Лия Шатуш - Cпящий океан

Церемония подходила к концу. Вот-вот музыканты готовились начать играть, открывая бал.

Гости все заметно оживились, кое-где по залу прошли вздохи облегчения, на лицах заиграли улыбки. Франц-Ульрих предпочел удалиться, счев данную обстановку вполне приемлемой для ухода. Ровена же наконец встретилась с Валентиной. Обе подруги принялись делиться впечатлениями, треволнениями душ и радостью со всей присущей их возрасту энергией. Граф Клифорд беседовал с мадам Беррик и еще несколькими дамами немного в сторонке, а тетушка Элизабет куда-то исчезла.

Заиграл полонез. Толпа начала расступаться, освобождая место для танцующих пар.

Обстановка окончательно разрядилась. Отовсюду слышался гомон голосов и смех.

Откуда-то из толпы вдруг появилась тетушка Элизабет, идя под руку с незнакомой Ровене дамой. Граф, завидев ее, тут же отвлекся от беседы и поприветствовал эту даму. Обе женщины приблизились теперь к девушкам. Только сейчас Ровена заметила, что даму в возрасте сопровождал юный молодой человек, послушно следуя позади нее. Довольно высокий, он имел тонкое аристократичное телосложение и тонкие же черты лица. Из-за такой внешности он выглядел гораздо моложе своих лет, скорее всего, являясь ровесником Ровены. Его светло-русые волосы были аккуратно уложены на бок. Глаза же оказались единственным выразительным и запоминающимся предметом из всей внешности. Их глубину, доброту и искренность невозможно было не заметить.

– Ровена, милая моя, – помпезно произнесла тетушка, перекрикивая музыку, хотя и без надобности, – уделите нам немного внимания. Я хотела бы вам представить мадам Элизабет Уорвик, графиня Шервудская. Это моя близкая знакомая. Они приехали к нам в Беркшир из Корнуолла погостить на пару месяцев.

Так, тетушка Элизабет представила дам друг другу и тут же обратилась к молодому человеку, назвав того Виктором. Юноша любезно выступил вперед, глядя на девушек с искренним дружелюбием. Учтиво поклонившись он сообщил, что для него большая честь быть представленным им. Молодые обменялись друг с другом дежурными любезными фразами. Ровена между тем заметила, что юноша не сводит с нее глаз. Ее это смутило, так как она не привыкла к подобному роду внимания. Между тем музыка звучала все призывней. Пар собиралось все больше. Виктор предложил Ровене пройти с ним один круг. Ровена приняла предложение, немного смущаясь оказанной ей честью.

Видя, что щеки Виктора то и дело окрашиваются румянцем, Ровена сама начала то и дело краснеть. Первое время юноша молчал, не зная как завести беседу, однако вскоре нашел предмет для разговора:

– Вы держались поразительно мило и естественно при церемонии представления Его Величествам. Когда я увидел вас, то сразу понял, что это вы леди Клифорд, даже если бы гофмейстер не назвал ваше имя.

Ровена вскинула глаза на Виктора, осведомляясь взором, что он имеет ввиду.

– Я хотел бы быть честным с вами. Мне нечего от вас утаивать. Я много слышал от вас из уст моего друга и когда увидел как вы идете по залу, то понял, что это вы и есть.

Ровена удивленно уставилась на Виктора, перебирая в памяти всех персон, которым она могла бы быть небезразлична, чтобы так много о ней говорить.

– Кто же это? Уму не приложу.

– Я вижу как вы удивлены. Простите, если смутил вас, я вовсе не желал этого. Видите ли, как-то одно время я учился с Максимом Бэрроу, сыном фермера. Мы тесно сдружились с ним и проводили вместе почти каждый день до тех пор, пока он не нашел глупость попасть в сомнительную авантюру, из-за чего ему пришлось вернуться сюда, не закончив учебу.

Ровена вспыхнула. Она прекрасна знала о чем говорит Виктор, и ей стало не по себе о того, что она так же причастна к этой тайне. Между тем юноша продолжал:

– Тогда он довольно часто вспоминал вас. Он говорил, что вы играли вместе с его сестрами и с ним в лугах Беркшира. Максим тогда был довольно светлым и вдохновленным человеком. Помню, он описывал мне вашу внешность почти целый час, углубившись в свои драгоценные воспоминания. Потом принялся за характер. Максим действительно дорожит вами как добрым другом. И я рад, что у меня была возможность слушать его рассказы и теперь, благодаря им, я смог узнать вас и познакомиться в итоге с вами.

– Кто бы мог ожидать, что мир так тесен, – воскликнула Ровена, – с тех пор, как Максим покинул Лондон…

– Мы все еще общаемся. – предвосхитил вопрос Ровены юноша. – Мы сохранили теплые отношения. Я старался поддержать Максима в трудные моменты его жизни, в часы уныния, когда он писал мне донельзя пессимистичные письма. Теперь у меня будет возможность видеть его чаще. Знаете, это чистосердечный и благородный юноша. Я надеюсь, что его ожидает достойная судьба.

– Я согласна с вами и с готовностью подписалась бы под каждым вашим словом. Но разве вы не проживаете в соседнем графстве? Как вы рассчитываете видеться?

– О, мы приехали погостить к сестре моей матери, мадам Даржелинг. Я рассчитываю остаться здесь на несколько месяцев, но моя матушка покинет эти места уже через две недели. Кроме того, вы знаете, у нас здесь свое неплохое фамильное поместье. Сейчас оно пустует, но находится в хорошем состоянии. Если его обжить, приобрести некоторые предметы интерьера, немного расширить, получится отличное семейное гнездышко.

– Вы планируете перебраться сюда?

– Да, когда бог осчастливит меня узами брака с прекрасной женщиной мы переселимся туда. Этот особняк очень уютный и старинный, там много ценных предметов из коллекций королей. Я думаю, он вполне заслуживает того, чтобы в нем поселилась молодая чета.

Ровена скромно улыбнулась и опустила глаза. Между Тем они уже сделали полный круг и теперь остановились немного отдохнуть.

Виктор, желая быть вежливым, пригласил теперь Валентину на еще один круг полонеза.

Однако только пара закончила этот круг, юноша тут же очутился возле Ровены, румяный и бодрый, он принялся веселить девушек, рассказывая им всякие шутки.

Тетушка Элизабет и граф вели беседу с мадам Уорвик, встревая время от времени в беседу молодых людей.

Так вечер продолжался своим чередом, наполненный весельем и музыкой. Ровена и думать забыла о волнениях дня, о переживаниях, которые сжигали ее несколько часов назад. Она была так беспечна и легка, какой только может быть юность в ее годы, с легкостью забывающая все негативное и полностью растворяющаяся в радости, лишь только обретя ее.

Графиня де Бриссак покинула торжество вместе с герцогом, как и было условлено между ними. Теперь ее карета направлялась к Черному лесу, где герцога должен был ожидать слуга, чтобы передать тому коня.

Первое время они молчали. Впрочем, Луиза, привыкшая к немногословности герцога, чаще заводила разговор сама, зная, что Франц всегда ответит ей, не смотря на его замкнутость и погруженость в свои мысли. Ну а если молчала она, то молчание могло длиться целую вечность.