, чтобы переварить меня. Меня и ещё футбольную команду.

– Ну просто очень смешно, – продолжила Женя. – Ты с каждым днём становишься всё смешнее и смешнее, будто из космоса свои силы набираешь.

– Ну почему же из космоса? Из бесконечной любви к тебе, дорогая, – Мы постояли немного, смотря друг другу в глаза, и всё это время тратя на то, чтобы придумать очередную шутку друг для друга. Но когда мы поняли, что шуток не будет, мы просто обнялись, вновь посмотрели друг на друга, и я зашёл в квартиру.

– Ну а серьёзно, где ты был так долго?

– Я помогал Лидии Ивановне. У неё были проблемы с телевизором, и я вызвался помочь.

– Мой герой, – саркастично подметила Женя.

– Не твой, а Лидии Ивановны, – отрезал я.

– Тогда почему ты сейчас не в её объятиях и не наслаждаешься её поцелуями?

– Потому что, у меня есть серьёзный соперник, который, я думаю, уже давно завоевал сердце этой старушки.

– Ну, Моть. Юрию Алексеевичу шестьдесят семь лет. Неужели ты с ним не справишься. Или для тебя он слишком крепкий орешек?

– А я смотрю, ты тоже окончила восточную академию юмора, не так ли? – поинтересовался я, глядя на неё с улыбкой, которую она поняла.

– Только сегодня выдали диплом. Хочешь взглянуть? – быстро съязвила она.

– Нет, спасибо. Лучше просто завари мне чаю.

Приходя в гости к Жене, я надеялся найти у неё успокоение для души. Я надеялся, что она поможет мне разобраться в самом себе и раскрыть причину моего плохого настроения. Но я никогда не был против поговорить с ней о её парнях, которые тщетно старались пробиться к ней в друзья, и о том, как она отшивала каждого из них. Также я никогда не был против того, чтобы послушать сплетни, которые она узнавала от подруг. Это было мне интересно. Да и просто послушать её милый голосок. Даже если она откровенно издевалась над нашими общими знакомыми. А она это умела и делала это очень изощрённо. Но в основном я любил поговорить с ней на своего рода «высокие» темы. Она всегда поддерживала меня в этих темах. Но ещё больше я любил мечтать с Женей. Мечтать и представлять, какими мы будем через тридцать лет. Что из нас получится и так далее. Мне кажется, что все подростки этим занимаются. В одиночку или с друзьями. Представляют, какими они станут, когда вырастут. Или представляют, какими они станут за лето, и как потом придут на линейку первого сентября, и покорят всех. И каждый в своих мечтах представляет это покорение по-разному.

– Дорогая! – вдруг начал я.

– Да, милый.

– Можно задать тебе весьма странный вопрос?

– Для тебя – всё что угодно.

– Скажи мне, пожалуйста. У тебя есть мечта? В твоём сознании таится что-то невероятное и невозможное? Что-то такое, от чего у тебя начинает кипеть кровь и мысли разбегаются в разные стороны. Ты мечтаешь о чём-нибудь?

– Моть, ты задаешь очень странные вопросы. Конечно, у меня есть мечта. У каждого человека на этой планете есть мечта. Мы все о чём-то мечтаем, о чём-то мыслим, чего-то хотим. Ведь на мечтах существуем мы. На мечтах и вере. Вере во что-то невозможное. А также вере в свою мечту. Ведь если ты не будешь верить в то, что когда-нибудь твоя мечта сбудется, какая же это тогда мечта? Это так… Мелочь. Нужно верить в себя и в свою мечту. Нужно верить в то, что однажды это осуществится. И ты распрощаешься со своей старой мечтой, и приложишь все силы к тому, чтобы осуществить новую. Мне кажется, это одно из проявлений жизни. Мы должны мечтать. Мы должны уметь мечтать. Ведь, ты знаешь, мне кажется, что наш мир такой злой и ужасный, что людям нужно во что-то верить. Во что-то, чего мы не можем увидеть. Нам нужен герой, который поможет нам справляться с этими ужасами каждый день, который поможет нам не обращать внимания на всё то страшное, что творится в мире. Мне кажется, что именно вера в наши мечты порой помогает нам держаться. Не только вера во что-то сверхъестественное, но и вера в себя и в наши собственные мечты и фантазии. Так что, да, конечно. Я мечтаю. У меня есть мечта, и я мечтаю очень часто.

– Я понимаю тебя, но ты так и не сказала, о чём ты мечтаешь.

– О да, конечно. Ты прав, извини. Я всегда мечтала о том, чтобы полетать на самолёте. Ты, возможно, подумаешь о том, что это бред. Но я, правда, всю жизнь хотела сесть за штурвал. И взлететь в воздух на самолёте. Чтобы я управляла процессом, понимаешь? Просто, для меня ощущение, когда ты отрываешься от земли и отправляешься в полёт, незабываемо. Я бы хотела ощутить это и осознавать за это ответственность. Я бы хотела полететь. Вот это было бы здорово. Понимаешь?..

– Да, классно. Почему ты никогда не рассказывала мне о том, что ты любишь летать? Я даже и не знал, что ты фанат полётов.

– Ты даже не представляешь, какой. Я очень люблю летать. Я просто без ума от полётов. Особенно от этого ощущения в самолёте, когда шасси отрываются от земли, и ты пускаешься в свободный полёт. Я обожаю летать. Знаешь, если бы у меня была возможность, то я с большим удовольствием прыгнула с парашютом. Это было бы просто невероятно и незабываемо.

– Я представляю тебя – всю такую накрашенную, одетую, на каблуках… с парашютом. Вот это было бы зрелище.

– Ну не так же, дурак. Нет. Я бы готовилась к этому сперва, недели три, и только потом бы согласилась. Просто это же очень легко сказать, что я бы сейчас прыгнула без проблем, стоя на кухне на кафеле, попивая чай. А когда мне предложат, я боюсь, что я не смогу. Слишком страшно.