Татьяна Игнатенко - Толковательница сновидений. «Полночный дождь»

«Виктор Юрьевич?» – Я схватила его за рукав, так как мой бывший «ухажер» норовил прошмыгнуть мимо.

«Да?» – Он скользнул по мне глазами и отвел их.

Я поняла, что ни за что не отпущу его, пока не получу ответа.

«Давайте отойдем в сторонку. Сколько лет, сколько зим!»

«Давайте», – вдруг покорно согласился он.

Я увидела, что он пристально разглядывает мою сумку, которая была набита продуктами: я только что выстояла огромную очередь. Вы помните, Алиса Львовна, девяносто второй год? Зарплаты основной массе народа не платят, в магазинах ничего нет, а если что и бывает, сразу сметается…

– Хорошо помню. Муж тогда подрабатывал дворником в детском саду.

– Лихие девяностые, как их теперь называют. Я же умудрилась к тому времени защитить докторскую диссертацию. Сын уже жил в Америке.

Помогал. Я позволяла себе менять наряды. Выглядела хорошо, несмотря ни на что. В вузе, надо отдать должное, платили не только получку, но и аванс.

…Но вернемся к Виктору. Я поняла, что он голодный, и предложила зайти в соседнюю пельменную.

«У меня нет денег», – пробормотал он.

«Я заплачу».

Купила ему пельменей, чаю, еще что-то… Он молча ел.

«Такое впечатление, как будто вы меня не узнаете», – наконец решила заговорить я, когда он с жадностью съел пельмени и принялся за чай.

«Ну почему же!»– Виктор поднял глаза, зло посмотрел на меня. – Такой забавной ночи у меня никогда больше не было!

И издевательски усмехнулся.

Я стиснула зубы, захотелось дать пощечину. Но взяла себя в руки.

«За что вы так со мной поступили? Это жестоко! Я вам ничего плохого не делала. Ничем не обидела!»

«Хочешь знать правду?» – он перешел на «ты».

И я снова увидела лицо, которое однажды было в зеркале: отвратительная гримаса! Он захихикал:

«Я вообще старых баб не люблю. Если бабе за тридцать – у меня всегда «полшестого» [21] «Полшестого» (разг.) – аналогия со стрелкой часов. Об отсутствии эрекции. . Когда мне было тринадцать лет, в нашем селе у моих родственников играли свадьбу. Все перепились. Спальных мест было мало. Меня положили спать на диване с одной пьяненькой бабенкой, лет сорока, а может, и больше. И ночью…»

«Стала домогаться», – с горьким пониманием продолжила я, надеясь, что на этой моей фразе он закончит свое повествование.

«Хуже….»

Я в недоумении смотрела на него. Он оскалился.

Да, да, Алиса Львовна, это действительно была усмешка-оскал. Наконец брезгливо выдавил:

«Сделала лужу.»

Вернее, сказал не «сделала лужу», а значительно грубее.

Алиса закашлялась, чтобы скрыть неуместную улыбку.

– Да ладна?!

– Вот и я остолбенела! В голове в хронологическом порядке промелькнула вся больная ситуация, связанная с ним. И наконец перед глазами снова всплыла красивая картина: снег, Виктор, я и его слова: «Я вас люблю. Давно! Наблюдаю за вами! Вот. осмелился подойти…». Как все это и «лужу» можно было совместить!

«Почему же тогда…» – прошептала я. У меня сел голос.

«Ты такая сытая, надменная, холеная, женушка богатенького мужа. Дай, думаю, приударю, подразню от нечего делать. Мозги пудрить таким умницам– разумницам тоже интересно. А что я – парень из деревни. На меня можно как на муху… «Вы в своем уме?..»» – он скривился, изображая меня, садящуюся в такси.

– Классовая ненависть, что ли? – наконец сообразила Алиса.

– Плюс огромное, на уровне одержимости, всеобъемлющее желание меня унижать, уничтожать, не прошедшее с годами.

– Что свойственно ущербным людям. Однако комедиант он был великолепный. Что ж вы сделали?

– Ушла. Молча встала и ушла. У меня не было слов! Понимаете, бессмысленны были все слова! Я увидела конченого человека.

– Как сложилась его жизнь дальше?

Не знаю. Растворился в девяностых. У нас с ним не было общих друзей.

– Давайте еще по рюмочке. – Алиса потянулась за коньяком. – Но позвольте спросить! Ведь, судя по возрасту, вам тогда было что-то около сорока пяти лет, вас бросил муж, это еще, «чудо» с «лужей», которое издевалось. Как же вы не сломались?

– Хороший вопрос! – Ольга сделала паузу. – Но с мужем-то все было понятно. Его грубость, оказывается, имела причину. У него появилась молодая любовница. Она пришла к нему работать на завод в один из отделов. Жила в общежитии. Муж сделал ее директором заводской столовой, по тем временам

– должность хлебная. Говорили, девица с норовом, непредсказуемая. Видимо, ему со мной стало скучно. Возраст у него был опасный. Знаете, это когда мужчина подсознательно хочет жить сначала и, как представитель вида высших млекопитающих, сам того не замечая, пугается, что может уже не успеть осеменить большое число самок. Начинает суетиться… Обычный зов природы! Тут ему попадается ушлая «возлюбленная», особенно если мужчина с деньгами, и наш герой-любовник путает последние гормональные бури с великой любовью.

– Грубо, но… так бывает… Хотя бывает и по-другому, – возразила Алиса и решила добавить: «Редко, но случается действительно великая любовь».

Но не успела. Начальница ее опередила: «не услышав» возражения, она продолжила:

– Более того, мой озабоченный «герой-любовник» не оказался джентльменом: стал менять квартиру. И не в нашу пользу с сыном. В результате я оказалась в однокомнатной. А сын после вуза решил остаться в Москве. Снимал жилье у милой женщины. У нее – дочка, хорошая девочка. Женился на ней. Родилась внучка. Мне некогда было особо жалеть себя. Я некоторое время жила у молодых – помогала. Вернувшись домой, занялась докторской диссертацией. Потом сын эмигрировал в Америку.

– Это внешняя сторона вопроса. Что вы чувствовали при этом?

– В это время меня очень поддерживал сын. Он – замечательный! А как женщина – я училась быть одна. Это ведь только в сериалах если героиню бросает неверный муж, то сразу находится утешитель – принц на белом коне. В жизни обычно если исчезает один, то и другие пропадают. А уж если и появляются, то все сразу.

– Это точно! – подтвердила Алиса. – Ну и научились быть одной?

– Да! Хотя было очень непросто! Но я стала ценить свой уютный дом, свое одиночество, благодаря которому стала свободной, в том числе и от множества домашних обязанностей, связанных с пребыванием рядом мужчины. Главное, я поняла, что нельзя эмоционально ни от кого зависеть. И даже не в плане глубоких чувств. А просто: хочешь праздника – устраивай его себе сама. А если придет мужчина, который подарит тебе этот праздник, тоже хорошо… Не придет… Да и ладно… Жизнь прекрасна! Я долго потом никого к себе не подпускала. Знаете, ведь я была привязана к бывшему мужу и получила «пощечину», любила Виктора и наткнулась на издевательское отношение. Слишком хорошие уроки получила, поэтому и научилась любить себя.