Виктор Сенин - Лига добровольной смерти

– Какой порядок? Сначала думай о себе. Не думай о других. Не то без штанов останешься, – ответил Колчин. – Случится перемена в жизни, другие о тебе не вспомнят, не подадут руку помощи.

– А как же заповедь Христа? Возлюби ближнего твоего, как самого себя…

– Тебе разве не приходилось встречать людей, которые любят и жалеют бездомную собаку, а помочь нищему забывают? Подобное встречаешь повсеместно. Ещё Достоевский сказал: легко любить человечество, но как же трудно любить отдельного человека…

В холле Говард оглянулся: добротная мебель, домашний кинотеатр, бар, автоматизированная кухня с плитами и печками, посудомоечной машиной. На стенах картины Родионова, Архипова, Козлова, Ерёмина; дорогие иконы XVII–XVIII веков. Как выяснилось, из Ферапонтова монастыря.

Обратил внимание Говард на прекрасный камин с отделкой из мрамора: танцующие грации в туниках. Возле камина чугунное литьё Каслинского завода – петух и курица.

– Камин, где заказывал? – поинтересовался Говард.

– Понравился?

– Прекрасная работа.

Владимир засмеялся:

– Знакомые реставраторы продали. Реставрировали в Москве старый купеческий дом, разобрали и вывезли. Заплатил шестьдесят тысяч долларов.

– Извини за глупый вопрос. Откуда у журналиста такие средства? Особняк, судя по месту и качеству постройки, обошёлся тебе в два миллиона долларов…

– Пять с половиной. Лишь за участок земли заплатил без малого два миллиона долларов. Земля здесь очень дорогая. Откуда деньги? Во-первых, программа Ирины хорошо оплачивается. И мои доходы. Детали раскрывать не стану. Скажу прямо: основной доход приносят акции «ЛУКОЙЛа» и «Газпрома», мой портал в Интернете. У нас процветает бизнес, а ему требуется реклама. Во-вторых, моё участие в выборных кампаниях Президента, депутатов Государственной думы. В дни подготовки к выборам не спишь и не ешь. Осечек в моей работе не случалось. Птьфу-птьфу-птьфу!.. – Колчин три раза сплюнул через левое плечо. – В случае успеха – сотни тысяч заработанных долларов.

– Приходится изворачиваться, наверное?

– Приходится! Тут всё зависит от твоего профессиональногоумения. Ужом проползёшь, чтоб добыть нужную тебе информацию. Мгновенно должен среагировать на событие, постараешься обратить его в пользу своего кандидата. – Колчин засмеялся. – Один пример. Баллотировался мой кандидат в депутаты Государственной думы по Санкт-Петербургу. Не Борис Грызлов, нет. У него своя команда пиарщиков. Так вот, выступает мой кандидат по телевидению. Его соперник – состоятельный ювелир, потомок Фаберже. Состояние нажил на изготовлении и продаже изделий из золота и драгоценных камней. Скажу прямо: обошёл он нас на последнем этапе. Финал дебатов в прямом эфире питерского телевидения. И тут, как это случается, удача.

Ведущий программу спрашивает:

«При советской власти отец ваш тоже занимался изготовлением ювелирных изделий?».

«Занимался! И я помогал ему. Однажды обедаем, и вдруг комиссия из КГБ с обыском. Тогда с ювелиркой строго было. А у нас на столе горсть бриллиантов. Куда спрятать? Отец и догадался. Сыпанул бриллианты в тарелку с борщом».

За борщ я и уцепился. С этого и начни выступление, – напутствую своего кандидата. Говори: дорогие избиратели, вы мясо в борще разве по праздникам видели, а кандидат в народные депутаты кушал борщец с бриллиантами. Пролезет в Думу, продолжит мошну набивать, а о вас забудет.

На выборах ювелир провалился с треском. Народ озлобился на него за бриллианты, и дружно проголосовал против.

Вспомнил Говард, как гостил у Колчина, и не сдержал улыбку. Приятные остались воспоминания. Проныра он, журналист Колчин, сквозь игольное ушко пролезет, если понадобится для дела, думал Говард, ожидая гостя в зале прилёта. Плохого в поступках Колчина не усмотрел. Такова доля журналистская: разбирать завалы. Выводить на чистую воду дельцов и негодяев, которых развелось за годы так называемой демократии. Говард хотел сказать дерьмократии, но сдержался. Если журналисты вроде Колчина не станут разоблачать различные пороки, то кто? Не стерпят, проявят презрение к злу и несправедливости, заявят об этом во весь голос. Последнее крайне важно для того, чтобы всё работало в жизни людей, и не зависело от случайных обстоятельств. Неравнодушные личности, вроде Колчина, они принимают чужое горе, как своё личное, и встают на защиту вопреки любым препятствиям.

И ещё подумал Говард об Ирине, которая заставила съездить в Мелихово, усадьбу Чехова в Подмосковье. Здесь писатель провёл лучшие годы, написал «Чайку». Бродили по тенистым аллеям, вышли к пруду. Гид пояснила: Антон Павлович при переезде из Москвы привёз полтораста карасей и линей.

– Есть обычай у русских – при переселении в новый дом или в новую квартиру пускать впереди себя кошку или петуха – своего «домового». Чехов запустил рыбок…

Длинные берёзовые аллеи вдоль Каширского шоссе долго провожали Говарда из Мелихово. И Рон, поражённый жизнью русской усадьбы, жизнью крестьян на просторе полей и лесов, долго думал о великом писателе, который знал цену человеческому благородству, достоинству и счастью…

На выходе показались первые пассажиры, среди них и Владимир: белая рубашка без галстука, модный пуловер с белыми и чёрными квадратами на груди, дорогие джинсы. Не оттягивает плечо дорожный кейс, что служит доказательством: человек привык кочевать, не любит обременять себя излишком багажа. Одет вроде просто, но по своему вкусу и понятию, уверенный, крепко сбитый, натренированный.

– Едем в гостиницу? – спросил Рон, когда они сели в машину.

– В гостиницу. Да, Ирина тебя вспоминает и передаёт поклон.

– Спасибо… Она – дивный человек. И дети ваши – Виктория и Ваня. Гаврики, как называет их мама.

– Иван в этом году на чемпионате отличился. Золотую медаль завоевал!

– Почему ты выбрал отель «Park inn»?

– Знакомым не хочу на глаза попадаться. Не то растрезвонят, что я в Упсале, а мне ни к чему…

– Ты правильно сделал, выбрав для командировки Упсалу. Не зря здесь короновались короли Швеции, здесь и похоронены. А какая красота в окрестностях!

– По этой причине доктор Тосс и открыл в Упсале пансионат Лиги Добровольной Смерти, – как бы между прочим ответил Колчин. – Город тихий, красивый. Река Фюрис течёт, а по берегам сады и парки, крупнейший в Скандинавии университет…

– Ты прилетел с намерением познакомиться с работой Лиги Добровольной Смерти? – догадался Говард. – Я то думал…

– Думал, что буду писать о работах Карла Линнея? Как пишут многие журналисты, посетив Упсалу? Или о золотой гробнице Эрика Святого?

– В городе есть и другие достопримечательности. Ты упомянул об университете. В нём, между прочим, преподавал астрономию Цельсий.