Ирина Нечаева - Гончая. Корабль-призрак

– Есть, – коротко ответил Рамсес, не заостряя внимания на том, что только что отбили восемь склянок.

Капитан стремительно вышел на палубу, а я за ним.

– Рудольф, – от непривычной строгости не осталось и следа, – помните, что я вам обещал однажды?

– Никак нет!

– Бросьте, – поморщился капитан. Туман начал рассеиваться, и стало возможно разглядеть выражение лица собеседника. – Джо я услал для ее же блага, и на этом обсуждение моих приказов попрошу закончить. А обещал я вам, что вы познакомитесь с капитаном ван Страатеном.

Секунд десять я обдумывал это заявление, а потом догадался.

– То есть сейчас мы с ним встретимся?

– Именно.

– Это из-за него такой туман?

– Наоборот, – улыбнулся капитан. – Сознайтесь, Рудольф, вы тоже считаете, что встреча с Летучим Голландцем влечет за собой смерть?

– Ну… да.

– Если бы вы изучали право, то знали бы о существовании непреложного принципа post hoc non est propter hoc . После – не значит вследствие. Да, моряки, увидевшие «Эксцельсиор», обычно гибнут. Но если бы кто-нибудь из них взглянул на карту течений, проверил курс, да просто посмотрел бы вокруг, они остались бы живы. А ван Страатен всего-навсего пытается предупредить тех, кто уже и так и в опасности, – с горечью закончил капитан.

– Хреновый у него пиарщик, – глубокомысленно заметил я, пораженный такой трактовкой истории Летучего Голландца, который, оказывается, называется «Эксцельсиор».

– Где вы набрались таких слов, Рудольф? – рассердился капитан.

– Извините…

– Ничего. Теперь вы понимаете, почему мы искали его в том районе, где проблемы наиболее вероятны? А теперь смотрите.

Туман к этому моменту сгинул, оставив все после себя совершенно мокрым, и я смог беспрепятственно любоваться «Эксцельсиором». Контуры флейта окружал голубой огонь, прекрасно освещавший порванный, провисший такелаж, перекошенные в разные стороны реи и полуживые от старости паруса. Несмотря на плачевное состояние, корабль шел быстро и ровно, а дырявые, как хороший сыр, паруса, надувал ветер, который, как мне казалось, дул совершенно в другую сторону. Выглядело все это и в самом деле жутковато, и когда капитан окликнул меня, велев принять шлюпку, я был очень рад оторваться от созерцания и заняться делом.

Капитан ван Страатен поднялся на борт, и я сумел его разглядеть. На скелет в лохмотьях он никак не походил – просто высокий человек с очень изможденным лицом, обрамленным густой бородой. Одет он был, кстати, не по голландской моде (если мои представления о голландской моде семнадцатого века, почерпнутые из соответствующей живописи, верны), а по французской. С капитаном Кэссиди они обнялись, как старые друзья после долгой разлуки, да так оно и было, судя по всему.

– Смените Рамсеса, – велел мне капитан и повел гостя к себе в каюту.

– Что происходит? – набросился на меня Рамсес, когда я принял у него вахту и одновременно завладел его кружкой кофе.

– Мы повстречали Летучего Голландца, – признался я, – можешь бежать на палубу любоваться.

– А нам теперь шторма или другой катастрофы не ждать? – забеспокоился старпом.

– Капитан утверждает, что нет. Иди давай, я же вижу, что шторм тебя интересует в последнюю очередь.

Следующие два часа прошли спокойно, а потом в рубку вернулся капитан. Довольный, и, кажется, выпивший – впрочем, утверждать наверняка я бы не взялся.

– Идите спать, Рудольф, – велел он.

Я еще немного постоял на палубе – погода совсем наладилась, светила красивая, почти полная луна, и было хорошо. «Эксцельсиора», отошедшего совсем недавно, я уже не увидел.

– И что же вчера случилось такое, не предназначенное для моих невинных глаз? – мрачно спросила нас Джо за завтраком, – Кэссиди женится и вчера пригласил вас на мальчишник? Или вы захватили корабль, везущий прекрасных черных рабынь, и устроили оргию?

– Мы встретились с капитаном ван Страатеном, – сдал нас с потрохами Рамсес.

Джо поперхнулась чаем.

– А меня отправили спать?! Кто вы после этого? Друзья, называется…

– Да мы-то причем? – справедливо возмутился я, – лучше подумай, чем ты капитана рассердила.

Весь день Джо была мрачнее тучи и время от времени начинала ворчать: «подумать только… Летучий Голландец». Обижаться на капитана ей не позволяла то ли субординация, то ли еще что, поэтому она обижалась на нас с Рамсесом, и страдали все трое. Настолько, что даже решили ночью, когда сдадим вахту, засесть в кают-компании с бутылочкой чего-нибудь крепкого. Обычно капитан давал добро на это без проблем.

Но в этот раз, когда мы уже выбирали делегата, который спросил бы разрешения, капитан выразил желание увидеть всех троих. Посмотрев на нас так, что нам – мне во всяком случае – стало стыдно, он осведомился:

– Джо, вы не собираетесь в ближайшее время выйти замуж?

– Нет, сэр, – удивилась Джо.

– Я, кстати, тоже не планирую жениться, – вполголоса заметил капитан. Джо смутилась. – А как бы вы поступили, если бы мой вчерашний гость сделал вам предложение?

– С чего бы это?

– Вы – вы все – очень плохо знаете свои любимые легенды. Если он найдет девушку, которая согласится стать его женой, проклятие будет снято.

– Так девушку же на земле искать нужно, – припомнил Рамсес.

– Совсем необязательно. Просто мой экипаж – едва ли не единственный шанс для него встретить живую женщину в море. Поэтому прекратите на меня дуться. Или вы, Джо, всю жизнь мечтали отказать капитану ван Страатену?

Тут я заметил, что ярких книжек на столе больше нет, а украдкой скосив глаза на полки, не обнаружил их и там. И незаметно толкнул Рамсеса локтем, показывая ему на пустой стол.

– Что же касается двух книг, судьба которых вас так интересует, – с иронией закончил капитан, – то это были романы из серии «Похождения Летучего Голландца», и я подарил их ван Страатену.

– А зачем они ему? – поинтересовалась Джо, заметно приободрившаяся.

– Он коллекционирует книжки о себе. – И добавил язвительно, – у него, как вы понимаете, очень много свободного времени.

Никто из живых членов экипажа точно не знает, был ли наш капитан в юности капером, но как минимум в глубине души все в этом совершенно уверены. Очень уж хорошо он соответствует расхожим представлениям о благородном морском разбойнике, хоть «Одиссею капитана Кэссиди» пиши. Ну и команда вслед за ним тоже усвоила некоторые привычки романтичных книжных флибустьеров. Например, среди матросов какое-то время бушевала настоящая эпидемия азартных игр. Скорее всего, началась она со старой команды, не приученной к другим развлечениям в своем семнадцатом веке, но и молодежь быстро переняла у них эту склонность. Пари заключались по любому поводу, а если в одном месте встречались хотя бы двое матросов, и у них было полчаса свободного времени, на свет божий тут же извлекались кости. Капитан, занятый какими-то мыслями, почти всегда вел корабль сам и игрокам никак не препятствовал.