Эдуард Юрченко - Жрецы и фараоны. Сны

– Слушай, похоже, тебе вовсе не нужен собеседник. Ты не пробовала выяснять отношения сама с собой?

– Ну ты и хам, – фыркнула Татьяна, разметала спички Андрея и повернулась на барном стуле спиной к нему.

Андрей собрал оставшиеся на стойке спички, попросил еще несколько штук у бармена и вышел из зала.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ: «Что скажете? Ничего не напоминает? Да, да, да: именно такие неконтролируемые срывы по банальным причинам обычно и являются проявлением внезапно зародившихся сильных чувств. Вы только представьте, что сейчас творилось в голове Татьяны: гнев, злость, негодование, непонимание происходящего, а еще непонятный интерес, возникший к этому так непохожему на остальных парню. Потерпите немного, интрига только зарождается. Честное слово – самому интересно.»

Татьяна посидела отвернувшись еще несколько минут, вероятно, обдумывая очередной монолог, и, наконец-то собравшись, резко повернулась на сто восемьдесят градусов… Стул рядом был пуст. Наверное, она настолько была увлечена своими мыслями, что не заметила, когда Андрей ушел. Татьяна растерялась и стала шарить глазами по залу в поисках этого зарвавшегося выскочки – именно такое определение в этот момент пришло ей в голову. В реальность ее вернул Кирилл.

– Сударыня что-то потеряла? Или ищет удачную партию для замужества?

Увидев рядом Кирилла, Татьяна немного успокоилась:

– Партия, наверное, это хорошо, а вот замужество пока рановато.

– Смотри, а то всех богатых женихов разберут, и останешься один на один с папочкой.

– А пущай разбирают – эта публика женится ненадолго, и ко всему любит повторять эту партию неоднократно, так что на мой век женихов хватит… Вот только мне хочется встретить кого-то необычного, неадекватного, если хочешь.

– Все неадекватные, скорее всего, в психушках. Кстати, могу договориться с папиком дабы организовал поход в оное заведение, а если постараться, то можно за отдельную плату там и остаться.

– Смешно… – констатировала Татьяна. – Только имей в виду, что если с женихами облом выйдет, ты – запасной вариант, по крайней мере, меня от тебя не тошнит.

– Ничего, будешь в интересном положении – тебя от себя тошнить будет, – засмеялся Кирилл.

– А ты откуда знаешь, знаток женской физиологии?

– Читаю, знаете ли, женские журналы, готовлюсь стать запасным вариантом. Даже смотрел в Интернете, как женщина рожала.

– Ну, и как?

– М-м-м… Знаешь, я лучше буду каждый день бриться.

Оба рассмеялись.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ: «В возрасте наших героев, дорогой читатель, все вы были остроумными, немного бесшабашными, красноречивыми в диалогах с особами противоположного пола, казались умными и рассудительными. Это сейчас ваше красноречие проявляется либо во время ссор, либо когда врете. А еще вы готовы были часами слушать объект ваших вожделений даже в том случае, когда этот объект нес полную чушь (кстати, эта тема разговора была самым распространенным предметом обсуждения). Вот она – молодость… Вот они – гормоны…»

– А где этот гений в смокинге со спичками? – вдруг вспомнил Кирилл.

– Не знаю, вроде сидел рядом. Я отвернулась ненадолго – он и испарился. Наверное, он человек-невидимка.

– Почему невидимка, мы же его видели, значит, он реальный, значит, он Видимка. Да, точно, он видимка со спичками в смокинге…

– И с парашютом, – добавила Татьяна серьезно.

– Почему с парашютом? – удивился Кирилл.

– В такой компании, в такой одежде и с такими взглядами ему до полной картинки не хватает парашюта.

– Точно… Точно… Я даже видел такой фильм: там главный герой ходил в костюме, а под костюмом – другой синий костюм с красной молнией… И он еще так – в-ж-ж-ж, в-ж-ж – летал…

– Бетмен?

– Точно. Бетмен. Как же я сразу его не узнал?

Оба расставили руки в стороны и зажужжали, изображая полет… Эта пантомима закончилась веселым смехом. Немного успокоившись, Кирилл спросил:

– Так кто у него отец?

– Какой-то чинуша этого посольства. А он, выходит, сын этого чинуши.

– Да тут, в общем-то, все дети каких-то чинуш.

– Да, а еще жены.

– А еще любовницы.

– А я? Тоже дочь чинуши?

– Сто процентов.

– А ты?

– А я – отпрыск голубых кровей, сын чинуши над чинушами, и посему вам, детям нижестоящих чинуш, следует гордиться знакомством со мной и почитать как особу, стоящую на ступеньку выше в социальной иерархии. Следовательно, любой мой каприз как особы, приближенной к императору, должен исполняться мгновенно и безоговорочно. Более того, угодить мне – значит угодить Самому. Вот скажи мне, дочь чинуши, стоящая на низшей социальной ступени: «Чего изволит мое высокостоящечиновничье величие?» Отвечай немедля, так как ждать не хочу.

– Как насчет пивной кружкой да по монаршему портрету?

– Фи, плебейка. Уберите свои крестьянские замашки. Как можно столь интеллектуальную особу да по мордам? Ну-ка немедля на колени, презренная.

– Сейчас, только пеплом голову посыплю. Кстати, а у столь высокопоставленной особы не найдется немного пепла для плебейки? Уж очень хочется утешиться в своей скорби по социальному статусу.

Кирилл взял с соседнего столика пепельницу и поставил перед Татьяной:

– Тут еще есть, что докурить…

И снова смех.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ: «Скажите, а способны ли вы вот так беззаботно и бестолково проводить свободное время? Хотя, думаю, вопрос содержит в себе ответ – вы не имеете свободного времени, у вас его просто нет. Или не так, у вас нет свободного времени даже тогда, когда оно на самом деле есть. Уверен, что вы предпочтете общению разглядывание бестолковых журналов или чтение придуманных новостей в Интернете. Да, чуть не забыл, еще есть целая куча причин, находясь в одной комнате, отсутствовать по существу, как то: болтать с умным видом по телефону, решая проблемы глобального масштаба (типа вводить войска в Ирак или нет), перекладывать с места на место ничего не значащие вещи или с увлечением читать о ценности человеческого общения… Правда, очень знакомая ситуация?»

Оставим ненадолго молодежь, веселящуюся на званом ужине, и поднимемся на второй этаж посольства. Андрей, расставшись с Татьяной, уселся в кресло на балконе второго этажа, разложив спички на журнальном столике. Балкон выходил во внутренний двор посольства (эдакий итальянский дворик). В центре внутреннего двора находился небольшой фонтан, вокруг были устроены мощеные дорожки со скамейками, росло несколько вечнозеленых деревьев, названий которых Андрей так и не смог запомнить, а также возвышалось несколько фонарей, сделанных под старину, тусклый свет которых создавал романтичную, если не сказать интимную, атмосферу. Андрею нравилось это место. Здесь было по-настоящему уютно. И именно здесь в посольстве можно было ощутить полное уединение, если не считать многочисленных камер слежения и микрофонов, установленных в самых невероятных местах, благодаря которым изображающие простых чиновников рыцари плаща и кинжала воплощали в жизнь иезуитские замыслы своего руководства.