Ирина Бйорно - Варварино счастье

Цифры организовывали работу всех фирм и предприятий, указывая время прихода на работу, время для перерыва на обед и время окончания работы, регистрируя все этапы процесса производства. Человек уже перестал думать о своих потребностях в еде, сне и отдыхе, подчиняясь тирании цифр на циферблате часов. Все ели обед, не думая о чувстве голода. Ели тогда, когда стрелки указывали на перерыв.

Из этой тираниии цифр выпадали только малые дети, которые капризачали и не хотели подчиняться цифрам на часах, и старики, умудряющиеся уснуть 5—6 раз в день и не спящие по ночам.

Остальная часть населения почти всего мира подчинялась тираниии цифр. Всё в мире оцифровывалось и записывалось.

Варвара также узнала, что в своей истории люди создали ещё и «магические» цифры, как, например, число 12, 7 или 360, или «несчастливое» число «13», отождествляя эти числа с богом. Некоторые люди начинали верить цифрам больше, чем это нужно для обычной жизни, и тогда они шли к специалисту по магическим цифрам – нумерологу, кто вычислял магические цифры их дня рождения, имени и они платили большие деньги за обладание этими цифрами и даже меняли свои имена, подчиняясь кем-то придуманной магии цифр.

Для политиков цифры играли важнейшую роль в борьбе за места в правительстве. Результаты работы правительств оценивались не населением, живущим в стране, а цифрами статистики. У кого из политиков эти цифры были «лучше», тот и выигрывал предвыборные дебаты, обливая противника потоком «плохой» статистики. При этом население, как заворожённое, слушало об этих цифрах, отражающих улучшение жизненного уровня, уменьшение криминальных преступлений, увеличение производства, но не видя реальных сдвигов в своей жизни. Все думали, что где-то стало лучше, но никто не знал – где именно. Статистика манипулировала «средними», очень неконкретными понятиями.

Варвару поставили работать в отдел, отвечающей за статистику рождений и смерти в Европе, странах Азии и Америки. Она собирала данные (которые проверить никак не могла), делала таблицы, усредняла, экстраполировала и выдавала результаты. И тут-то лежал первый камень преткновения: её шеф.

Он вызвал Варвару и сказал, что скоро новые выборы в Европейский Парламент, поэтому она должна постараться отразить положительные изменения в статистике населения за последние три года. Он повторил слово «положительные» с ударением.

Она пошла домой немного удивлённая. Она любила все цифры, но теперь ей предлагалось выбрать одни и спрятать другие. Она села на лавочку в саду и задумалась. В сад вбежал маленький мальчик. В руках его был игрушечный паровозик-модель. Глаза его горели счастьем и маленький рот улыбался. В его мире всё было просто. Он подбежал к Варваре, сидевшей в задумчивости на скамейке, и протянул ей игрушечный паровозик. «На, тётя! Не горюй! Смотри, какой паровозик!»

Она взяла в руки игрушку и стала улыбаться. Мальчик засмеялся. «Это тебе – от меня», – сказал малыш, повернулся и через минуту исчез. Больше она его не видела, а у неё появился первый паровозик, положивший начало её счастливой коллекции. Она приняла решение.

Цифры не должны подчиняться манипуляциям людей – иначе они не могли отражать реальный мир. Иначе они были фальшивыми. Она проработала в бюро только три месяца, но ей стало ясно, что люди там интересовались не цифрами, а своим положением, зарплатой, политикой, всем, чем угодно – но только не цифрами, отражающими мир. Да и их цифры иногда были поддельными. Скандал в Японии, где умершие люди не регистрировались годами из-за выплаты пенсий, сильно увеличил статистическую продолжительность жизни жителей этой очень честной страны. Теперь она знала, что газетная статистика отражает не мир, а желание людей что-то доказать, что-то продать, кого-то убедить. И дело-то, в общем, не в цифрах, а в людях.

Тогда она решила покинуть работу. К её счастью, она получила предложение от красавца-Фритца, который учился с ней в одной группе в университете, выйти замуж. И она решила – уж лучше быть женой, чем управлять Европой через «правильные» цифры. Она набрала его номер, а когда он взял трубку, она просто сказала: «Я согласна».

С тех пор она больше не выписывала газет, где статистика играла основную роль в способе влияния на читателей, не смотрела политические дебаты, а вместо этого стала собирать коллекцию моделей-паровозиков. Любовь её к цифрам не уменьшилась, но она не обсуждала этого с людьми и не вовлекала в математические дебаты своего красивого мужа. Она была счастлива…

Варвара с детства знала, что красавицей она не родилась и никогда не будет. Её мама умерла, когда Варваре было 12 лет, а папы она не знала. С 12 лет она жила в семье своего дяди Ульрика, который не имел детей и жил со своим «Солнышком», как он называл свою жену, в небольшой деревушке под Западным Берлином. Любви к своей особе она в этой семье не чувствовала.

Ульрик был лысым дядей с круглым брюшком и потеющей красной физиономией. Он работал на какой-то большой фирме и занимал там хороший пост. Его жена давно не работала, занимаясь домом, садом, Ульриком, частыми гостями и сопровождала мужа в поездках по разным странам.

Варвару в доме замечали мало, да и Варвара предпочитала уединение в своей маленькой комнатке долгим и нудным разговорам с Ульриком, прочитавшим все на свете книги и помнившим все исторические даты. «Солнышко» была особой молчаливой и покорной. Она иногда гладила Варвару по торчащим в стороны неубранным волосам и вздыхала.

Дядя Ульрик часто говорил Варваре, что она уродилась некрасивой, поэтому должна быть умной. Но как быть умной, он не объяснял. Варвара помогала «Солнышку» по дому и саду, а в свободное время решала математические задачи и головоломки. Математика и числа были её миром (или – как многие говорили ку-миром), куда она не допускала никого.

В школе она отличалась средним усердием и подруг у неё не было – кто же хотел дружить с такой уродливой девочкой? Да и платьями, сплетнями, музыкальными новинками и сладкими конфетами – всем этим примитивным миром маленьких избалованных родителями девочек, она не интересовалась.

Жизнь Варвары была простой, и она, казалось, была довольна всем. Ела она всё без разбора, но если ей что-то нравилось, она ела, пока не переедала, и позже уже не возвращалась к этому блюду. Так однажды, когда они с «Солнышком» собирали вишни в саду, она съела две большие миски вишен, до боли в животе, но потом она не ела вишен долгие годы – она ими «насытилась» почти на всю жизнь.

Когда Варваре исполнилось 14 лет, грудь её набухла и бёдра расширились Тогда она вдруг заметила, что в классе были и мальчишки. Они шумели, шалили, толкали девчонок в грудь на переменах. Что-то Варваре в них нравилось – наверное то, что они были естественны и делали, что хотели – в противоположность девочкам, которым нужно было себя «вести» правильно – только вот куда и кого – «вести» – Варвара не знала.