Викки Л. - Мы. Потерянное поколение. Прыгающее во времени… (сборник)

Как и свой первый душ с кровью после первого секса с человеком, с которым они даже говорили на разных языках. Вот уж действительно «любовь» объединяет.

А потом он отвез ее домой и пытался позвать на ужин. «Зачем?! – думала она. Я ведь его все равно ни черта не понимаю, дорогу до дома и то еле объяснила. Грязь, а не жизнь!»

А ведь к тому времени Ася уже 3 года как была безуспешно влюблена в своего бывшего одноклассника и друга. И почти на 100 процентов была уверена, что и он отвечал ей взаимностью. Но не клеилось у них, совсем! Хоть гвозди забивай! Они и забили… И вроде он и знаки внимания оказывал, и она хотела. Да только что-то все время мешало – то ли стеснение обоих, то ли излишняя молодость и трепетность друг к другу, то ли судьба. Так и проходило все мимо, а друзья ничего не замечали или не говорили. И, в конце концов, от излишней неуверенности Ася начала сомневаться в его интересе к себе и окончательно перестала даже пытаться.

К слову, по возвращении из Америки они еще год так «волынкались», пока она не встретила первого «мужчину всей своей жизни», после чего, спустя почти год, и он обрел свою любовь. И, похоже, настоящую – его любимая и стала ему законной супругой, и даже ребенка родила.

Но что-то вроде незавершенки бывших у них осталось. Все то, чего не было, не оставляет их и до сих пор. И хотя он счастливо женат и у него есть ребенок, а она просто поняла, что он точно уже давно не мужчина ее жизни, но несостоявшийся первый поцелуй взрослой и сумасшедший до дрожи любви все еще жжет ее губы.

Да и их последний танец на свадьбе общей подруги был как освежающий прыжок в прошлое. И, видимо, оказался слишком очевидным для других. По крайней мере, для его жены, не оценившей того, с какой легкостью он кружил ее на руках, а потому напрочь позабывшей об ее существовании при праздновании своего дня рождения, попросту вычеркнув ее из круга друзей и подруг.

Но тот танец был их, недотанцованный еще с выпускного в школе, когда она, чувствую и, зная, что он ее, полюбил, ушла с другим. Вечная ее противоречивость. И почему так – Ася и правда не знала. Может, проклятие их слишком гордого по материнской линии женского рода?!

Кто знает? Но это явно тема для другого повествования с куда более мистическим уклоном. Наш же рассказ гораздо более прозаичен и вертится вокруг одной не слишком-то удачливой, не очень-то успешной, но самой настоящей героини. И ее очень или чуть-чуть, но все-таки любви. Ну и, конечно же, главного героя, без которого героиня оставалась бы просто супер-вумен, а не лирическим персонажем. Итак, начнем…

Ему было 23, когда он ее впервые встретил. Он мнил себя состоявшимся мужчиной, в меру устроенным, в меру упитанным и в меру сексуальным. И однозначно пользующимся успехом у женщин, которых он, впрочем, женщинами не считал, и, видимо «любя» называл «кобылами».

Ей был 21, когда он ей впервые встретился, и она мечтала о большей любви, настоящем сексе и все еще никак не могла дорасти до своего возраста, застряв внешне и внутренне где-то на своих невинных, во всех смыслах этого слова, 16– ти годах…

Стоял май, теплый, весенний и по определению должный внушать ожидание чуда и влюбленности для всех, кто еще не разбит по парам. Но как-то не внушал. Ей вообще уже давно ничего ничто не внушало. А ведь странно. Еще каких-то год-два назад она взапой читала все эти прекрасные сказки про любовь. В смысле самые настоящие – Андерсена и братьев Гримм, а также засматривалась «Десятым королевством» вперемежку с «Русалочкой» и «Спящей красавицей» Диснея, за что постоянно была ругаема мамой. И ждала принца. Глупая. Не знала, что принцев нужно не ждать, их нужно создавать. Ну, или хотя бы искать. Но… что поделать, какая уж есть, такая и будет у нас героиня.

В тот майский вечер она пригласила брата к себе на новоселье в новую замечательную квартиру, щедро подаренную родителями. Пригласила в надежде, что он приведет друзей. Ведь весна и хочется любви – ну той, великой и прекрасной, той, о которой все слышали, а многие уверяют, что и видели.

Гости были приглашены, продукты куплены, брат, его милая супруга и друзья уже ожидали ее в квартире, втайне надеясь на хороший ужин и неплохой алкоголь, а у подъезда курил он, один из друзей ее брата, вечно и всюду не спешащий. Да, тот самый, что в меру во всем.

Припарковав машину во дворе за домом, она, «изящной» походкой, на высоких каблуках и с двумя тяжелыми пакетами в руках медленно приближалась к дому. Как вдруг, огибая дом и выходя на открытую площадку, финишной прямой заканчивающейся у ее подъезда, где все еще неторопливо докуривал свою сигарету он, Асе споткнулась и совершенно неграциозно плюхнулась на колени прямо перед ним. Собственно, как-то так, с коленей, и началось их знакомство.

«Вот черт! Ну почему со мной всегда так! И почему я собственно не надела что-нибудь без каблуков?! Я ведь и ходить-то на них толком не умею. Господи, каракатица неуклюжая!».

Привет! Я Ася. Та самая сестра. С пакетами не поможешь? «Господи, как стыдно-то получилось!» – быстро, чтобы не запутаться и скрыть свое смущение сказала она.

Да, конечно, давай. Я Ник, – спокойно ответил он.

Он был в меру толстый, не вполне опрятно одетый и странно жестикулирующий. Но то, как небрежно он бросил пиджак в ЕЕ квартире и как по-хозяйски себя там вел, очень скоро сделало его постоянным обитателем этой квартиры. Позже он признался, что ему понравилось, как они вместе смотрелись на сделанных в тот вечер фотографиях, а вернее то, с каким интересом она на него на них смотрела. Она те фотографии удалила со всех возможных носителей, как совершенно нелицеприятное доказательство ее слегка опьяненного состояния и однозначно кривых рук фотографа. Но дело было сделано, и их совместная сказка длиной в 4 года началась.

Наверное, она просто не могла быть одна и постоянно нуждалась в опеке, помощи и родительской заботе. Возможно, она действительно хотела теплых и очень родных отношений со своим таким первым во всех смыслах мужчиной. А, скорее всего, просто очень хотела быть любимой и любить самой. Ну и самую малость боялась взрослой жизни и необходимости начинать ее. Хотя бы с отдельного проживания в так вовремя (или нет) подаренной квартире, куда вот уже полгода ее всячески пытались выпроводить пожить, попробовать быть самостоятельной родители.

Может, он устал от своих вечных пьянок и смен подруг. Вероятно, ему тоже хотелось любви и ласки. А возможно, ему просто нужно было залечить предыдущие, тщательно скрываемые раны, и иметь возможность быть с кем-то тем, кем он в сущности еще и оставался, – взрослым ребенком с нежной душой, скрываемой за излишней, во всех смыслах, толстокожестью.