Антон Самсонов - Сын Президента

– Не знаю. Мне от него так влетело, что я сидел и не знал, что говорить. И ведь все по делу, он все подкреплял своими примерами и доводами. Если так дальше будет продолжаться, то Димка под действием своего сыночка сам переберется из социалистов в самые настоящие либералы.

– А кто сказал, что ему это повредит, – улыбнулась Наталья, – просто грустно то, что он замечает свои ошибки под чьим-то воздействием, а не сам. Если Волков станет либералом из-за сына, то мне его жаль. Нужно иметь свою голову на плечах и понимать, что ты творишь.

– Да вспомни ты, кем он работал раньше.

– Ты про его шпионские подвиги? И что с того, в разведку как раз самых умных и берут. Так что должен был и сам дойти. Когда там ожидается великое обретение ребенка на глазах у удивленной прессы?

– Завтра, – ответил Сулянин, – спектакль будет в десять часов.

– Как он собирается показать родителей Максима?

– Никак.

– Не поняла, – удивленно посмотрела Наталья на мужа.

– Он их не покажет. Всем скажут, что Сашку нашли в детском доме…

– И все документы подделают, всех кого надо подкупят… господи, – расстроилась Наталья, – Дима совершенно не учится на своих же ошибках. Ведь все равно раскопают, все равно расковыряют и перекрутят…

– Не раскопают. Эта пара вне досягаемости для журналистов.

– А где они? – испугалась Наталья ожидая худшего.

– В тюрьме, – после паузы признался Сулянин с интонацией ребенка наделавшего пакость.

– Он…, – Наталья Юрьевна на секунду потеряла дар речи, – совсем с дуба рухнул?

– Дима сказал мне, – проговорил тяжелым голосом Сулянин, – что ему сейчас не нужен скандал. На носу выборы…

– Какие, к чертям выборы, если он на втором сроке?

– У него есть план по решению этого. Он собирался мне скоро обо всем рассказать.

– Больные, – недовольно ворчала Наталья, – от власти мозги совсем расплавились кажется. Сумасшествие тотальное. Он о парне то подумал? Не боится, что тот все узнает.

– Как я понял, он сумел с ним договориться…

– Да наврал он ему с три короба, – возмутилась Наталья, – я не пойду завтра на его безумие. И не пытайся уговаривать, слышишь?

– Все через одно место, – сказал Сулянин, – ты полагаешь я всего этого не вижу. А мне завтра еще разборки в департаменте предстоят…

– Это в каком же?

– У Птичкина и Кухарской, в транспорте.

– Аллилуйя, – вскинула руки Наталья, – неужели ты наконец-то решишься отправить Курицу и его Кухарку на заслуженный отдых? Я не буду спорить, что твоя шарашка переполнена некомпетентными личностями, но эти двое – просто вертикальный шестиметровый фонтан рвотных масс!

– И ты молчала? – удивился Сулянин.

– А ты слушал вообще? Я сколько раз тебе говорила, что с ними работать невозможно. Был у них один специалист, так еще жить можно было, а как эмигрировал, так вообще мрак – сборище маменькиных сынков и чьих-то родственников, которые ни за что не отвечают и не делают ни хрена…

– Вот именно о его судьбе мне сегодня и поведали…

– Кто? – глаза Натальи округлились, – неужели новый сынок Волкова?

– Он самый. Сын этого специалиста был его близким другом. Потому он все знал в подробностях.

– И твоих подчиненных выстирал в первый же ужин с новым родителем?

– В точку.

– Я бы со стыда провалилась, – пробормотала Наталья, – ладно, там Женька из душа вылезла, я ей помочь обещала с платьем. Можно просьбу? – супруга покосилась на мэра.

– Какую?

– Будь ласков, постарайся, чтобы я первой узнала от тебя о том, что Димка придумал со своим третьим сроком. По крайней мере я буду готова к крушению, если он проколется, хотя… он не проколется. Если ты играешь с Верховным судьей в теннис, а дочка Председателя избиркома по твоей рекомендации принята в лучший закрытый университет Европы, то тебе не то что третий срок, тебе пятки лизать должны и кремом мазать. Причем все это языками…

– Хорошо, – после недолгих раздумий ответил Сулянин. Наталья удалилась, а Сулянин решил позвонить Птичкину прямо сейчас и разобраться с ним.

А виновник всех перетурбаций в жизни мэра в этот момент занимался настройкой своего компьютера под новую сеть. Максим ему в этом с радостью помогал:

– Ты им сегодня весь ужин испортил, – говорил он.

– Ничего, потерпят. Уже тот факт, что я не должен пока видеться с моими предками меня бесит по страшному. Фашист он, а не отец. Главное, завтра на церемонии не сорваться.

– Что ты имеешь в виду?

– Не заржать там от перевозбуждения. Или не ляпнуть чего лишнего…

– Ну это ты загнул, – сказал Максим, – я думаю, что тебе выдержки хватит. Слушай, а ты уверен, что хочешь жить со мной в одной комнате? Полно вариантов в квартире.

– Я думал, – тут Сашка позволил себе пассаж, который на самом деле был обусловлен желанием быть рядом с братом все время чтобы испортить его своими идеями, – и сам предложил папочке эту мысль. Я хочу получше узнать тебя, мы же братья по несчастью, так сказать. В отдельной комнате мне будет хуже. Вот такая логика.

В эту ночь Сашка спал очень плохо, часто ворочался, дважды менял температуру кондиционера. В середине ночи Максим проснулся от немыслимого холода – на пульте красовалась температура в 16 градусов. Сашка сидел в темноте на своей кровати.

– Ты чего не спишь? – спросил Максим.

– Не спится. Всегда на новом месте плохо сплю.

– А зачем кондер на такой холод поставил?

– Мне иногда помогает…

– И как?

– Неудачно.

Сашка снова лег на кровать, но сна по-прежнему не было.

Весь следующий день он провел в ожидании. Вся безумная церемония и пресс-конференция, собранная Волковым тянулись как назло очень долго. При этом все эти действа отличались зашкаливающим любованием Волкова своими достижениями, и что вот теперь он такой героический, нашел своего настоящего сына, но и того, которого воспитал бросать не собирается. За весь период этих событий он позволил себе только одну тонкую шуточку. На вопрос журналистки из молодежного журнала о том, какие книги предпочитает сын президента весь цвет журналистики услышал:

– «Атлант расправил плечи» 6 6 «Атлант расправил плечи» – главный роман Айн Рэнд, в котором показывается крушение социалистического общества и плановой экономики и воспевается абсолютный капитализм и ценность человеческого Эго перед коллективизмом. , Айн Рэнд.

В тот момент Волков ощутил на себе понятие «холодный пот». Он даже изменился в лице, что заметил один журналист, которого пока оставим безымянным, хотя раскрою тайну – он еще сыграет роль в нашем дальнейшем повествовании.

Окончание официального действа было омрачено четырьмя интервью, в которых были заданы совершенно одинаковые вопросы, на которые Сашка дал одинаковые ответы.