Елена Глушенко - История Жанны

В общем, я постаралась заглянуть во все двери и обойти все помещения. Конечно же, мне это не удалось – это было просто невозможно! Ведь там была, наверно, тысяча комнат, и одна интересней другой. Я поднималась и спускалась по крутым лестницам, переходила из одного крыла в другой по темным галереям, заходила и в маленькие каморки, и в огромные залы, стараясь никому не попадаться на глаза и ощущая себя первооткрывателем.

Я надолго застряла в рыцарском зале. Не знаю, как он назывался на самом деле, но там было полно огромных мрачных фигур в старинных доспехах. Мне казалось, что они следят за мной сквозь щели в забралах своих шлемах.

На стенах висели мечи, шпаги, кинжалы, арбалеты, копья, алебарды и еще много всего такого, чему я и названия-то не знала. Мне захотелось потрогать один меч, очень простой, совсем без украшений, но от того еще более грозный. Но я даже не смогла дотянуться до него. Придется подрасти.

Не знаю, сколько я бродила по замку. За окнами уже начинало темнеть, когда я добралась до картинной галереи. Стены длинного узкого коридора были сплошь увешаны картинами. В сумеречном свете краски на них казались приглушенными, а контуры размытыми. Здесь были не только портреты, но и натюрморты, и пейзажи. И еще полотна, изображавшие библейские сюжеты и сценки из деревенской жизни.

Я как зачарованная переходила от картины к картине, рассматривая одежду и украшения прошедших времен, вглядываясь в лица мужчин и женщин. Было так странно смотреть на них, видеть их живые улыбающиеся лица и сознавать, что на самом деле их давно уже нет.

Дойдя до конца галереи, я попыталась открыть дверь, ведущую в другую залу, но она оказалась запертой. Тогда я повернула назад и пошла в обратном направлении, снова и снова подолгу задерживаясь у каждой картины. Как жаль, что я плохо рисую!

Здесь было так торжественно и так тихо, что женский смех и оживленные голоса, прозвучавшие в том конце галереи, откуда я пришла и куда снова направлялась, резанули мне слух. Я вздрогнула и инстинктивно вжалась за невысокую круглую колонну со стоявшей на ней вазой.

Ну конечно! Кто же еще это мог быть, как не мой мучитель! Только на этот раз с другой дамой. Дама взвизгивала и отбивалась от него сложенным веером, а он, не обращая на это особого внимания, методично подталкивал свою спутницу к низкому диванчику возле стены.

Вот они добрались, наконец, до диванчика и устроились на нем. Уже почти стемнело, и я не могла разобрать, что же там происходит. Слышалась какая-то возня, приглушенные вздохи и бормотание.

Дурацкое положение! И выбраться ведь нет никакой возможности, так как пришлось бы продвигаться мимо этой парочки.

Не представляю, сколько бы я так простояла, если бы внезапно у меня не защипало в носу. Так иногда бывает: вдруг, ни с того, ни с сего, словно налетит что-то, и так защиплет в носу, что хочешь – не хочешь, а чихнешь. Ну, вот я и чихнула. Дважды.

Думаю, если бы в галерее раздался взрыв, вряд ли это произвело бы больший эффект. Дама завизжала, и кто-то упал на пол. А может, это они оба упали.

Отборная ругань, раздавшая вслед за этим, впечатлила бы даже Гастона. К сожалению, я плохо запомнила, что именно сказал виконт, так как в этот момент из последних сил пыталась удержать вазу, закачавшуюся на колонне.

Мне бы надо было бежать, но я не могла разбить вазу, похожую на китайскую и, по всей видимости, очень ценную. Так что вазу я спасла. Но момент для бегства был упущен.

Дама все еще причитала, но виконт уже потерял к ней интерес и переключился на новую жертву.

– Так-так-та-а-ак… И что же это за крыса скребется там в углу?

Очень быстро и практически бесшумно он направился в мою сторону, на ходу доставая что-то похожее на кинжал. Господи, он еще и с оружием! Я стояла, как парализованная, и не могла пошевелиться.

– Выходи, мерзавец! Выходи сам, пока я из тебя душу не вынул.

Он даже голос не повысил, и от этого было еще страшнее. А ведь это чудовище и впрямь может в темноте пырнуть меня в живот! Лучше сдаться добровольно. И я шагнула вперед.

– Боже милосердный, что это?

И снова эта тяжелая рука схватила меня за шиворот. Только на этот раз не отшвырнула в сторону, а наоборот – подтащила к себе.

Совсем стемнело. Чтобы разглядеть свою добычу в призрачном лунном свете, он низко наклонился ко мне. Я увидела его глаза, сначала сощурившиеся, чтобы лучше меня рассмотреть, а потом расширившиеся от изумления. А затем он расхохотался и потащил меня к выходу.

– Генриетта, радость моя, я поймал шпиона!

Дама, к этому моменту совсем успокоившаяся, раскрыла веер и начала усиленно им обмахиваться.

– Я желаю рассмотреть это, – изрекла она и выплыла из галереи.

Однако ЭТО не желало, чтобы его рассматривали. Поэтому я не то чтобы упиралась, но слегка подволакивала ноги. Впрочем, все было бесполезно.

Миновав несколько поворотов, мы вышли в ярко освещенный коридор и остановились у лестницы, ведущей вниз. Виконт поставил меня перед собой, не убирая руки с моего воротника, и мы уставились друг на друга. Его светлые глаза так и впились в меня.

Я видела, что мое лицо ему знакомо, только он никак не может вспомнить, где его видел. Да и как узнать чумазого мальчишку в хорошенькой девочке в нарядном платье да еще с бантом в волосах!

– Интересно, чей это уродец, – прошипела дама, обмахиваясь веером. – И любопытно, что именно она видела.

Смысл сказанного не сразу дошел до меня. А когда дошел, то у меня от ярости потемнело в глазах. А виконт снова расхохотался.

– Генриетта, душа моя, неужели ты боишься эту замухрышку?

Я переводила взгляд с одного на другого и никак не могла решить, кого из них больше ненавижу. Так и не определившись, я извернулась и вцепилась зубами в удерживавшую меня руку. Виконт завопил от боли и выпустил мой воротник.

Я и так быстро бегаю, но тут просто скатилась по лестнице и остановилась только в самом низу. А эти двое остались стоять наверху с разинутыми ртами. И выглядели просто по-идиотски!

– Было темно, и я мало что видела. Но зато я могу передать маркизу все, что слышала.

И для убедительности я сначала постонала, потом повздыхала, а потом пошуршала юбкой.

Дама вскрикнула и уронила веер. Виконт дернулся было к лестнице. А я рванула за угол и понеслась прочь, меняя направление и петляя как заяц.

Окончательно запутав следы, я добралась до третьего этажа в северном крыле замка и попала в библиотеку.

Множество свечей освещали огромную комнату. Вдоль стен стояли высокие, под потолок, шкафы, в которых хранились сотни, а может и тысячи книг: старые и новые, толстые и тонкие, в простых кожаных переплетах и богато украшенные золотым тиснением.