Олег Селиверстов - Lady Покер

– Повторим комбинации?

– С комбинациями все понятно, повторю их дома. Лучше скажи, что, по-твоему, главное в покере?

– Главное?

Действительно, а что главное в покере? Оценивать вероятность выпадения комбинаций? Уметь следить за поведением противника? Хладнокровие? Блеф? Видя мою задумчивость, Элизабет улыбнулась.

– Мне кажется, что главное – желание выиграть, победить любой ценой, – заявила она. – Разве нет?

– Возможно, ты права.

Подошел менеджер. Наше время закончилось. Мы переместились за барную стойку и почти час проболтали. Элизабет пила кофе, а я рассказывал забавные и поучительные истории из бизнеса. Единственное, о чем я не обмолвился, – о сделке с акциями фабрики. Она еще не стала сбывшейся историей, не вышла за рамки призрачной реальности.

Около семи вечера я решил, что пора прощаться, – иначе можно показаться занудой. Узнав об этом, Элизабет огорчилась и вызвалась меня проводить до выхода: сама она собиралась еще немного посидеть.

– Кстати, чуть не забыл, – сказал я, когда мы спустились в холл. – Знаешь, что дает женщине преимущество в покере?

– Что?

– Наряд. Одежда. Чтобы отвлечь внимание основного противника – мужчины. Декольте, лямочка от красивого нижнего белья, блузка с расстегнутой пуговичкой – как бы нечаянно слишком низко… Что-то ярко-соблазнительное, от чего трудно оторвать взгляд.

– Поэтому ты надел этот смешной галстук и необычный перстень? Чтобы отвлекать мое внимание, да?

– Не отвлекать, а привлекать, я же мужчина.

– Извини, чуть не забыла, что ты – рыцарь. Можно посмотреть? – Она взяла меня за руку и сняла темные очки, чтобы лучше рассмотреть перстень. – Это бриллианты, а это что за камень?

– Рубин.

– Изящный перстень.

– Я сам нарисовал эскиз, – похвастался я. – Когда-то пробовал выпускать золотые украшения, но не получилось. Теперь у меня на пальце – все, что осталось от этой затеи, на память. Кольцо называется «Кровь и песок».

– Прикольно!

Мы шли по ковру с восточным орнаментом. Элизабет держала меня под руку. Аромат ее духов будоражил память. В голове промелькнул дождь, дорога, размытый свет от фонарей… Невольная улыбка тронула мои губы.

– Что смеешься? – спросила Элизабет.

– Вспомнил твои коленки в ванной.

– Только коленки? Ну и как?

– Коленки очень даже ничего. Когда проведем второй урок?

– Не знаю. Позвоню… Пока…

Я не успел сказать «До свидания»: зазвонил телефон.

– Слушаю, – ответила Элизабет и заспешила обратно в зал, поправляя на ходу подол широкого платья.

Цыганка в партизанском берете.

… Я вошел в игровой зал. За покерным столом сидели трое, но ЕЕ среди них не было. Я не стал подходить к игрокам, а примостился за барной стойкой, загадав, что если ОНА не придет, то играть не буду. Мне вдруг расхотелось искушать бесов. Бармен подал виски. Я выпил сразу половину порции. Боль в боку начала утихать. Неужели безумными поступками можно кому-нибудь хоть что-то доказать, тем более женщине? Едва ли – разве что самому себе. Такие женщины, как ОНА, слишком избалованы вниманием и подвигами мужчин. Когда к ногам часто бросают то одно, то другое – привыкаешь, перестаешь ценить и принимаешь как должное, как данность. Я выпил еще виски, закурил и в который раз проверил пачку с деньгами. Пальцы несколько раз провели по шершавой глади новеньких ассигнаций. Это успокаивало. На мгновение я почувствовал себя великим Онассисом [4] Аристотель Сократ Онассис (1906–1975) – греческий судовладелец, миллиардер Он тоже постоянно носил в кармане брюк пачку стодолларовых купюр, невзирая на то, что владел крупнейшим в мире грузовым флотом. Корабли в море – всего лишь железки, а наличные в пиджаке – свобода. А свобода – это жизнь.

Прошло полчаса, виски закончился. Что ж, не судьба…

Я спустился в холл и попросил гардеробщика подать мои вещи.

– Уже уходишь, мистер Джек? – раздался сзади знакомый голос.

ОНА стояла в дверях.

– Собирался, – я натянуто улыбнулся.

– Уже успел все проиграть? – ОНА сняла плащ, подошла к зеркалу и поправила короткие волосы.

– Мы не играли…

– Ждали меня?

Я пробурчал в ответ что-то невразумительное, снял плащ, шляпу и отдал обратно гардеробщику.

– Ну что, возвращаешься?

– Да.

– Ты не против? – ОНА взяла меня под руку.

– Даже наоборот.

– Тогда пойдем скорее. Я и так сильно опоздала. Пробки в центре, и позвонить не могла, что-то случилось с телефоном. Все на месте?

– Пять минут назад сидели за столом.

Мы поднялись в игровой зал. ОНА извинилась за опоздание, сообщила, что торопится и будет вынуждена покинуть нас через полчаса, и поэтому предлагает усложнить правила. А именно – сыграть всего четыре раздачи. Первый кон – ставка с каждого по одной тысяче евро, второй – по две тысячи, третий – по три, четвертый, соответственно, по четыре тысячи.

– Кто не хочет, само собой, может не играть, – закончила ОНА с усмешкой.

Четверо мужчин, включая меня, молчали. Получалась не просто «большая игра», а «большая и короткая игра». Правый бок опять заныл, все происходящее казалось нелепым бредом. Пятьдесят тысяч и четыре раздачи! Последний кон – только на обязательной ставке целых двадцать тысяч евро! Впрочем, почему бы и нет? Безрассудство заразительно. Проиграть или выиграть не за час или два напряженной борьбы, а вот так, быстро…

Первым пришел в себя толстый Гарри.

– Жизнь одна, и деньги в ней не самое главное! – весело воскликнул он и заказал шампанское для дамы и коньяк для себя. По слухам, Гарри имел эксклюзив на продажу известного французского коньяка. Для него понятие «деньги» начиналось со ста тысяч, и все, что меньше, деньгами не считалось.

Вторым согласился играть молодой человек в очках, всегда вежливый, аккуратный, в белой рубашке, костюме и галстуке. За осторожную манеру игры и привычку все просчитывать я прозвал его «математик».

Надо же, ОНА и его смогла сбить с пути истинного!

Не согласился только долговязый в свитере, похожий на ирландца. Он стал возмущаться: «это не по правилам», «так нельзя» и «это не покер, а какая-то уличная игра».

– Скорее, гусарская рулетка: повезло – не повезло, – уточнил я.

Долговязый ушел, за столом остались четверо. Мне подали виски, «математику» – колу со льдом. Громко хлопнуло открываемое шампанское, возвещая о начале игры. Гарри поднял бокал.

– Господа, я преисполнен гордости за то, что вы не сбежали, как некоторые. Нельзя отказывать даме в скромном желании обыграть нескольких дураков, – со смехом произнес он, за что был награжден очаровательной улыбкой.