Иван Оруженосцев - Жизнь как бой

А вот с братьями Майоровыми Тадеуш встретился мимоходом в Госкомспорте много лет спустя. Они довольно холодно кивнули друг другу, и Тад в душе усмехнулся. Ему было не до того, он спешил в кабинет к могильщику советского каратэ Александру Михайловичу Самсонову…

Занятия футболом и то, что Тад летнее время бывал в спортлагерях, бегая, подтягиваясь на турнике и плавая сколько хотелось, сделали его сильным, жилистым парнишкой. Но потихоньку проявляющаяся черта характера – искать что-то свое.

Годах в 50– х Тад увидел фильм «Первая перчатка» и аж похолодел от восторга. Он влюбился со всей детской непосредственностью в героев этого фильма, особенно в Ивана Переверзева, сам решив заняться этим чрезвычайно трудным спортом.

В семье к спорту относились скептически и считали занятием несерьезным, поэтому Тад не стал никому дома говорить, что хочет записаться в секцию бокса. Вообще в Таде потихоньку стал формироваться характер. Постоянные драки и потасовки со сверстниками, когда помощи ждать было неоткуда, заставляли его рассчитывать только на свои силы. Он никогда не грозил сверстникам, если не мог справиться сам, молча проглатывал обиду, усвоив этот принцип на всю жизнь. Но если чувствовал, что справится, то давал отпор и нескольким противникам. Он потихоньку стал заглядываться на девочек, надо было соответствовать: Тад подспудно понимал, если он среди разгула послевоенной шпаны не сможет достойно защитить себя, то, как он будет защищать свою девчонку? Эта мысль не давала покоя. Все это подталкивало его к поступкам.

Тад пришел записываться в, одну из кузниц Советского бокса, секцию «Крылья Советов», что на Ленинградском шоссе. Таких, как он, во Дворце оказалось много, и Тад в этот год не попал в секцию, попал только в следующем, 1953 году, сразу после похорон «Отца народов».

В то послевоенное время бокс был развит в Москве, Ленинграде и, может быть, Харькове, так как чемпионы были родом из тех городов.

Когда Тад стоял среди страждущей толпы подростков, ему вдруг подал мяч, попросив надуть его, один из старейших тренеров «Крыльев Советов» Михаил Паногьевич Ли – советский кореец.

Насосы тогда были не в моде и Тад, попросив тренера зажать ему уши, хорошо надул мяч ртом.

– Годится,– воскликнул Михаил Паногьевич,– у парня отличные легкие, пойдешь в группу к дяде Мише!

Так Тад попал к старшему тренеру ДЮСШ Михаилу Соломоновичу Иткину, а проще – к дяде Мише, как того любовно называли и молодые спортсмены, и старые маститые боксеры.

Потихоньку сбивалась группа ребят-единомышленников, которые тоже были зациклены на боксе. Психологические комплексы Тада – как-то само собой стали пропадать. Позанимавшись полгода, Тад почувствовал себя много уверенней и в школе, и во дворе. К нему почти не приставали, а когда старшие ребята в переулке пробовали его толкнуть или шутливо ударить, то их руки находили пустоту. Тад легко увертывался, нырял и с улыбкой отходил в сторону. Он понимал: еще не время показать себя.

А группа, в которой занимался Тад, сплачивалась все больше и больше, появились новые имена: Виктор Фарсюк, Стас Покровский, Толя Карабанов. Они стали выступать на открытых рингах, страшно радуясь успеху, и переживая поражения друг друга.

Тад запомнил это ощущение на всю жизнь. Ему достался парень-одноклубник, на полголовы выше и мощнее сложением. Его товарищи суетились вокруг него, косо посматривая в сторону Тада, прочили победу своему другану, убеждая, что он легко разделается с Тадеушем. Вокруг Тада почитателей было не меньше, все подбадривали его и желали победы.

И вот они на ринге. Звучит команда «Бокс»… и тут произошло невероятное. Тад перелетел половину ринга мухой и обрушил град ударов на своего противника. Тот даже не понял в чем дело, оказавшись на канатах. Рефери сказал: «Брейк», но Тад, не слыша команды, продолжал молотить противника.

Судья едва растащил дерущихся. Серьезный спорт не имеет ничего общего с игрой, это война, но – без убийства. Второй раунд, едва начавшись, также, быстро закончился. Бой был остановлен в виду явного преимущества Тада. Он, как во сне, стоял на середине ринга, а его руку поднимали в знак победы, его глаза блуждали, в душе рождались какие-то неведомые ощущения, на глазах появились слезы радости и восторга, а вокруг ринга бесновались друзья, и когда он пролез под канатами, Вовка Певзнер подхватил его на руки, крича:

– Ну, ты даешь, он даже не попал по тебе ни разу.

Проигравший парень тоже подошел и, вежливо поздравив Тада с победой, спросил:

Какой у тебя бой?

Первый,– ответил Тад.

Бывший противник удивился, сказав:

– У меня это четвертый, а первые три я выиграл.

Как ни странно, но бокс тех времен был совершенно иной, он был более игровым, зрелищным, но с хорошим завершающим ударом. Тренеры очень много работали над защитной техникой.

Со временем вся группа Тада была передана двум играющим тренерам, Борису Ивановичу Тишину и Виктору Алексеевичу Лукьянову. Первый – трехкратный чемпион СССР в весе до 71 кг. Когда Борис Иванович выходил на ринг, то женщины и девушки кричали, рукоплескали ему минут пять, не давая начать соревнования.

Он действительно был хорош своей мужской красотой: где-то под метр восемьдесят ростом, смуглый, с черными волнистыми волосами, гладко зачесанными назад, с прекрасной атлетической фигурой, он представлял удивительное зрелище. Обладал филигранной техникой и – страшным ударом справа.

Молодые боксеры боготворили его, готовы были нестись куда угодно и выполнять его просьбы. Выступая в Европе, Борис Иванович два раза выигрывал бой у Ласло Паппа, трехкратного чемпиона Олимпийских игр, послав того в глубокий нокдаун, и только минута отдыха спасла олимпийца от полного разгрома в первом бою.

Виктор Алексеевич Лукьянов – был полной противоположностью своему товарищу. Широкое русское лицо с глубоко посаженными глазами, волевым ртом и квадратным подбородком. Второе место в весе 75 кг в Союзе. Он немного пренебрегал защитой, был силен и тоже обладал мощными ударами с обеих рук, был феноменально вынослив и, как говорится в профессиональном боксе, «умел держать удар».

Эти два человека – очень много дали своим ученикам и как бойцы, и как личности. Тад боготворил обоих, всегда бывал на соревнованиях, где они выступали. Молодые боксеры присутствовали в роли молчаливых оруженосцев, и если кто-нибудь из них дарил взгляд или улыбку, то Тад задумывался: «К чему бы это?»

Первые десять боев Тад выиграл как бы играючи. Шесть – ввиду явного преимущества и четыре – по очкам.

В школе №554, где он учился, все знали, что Тад серьезно занимается боксом, и даже старшие ребята относились к нему с опаской и уважением. Тад пробовал затащить заниматься ребят со двора, но блатные посмеивались: