Сергей Шангин - Странные люди (сборник)

Мужики молча переглянулись и замялись в нерешительности. Нет, выпить хотелось отчаянно, организм уже получил образ грядущего удовольствия и требовал продолжения банкета, а вот разум, еще не окончательно пропитый, требовал проявлять бдительность и осторожность.

Дядя Витя, найдя единственно нужную ему стамеску, решительно пошел на выход, напрочь отметая предположения некоторых особо жадных товарищей о его желании обманом втереться в коллектив. Но коллектив теперь не был готов с ним расстаться, так как по молчаливому мнению мужиков дядя Витя был в данный конкретный момент единственным экспертом по палёнке.

– Дядя Витя, а давай с нами по маленькой! – хитро улыбаясь, предложил крановщик Степан Егорович, протягивая эксперту собственный, до самой полосочки наполненный, стакан водки.

– А вдруг палёнка? – усомнился дядя Витя, отставив стакан на расстояние вытянутой руки и разглядывая водку на просвет. – У меня ж ее вкус во где сидит, – он рубанул ладонью по горлу, – как вспомню, так инеем и мурашками покрываюсь, – продолжал он нагонять жути перед сомневающимися зрителями. – Разве что стаканчик? – рассуждал он, поднеся водку к носу и принюхиваясь к запаху. – Черт ее знает, может и не палёнка! Не, нормальная водка, пейте, мужики, на здоровье, мне чужого не надо! – он решительно поставил стакан на стол и зашагал к выходу.

– Дядя Витя… Витя… Виктор Степанович… – загомонили мужики, совершенно не уверенные в теоретических выводах самозваного эксперта.

Как же без пробы узнать-то палёнка или нет? А на утро ослепнешь или оглохнешь, кому это надо? Надо в точности знать все про водку, прежде чем в себя ее вливать. Тут опыт нужен, эксперимент, так сказать, на живом человеке, как бы кощунственно это не прозвучало. А чего? – рассуждали мужики. – Он же с той палёнки не помер, стало быть у него этот… как его? … иммунитет выработался! А вкус-то он помнит!

– Ну, мужики, ну что вы меня, как девку лапаете? Я ж не скидывался, вы ж знаете – денег нет, вот я и решил вовсе не пить! Мужик сказал, мужик сделал! – вяло, для виду отбивался дядя Витя, мало-помалу приближаясь к столу уже в качестве почетного гостя.

Все встали вкруг стола, а дядя Витя сел и приготовился к действу. Мелко глотнул из стакана, покатал по языку, прищурился, словно прислушиваясь к ощущениям, сглотнул. Вместе с ним сглотнули обильно выступившую слюну замершие в нетерпении зрители. Затем не спеша мелкими глотками, не прерываясь ни на мгновение, выпил стакан до дна, отказался от огурчика и снова погрузился в самосозерцание. Неожиданно икнул и схватился за сердце.

– Палёнка! – выдохнули мужики, представив себя сейчас на месте дяди Вити мертвыми и холодными.

– Не, не палёнка, – неожиданно ожил эксперт, – вспомнил, что часы оставил в цеху, а завтра выходной. – Вроде не палёнка, – уточнил он, подумав. – Есть что-то такое во вкусе знакомое, но вроде не палёнка, – не совсем уверенно заявил дядя Витя, готовясь встать и покинуть помещение.

– Дядя Витя, а давай еще стаканчик для верности, – доброхоты уже наполняли опустевший стакан эксперта и весьма убедительно прижимали его к стулу, чтобы не сбежал раньше времени ненароком.

– Да вы что, мужики? Я ж у вас так всю водку выпью! Сами-то что пить будете? – удивился дядя Витя.

– Да у нас тут еще запас есть! Пей, дядя Витя, не робей! Пей на здоровье!

Эксперт не заставил себя долго упрашивать, справедливо полагая, что излишняя старательность в этом деле пойдет ему во вред. Потому второй стакан ушел быстро и без многозначительных пауз.

– Давай следом еще, быстро! – потребовал сиплым голосом дядя Витя. – Меня тогда с третьего стакана понесло в радугу, едрид её ангидрид!

Третий стакан был выпит в полной тишине. Казалось, что чихни в этот момент комар, все бы оглохли, как от выстрела. Шесть пар глаз сошлись на дяде Вите кинжальным прожекторным огнем живейшего интереса, подогретого нетерпением.

– О! Нормалек! – слегка растягивая и путая звуки, сообщил окончательный диагноз эксперт по палёнке. – Я жив, следовательно, я пьян, как говорил Архимед, надевая штаны Пифагора. Пить можно, пить нужно, есть тост! Наливай!

Мужики ринулись за стол радостным стадом, толкаясь и мешая друг другу. Снова забулькала водка, наполняя стаканы, зашуршали газеты и раздался дружный звон стекла, как салют к зажигательному тосту дяди Вити:

– За здоровье, которое не купишь и не пропьешь!

Если кто-то решил, что в названии рассказа есть ошибка и автор не имеет познаний в марках французских вин, спешу его разочаровать – Фиту не только марка вина, но и имя кота, лежащего у меня на коленях, который мурлычет и отчаянно грустит о своих хозяевах. Анна и Жерар покинули дом на целую вечность и променяли его, нежного маленького пушистого котенка, на Испанскую Ривьеру и корриду. И пусть котеночек весит больше пяти килограмм, а вечность измеряется двумя неделями, это обстоятельство ничего не меняет в грустном настроении кота. Он снисходительно позволяет малознакомой леди почесывать его за ушком и, чтобы ей это было удобнее делать, снисходительно устраивается у ней на коленях. Кот продолжает грустить и петь песню о скором возвращении заблудших овечек. Овечек становится все больше и больше и постепенно кот засыпает.

Я же сижу на террасе замка в кресле качалке, наслаждаюсь бордо фиту и поглаживаю Фиту за ушком, раздумывая о причудах судьбы, закинувшей меня в старинный замок, расположенный в южном Провансе. Хотя, положа руку на сердце, назвать этот уютный домик замком было бы кощунством. Замок – нечто мрачное, полное старых тайн и призраков, в замке гуляют сквозняки и по ночам слышно заунывное пение ветра в каминных трубах, мох покрывает почерневшие от времени стены, а люди в округе не рискуют бродить в его окрестностях, так как… на это есть своя очень страшная история.

Уютный домик, предоставленный в мое распоряжение добрым друзьями, связывает с понятием «замок» исключительно древность его постройки. Эти стены возведены во времена Людовика, но ничто не пугает взор и слух случайного путника. Привидения давно сбежали, мох высох, а стены покрыты вьющимся плющом, в комнатах тепло и уютно, в доме очень тихо, настолько тихо, что слышно, как капает вода на кухне из неплотно прикрытого крана.

Честно говоря, я специально его не закрываю до конца. Должно быть нечто кроме ветра, что напоминало бы о течении времени. Кап-кап-кап – три мгновения позади, мир изменился, но все это далеко от замка и его обитателей, мы во власти постоянства, тишины и мыслей. Кот мечтает о возвращении добрых хозяев, а я, говоря откровенно, о том, чтобы они задержались в своей поездке еще на недельку. Я тоже их люблю, но сейчас более всего мне нужны тишина и покой, полное отсутствие людей, дикая природа, совмещенная с прелестями цивилизации и немножко вина, чтобы все это стало моим на краткие две недели.