Михаил Эм - Бабушка не умерла – ей отключили жизнедеятельность

Печатается в авторской редакции

© Михаил Эм, 2012

© Оформление, ДМК Пресс, 2012

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( )

Некоторые не понимают, что такое пьеса для чтения, поэтому объяснюсь.

ПЬЕСА – текст для постановки в театре. В силу того, что пьеса адресована исключительно режиссеру и актерам, она не является литературным произведением, а представляет собой специальный внутритеатральный продукт.

ПЬЕСА ДЛЯ ЧТЕНИЯ – созданное в определенном жанре и обращенное к неопределенно широкому кругу читателей литературное произведение. Характерными признаками данного жанра являются обилие диалогов и их сопровождение авторскими ремарками. Диалоги и ремарки записываются в стандартном виде – том самом, который используется для записи просто пьес, – ну и что? Это не делает пьесу для чтения театральным продуктом. Пьеса для чтения имеет задачей создание максимально образной картинки не на подмостках, а в головах читателей, поэтому может оказаться легкой или сложной для театральной постановки, или вовсе к ней невозможной – не важно.

Важно, чтобы она обладала литературными достоинствами.

Подведу итог. Просто пьеса должна обладать театральными достоинствами, пьеса для чтения – литературными достоинствами. Или вы не согласны?

Сидоров.

Мама Сидорова.

Рогалик.

Издатель художественной литературы.

Прокурор.

Дознаватель.

Журналисты на пресс-конференции.

Квартира Сидоровых, в которой находятся Сидоров и его мама.

Сидоров: Мама, мне грустно.

Мама Сидорова: Почему, сыночек?

Сидоров: Потому. Что.

Мама Сидорова: Опять издатели?

Сидоров( взрываясь ): А что издатели? Ну, издатели. При чем тут издатели?

Мама Сидорова: Я думала…

Сидоров( со злобным наслаждением ): Я бы душил издателей голыми руками, одного за другим, за то, как они с нами, писателями, поступают.

Мама Сидорова: Не говори так, сыночек.

Сидоров: У Эдгара По были с издателями серьезные проблемы. У самого Эдгара По, вдуматься только!

Мама Сидорова: Не надо так говорить.

Сидоров: Амброз Бирс был влиятельнейшим человеком в «Сан-Франциско Экзэминер», но и ему приходилось издаваться за собственный счет, тиражом 250 экземпляров.

Мама Сидорова: Ты говоришь со зла.

Сидоров: Лавкрафта издатели третировали.

Мама Сидорова: Не все же издатели плохие? Наверное, среди них попадаются и хорошие.

Сидоров( с горячностью ): Нет! Не попадаются! Ни одного! Гоголь говорил, что первого встреченного издателя следует повесить на первой попавшейся березе.

Мама Сидорова: Неужели?

Сидоров: Если не веришь, почитай «Избранные места из переписки с друзьями». А как они издевались над Достоевским, мама, как они издевались над Достоевским?! Достоевского я издателям ни за что не прощу. Ни-за-что. Ни-ког-да.

Мама Сидорова( стыдливо улыбаясь ): Так ты из-за Достоевского? Я подумала…

Сидоров: Что я из-за себя…

Закрывает лицо руками.

Мама Сидорова: Не надо переживать, сыночек. Невезение когда-нибудь закончится.

Гладит вихрастый сидоровский затылок.

Сидоров: Не надо, мама. Не надо.

Мама Сидорова: Все будет хорошо.

Сидоров: Со мной и так все хорошо.

Мама Сидорова: Вот и хорошо, что хорошо.

Продолжает гладить.

Сидоров( яростно ): Я добьюсь, чтобы мои романы ужаса были опубликованы.

Мама Сидорова: Конечно, добьешься. Наверное, ты просто недостаточно стараешься, а когда постараешься как следует…

Сидоров( с искренней обидой ): Но я стараюсь как следует.

Оттачиваю стиль каждый день.

Мама Сидорова: Вот и молодец, что оттачиваешь.

Сидоров: Ведь я умею писать страшно. Смотри, вот этот отрывок из моей повести ужасов «Маразматики, или Возмездие навылет», он же по-настоящему страшный, вместе с тем реалистичный! Когда я его писал, у меня мурашки по спине ползали.

Находит нужный файл и с выражением постепенно нарастающего на лице ужаса зачитывает.

В парке была детская площадка, а на детской площадке – песочница. В ней, благо погода стояла теплая и солнечная, играла в кулички маленькая девочка. Неожиданно к девочке подошел хулиган и отоб рал у нее совочек. Девочка заплакала, размазывая по щекам слезы обиды.

«Как вам не стыдно, молодой человек?» – обратился к хулигану Любомир Иванович, проходивший поблизости.

«Тебе чего, дядя?» – взъерепенился хулиган и пырнул Любомира Ивановича ножом в живот. После этого схватил совочек и убежал.

«Аааа!» – страшно закричала девочка, лишившаяся совочка.

Любомир Иванович пошатнулся и выронил портфель, пытаясь засунуть выпавшие внутренности обратно в живот. Потом упал на газон и затих, конвульсивно подергиваясь конечностями.

Все это происходило на глазах Степана Валериановича, старого друга Любомира Ивановича.

Мама Сидорова: Аааа!

Сидоров( с воодушевлением ): Пробрало? Наконец-то, пробрало?! Признайся, тебе стало по-настоящему страшно?

Мама Сидорова: Что это такое?

Указывает на диван, откуда из-под одеяла свешивается длинный хвост.

Сидоров: А, это. Это варан.

Мама Сидорова: Кто?

Сидоров: Большая ящерица с Комодских островов. Я его сегодня на улице подобрал. Смотрю: лежит под деревом, и никому до него дела нет. Я и подумал: этому одинокому существу еще хуже, чем мне.

Мама Сидорова: Вот как?

Сидоров: В свернутом состоянии он напоминает рогалик, поэтому я назвал его Рогаликом.

Мама Сидорова: Действительно, напоминает.

Сидоров: Рогалик, Рогалик…

Хвост на диване оживает.

Мама Сидорова( просительно ): Сыночек…