Наталья Берязева - Уставший ангел

Принцесса часами могла обсуждать с портным, какую ему необходимо пришить рюшечку к новому наряду или где пустить широкий волан.

Посещать балы было любимым занятием принцессы. А потом обсуждать со своими фаворитками, кто в чем был и какими украшениями блеснул.

В нарядах и драгоценностях принцесса знала толк.

И не дай бог, чтобы у кого-нибудь на балу платье было дороже, а бриллианты крупнее! Тогда дома в своем королевстве она устраивала такой разнос ювелирам и портным, после которого они еще долго не могли оправиться.

Принцесса, несмотря на молодость, умела ругаться. Так ругаться, что цветы, в полном смысле этого слова, вяли на всех королевских клумбах.

Король-отец переживал: «Что делать с дочкой? На вид красавица, а в душе гнилое болото!»

Пришло время, в королевство стали приезжать женихи. Они ведь видели портреты принцессы, а на них она была такой красивой, что нельзя было глаз отвести.

Но для каждого претендента находила принцесса грубое слово. Один слишком толст, другой худ, третий ростом не вышел. С обидой уезжали женихи. Всем передавали, что принцесса хоть и красавица, но язык у нее хуже змеиного. Очень жалит.

* * *

Однажды в замке появился одинокий рыцарь. Он уже был не молод. Но хорош собой. Статен. И к тому же умен. Обучался он наукам у восточных мудрецов и многое уже в жизни познал. Как и всех, его восхитила красота принцессы, он тоже решил к ней посвататься. Он слышал, что у девушки ядовитый язык, но решил, что его мудрости хватит, чтобы повлиять на строптивость принцессы. Не зря же он помимо наук еще и волшебству учился.

Одинокий рыцарь вошел в тронный зал, поклонился королю и свите, затем встал на колено перед принцессой и протянул ей кольцо с кроваво-красным камнем.

– Прими, принцесса, как часть моей души, этот подарок. Камень этого кольца окрашен цветом моей крови, которая станет нашей общей после женитьбы.

Принцесса фыркнула.

– Ты, старый осел, предлагаешь мне это дешевое кольцо? Эту ничего не стоящую побрякушку? Про какой цвет крови ты говоришь? Да чтобы я когда-нибудь назвала нашу кровь общей?! Пусть лучше язык мой отсохнет!

– Хорошо. Пусть будет по-твоему.

Рыцарь поклонился и направился к выходу.

Вслед ему полетело кольцо с камнем, почему-то утратившим свой кровавый оттенок.

Принцесса хотела еще что-то обидное крикнуть вслед, раскрыла рот… Но из него раздался только какой-то хрип и клёкот.

Ее язык как будто отсох и не повиновался ей.

«Ой, что это со мной?» – подумала она.

Принцесса хотела крикнуть, мол, догоните этого рыцаря, но ее рот не издал ни звука. Ее охватила паника. Она всячески пыталась привлечь к себе внимание, но никто случившегося с ней несчастья не заметил: все поспешили из тронного зала вслед за одиноким рыцарем.

Принцесса осталась в одиночестве. Она была в полной растерянности.

Она подняла с пола кольцо, которое потеряло свой блеск и казалось теперь пыльным и старым.

Принцесса потерла камень, он тускло засветился. Она увидела в нем свое отражение. Совсем некрасивое.

Что делать? Что делать?..

Принцесса рассматривала кольцо и разговаривала сама с собой. Беззвучно.

«Как вернуть речь? Как снова заговорить? Где и какого лекаря искать? Что делать?»

На мгновение поверхность кольца осветилась, и она увидела буквы. С трудом она разобрала: «Слушай!»

«Кого слушать? Что слушать? Что это значит?» – мысленно вопрошала она кольцо, но то уже снова стало серым и старым.

Бесконечным показался принцессе день. Она не знала, чем себя занять. Она не могла поговорить с портным, обсудить наряды с фаворитками, отругать слуг, бесконечно жаловаться отцу на нехватку украшений и развлечений.

Она ведь ничего не умела. Ничего. Только болтать языком ни о чем.

Ночью принцесса не могла уснуть.

Она стояла у окна и смотрела на звезды.

Она была удивлена, как много звуков существует в мире. Листья о чем-то шуршали, ночные птицы пели, квакали лягушки, стрекотали кузнечики, плескалась рыба, жужжали насекомые. Мир был наполнен звуками. Самыми разнообразными и такими прекрасными.

Принцесса стала вслушиваться еще внимательнее. И услышала, как вздыхает одинокая птица, как плачет скворец, выпавший из гнезда, как ровно дышит олениха, охраняя сон своего крохотного малыша.

Мир был живой!

Принцесса была потрясена. Она потянулась к кольцу, которое лежало неподалеку. Поверхность камня слегка порозовела.

«Не значит ли это, – подумала принцесса, – что моя кровь становится живее? Камень слегка порозовел. Может, это и есть подсказка? Нужно слушать мир и пытаться его понять? Может, так?»

Камень неожиданно блеснул в темноте.

«Да, наверное, это подсказка мне. Слушать. Слушать. Я буду внимательно слушать», – об этом думала принцесса, засыпая.

* * *

Для принцессы началась новая жизнь. Она стала учиться вместе с младшим братом. Она посещала занятия по математике, где охотно решала задачи и узнавала, как можно увеличить казну, слушала уроки истории и восхищалась мужеством тех, кто создавал мощь ее страны. Но больше всего ей нравились уроки стихосложения. Она поняла, как прекрасен язык, на котором она когда-то так бездумно говорила, какую мощь и силу имеет каждое слово.

Принцесса не могла произнести вслух слова, но она училась гармонично соединять их друг с другом и рифмовать.

Ей больше некогда было скучать, она вникала в отцовы дела и всегда была рядом, если ему была нужна ее помощь.

Она стала очень внимательной. И даже без слов, просто по выражению лица, по мимике узнавала, что требовалось человеку.

И не только человеку. Принцесса научилась слышать язык растений, животных, воды, огня.

По вечерам, это уже стало привычкой, она беседовала с кольцом. С течением времени оно блестело все больше и больше, а камень наливался все более розовым цветом.

Прошел год. Стихи принцессы стали известны во всех соседних королевствах. Они были наполнены мудростью, любовью к миру и ко всем, кто обитает на Земле.

Принцесса по-прежнему не могла говорить. Но в этом у нее уже и не было необходимости. Она стыдилась себя той, которая болтала так много глупостей, которая не знала цену слова и не умела слушать.

Сейчас ей нравилось больше слушать и записывать мудрые мысли чужестранцев и свои стихи. Они почему-то очень легко писались. Ей казалось, что она просто передает то, что говорит ей ветер, о чем щебечет ласточка, на что жалуется увядший цветок.