Doc Stenboo - Медвежатник

Зоолог. Живописец. Фотохудожник. Прозаик. Поэт. Член Союза писателей. Творческий кочевник Сибири.

Любимое место творчества – Северный Байкал.

Я тогда кочевал по Восточно-Сибирской тайге. У медведей был не очень благоприятный, если не сказать, голодный год. В реках было мало проходной лососёвой рыбы. В лесах неурожай шишек кедра и кедрового стланика. А на одной траве жир на зиму особо не накопишь. Медведи ходили по местам с зеленой сочной растительностью, спускались к рекам. Медленно шли по берегу, внимательно всматривались в воду с надеждой увидеть нерестящуюся рыбу. Когда основного корма для накопления запасов жира на зиму мало, тогда медведи ищут другие возможности пополнения необходимого питательного резерва для зимней спячки. Они идут к населенным пунктам и базам. Могут напасть на людей вблизи поселков или в тайге. В этот раз медведи повсеместно громили склады, лабазы, проникали в дома, зимовья, вагончики и палатки.

Лабазы обычно таежники делают на высоких столбах. Но острый нюх медведя точно определяет, что в лабазе есть съестные продукты. Залезть на 3-4-метровую высоту они не могут и поэтому начинают перегрызать столбы-подпорки, заваливать лабаз-склад с продуктами и все продукты поедать.

Они нападают на сборщиков ягод, грибов, шишек. От человека всегда идут приятные домашние запахи, и голодный медведь не может устоять перед этим вкусным соблазном. В сибирской тайге в такие голодные годы сотни людей исчезают бесследно. Медведи приходят также на скотные подворья в поселках и деревнях. Душат, валят домашнюю живность и тут же съедают, а большую добычу тащат в лес про запас.

Пропадают коровы, лошади, олени, овцы.

Даже не брезгуют собаками на привязи.

Медведи настойчиво осаждали стоянки и базы геологоразведки.

Я внимательно изучал повадки зверей в этот непростой для них период жизни.

Наблюдал с высоких безопасных мест. Меня интересовала их численность, маршруты передвижения, возраст и количество. Приближалась осень, и заметно стало холодать. Используя самодельные «кошки», я взбирался на деревья повыше, удобно размещался на развилках веток у ствола и проводил длительные наблюдения за окружающей местностью. Не раз видел все эти погромы и бесчинства. Один-два медведя приходили из тайги и наводили полный разгром в поселке, на стоянке, базе.

В ветреную погоду на дереве было очень неуютно. Поэтому я надевал меховую одежду, зимнюю эвенкийскую обувь. К верхним веткам прикреплял гамак-люльку и располагался весьма комфортно. В ожидании зверя можно было расслабиться и даже подремать. Ходить по медвежьим тропам опасно. Зверь может преследовать и напасть. Вооруженные геологи и охотники в тайгу шли по своим делам группами.

Чтобы передвигаться по лесу и не привлекать внимание медведей, я готовил раствор с отпугивающим запахом.

Из бересты на костре добывал деготь и собирал в бутылку свою мочу. Все смешивал, разводил теплой водой и замачивал в этом растворе мокасины, которые после некоторой просушки надевал на меховые сапоги. В этом растворе также замачивал плащ-накидку. На ветру это одеяние проветривалось, резкого запаха не чувствовалось, но для острого нюха медведя было достаточно, и можно было идти в тайгу. Как всегда, на шее у меня висел амулет-оберег от медведей. Оружие никогда не брал с собой – запах железа привлекал внимание медведя, и к тому же для меня это был ненужный груз. Честно говоря, не поднимется рука стрелять в зверя. Я также знал, что медведи не любят лезть сквозь бурелом, а ходят по лесным звериным тропам. Таким образом, я чувствовал себя в относительной безопасности, если шел налегке через тайгу вне троп.

А отвратительный запах одежды был совсем не привлекателен для медведя. Это я проверил опытным путем. Оставил у тропы на сучке одежду, пропитанную этим отпугивающим раствором, и наблюдал с высокой сосны за поведением хищников. Несколько медведей, проходившие по тропе, останавливались, поворачивались носом в сторону одежды, фыркали и шли дальше. Но абсолютно точно – не будь эта одежда обработана раствором, они бы разодрали ее в клочья. Ночевать в палатках в тайге и даже в малонаселенных поселках без оружия опасно. Голодного и любопытствующего медведя ничто не остановит. Поэтому я находил три-четыре близко стоящих дерева, на высоте метров пять делал из жердей и лапника площадку, подвешивал гамак и с приличным комфортом спокойно спал до утра. А если и появится медведь, то треск бурелома его выдаст. Но все было тихо и спокойно.

С высоты своего укрытия я наблюдал за всем происходившим на базе, куда пришли три медведя. Парень-геолог, дежуривший здесь, просто забрался на чердак дома, стрелял в медведей из ружья, потом из ракетницы. Но это медведей не отпугивало.

Когда человек идет с ружьем по тайге, то медведь чует запах пороха, металла оружия и домашний запах одежды. А если это уже стреляный медведь, то он затаивается в кустах, в валежнике, в траве недалеко от тропы, по которой идет человек. Потом стремительно, в считанные секунды, набрасывается и убивает его одним мощным ударом лапы.

Услышав выстрелы, на базу прибежали два геолога с карабинами. Увидев людей, медведи пошли на них. Началась беспорядочная пальба из карабинов. Два медведя свалились, а третий, раненый, ушел в тайгу. Как потом стало известно, он в соседней деревне напал на женщину, которая ходила на ручей за водой.

Он ее убил и утащил в тайгу. Потом на следующий день напал на старика с дровами и тоже унес в тайгу.

Люди беззащитны, помощи неоткуда ждать.

Прилетевший вертолет сделал облет местности, нигде медведя не нашел. Группа вооруженных людей тоже вернулась из тайги безрезультатно. Хозяин тайги затаился и не решился нападать на них. Выжидал одиночных жертв. Мне тоже было не по себе. Едва ли поможет мне моя экипировка. Остается только ждать. Потом медведь пришел в поселок буровиков. Пока те были на работе, он сорвал двери с нескольких балков, выбил стекла на окнах, поживился продуктами и опять ушел в тайгу безнаказанным. Снова медведь пришел уже ночью. Поднялась суматоха, буровики открыли пальбу из ружей и отогнали его. В течение августа и сентября по всем окрестностям района шли массовые нападения медведей в деревнях на людей и на домашних животных.

В тайге и в тундре исчезали геологи, оленеводы, охотники. И невозможно было что-то сделать, остановить этот террор голодных медведей. Сибирские медведи, из всех подвидов бурого медведя, обитающих в России, считаются самыми опасными и жестокими. Медведи преследовали жителей на сенокосах, на пастбищах, на рыбалке, на ягодниках, нападали на грибников вблизи поселков. Проникали в жилые дома и квартиры, а люди бегством спасались на крышах и чердаках.