Юрий Прокопенко - География любви

Иван первым попробовал завести свою машину. Он вставил ключ в скважину дверного замка и тот с трудом повернулся, хотя накануне Иван набил замочную скважину жидким моторным маслом. Включился в салоне свет, и он показался Ивану каким-то тусклым. Тревога закралась в его душу. Недолго думая, он вставил ключ в гнездо зажигания, потянул на себя подсос, отжал педаль сцепления и повернул ключ. В ответ он услышал предательский ноющий звук стартера, пытающегося прокрутить коленчатый вал двигателя с замерзшим маслом. Одна, вторая безуспешная попытка и аккумулятор «сел» совсем. Даже свет в салоне погас. «Все! – с горечью подумал Иван, – теперь вся надежда на шестерку». Но и там история провала повторилась. Приятели остались на мели. Надо было срочно что-то придумывать, искать машину. «Надо было заказать такси, и не было бы такой проблемы». Однако надо двигаться. Время семь утра, через полчаса начнется регистрация. Друзья продвинулись к улице в надежде перехватить любую машину, за любые деньги. Нельзя срывать первую зарубежную поездку. Это поставило бы под угрозу всю международную карьеру Ивана. Мороз крепчал или друзья все больше нервничали. Они стали подпрыгивать на месте. В стороне от них стояла Людмила и рядом с ней чемодан. Время шло, и с каждой минутой таяла надежда на благоприятный исход всей кампании. Все-таки это был по тем временам «спальный» район и машин в столь ранний час здесь просто не было. Вдруг из-за поворота улицы, у школы, появились два ярких огня, которые быстро приближались. Молодые люди вышли навстречу машине. Та остановилась. За рулем армейского Уазика сидел солдатик и таращил глаза на прилично одетых молодых мужчин. Коля умел обделывать такие дела, в отличие от Ивана. Он сунул в руку солдатика червонец и сказал; «Выручай старик, опаздываем на самолет. Вот он летит за границу с важным заданием, а наши машины не завились. Срочно нужно ехать в Шереметьево». Солдатик взглянул на червонец в его руке, потом на Ивана и начал было канючить, мол, нам нельзя, на дорогах проверки. Но Николай строго возразил. «Перестань, какие проверки. Ты повезешь старшего лейтенанта медицинской службы. Он тебя отмажет от любой проверки на дорогах». Наконец, солдатик согласился, быстро закинули в машину чемодан, спешно попрощались и Уазик с хорошо прогретым мотором рванул с места. Через мгновение и он скрылся за поворотом. «Не расшибся бы солдатик, – сказал Николай, – дорога скользкая». «Ну, слава Богу, уехали», – ответила Людмила.

Через полчаса Иван уже был в здании аэропорта Шереметьево и подошел к стойке регистрации. Посмотрел на табло и не увидел свой рейс. Он обратился к служащим аэропорта и с ужасом узнал, что регистрация на Софию уже закончилась. Что же теперь делать? В этот момент он услышал сообщение о том, что гражданин Белецкий должен срочно пройти регистрацию на рейс такой-то до Софии, его ждут при посадке в самолет. Он ринулся к стойке регистрации. «Это я Белецкий, опаздываю на рейс до Софии. Вы слышали объявление? – обратился он к служащим таможни. Ему все же пришлось заполнить декларацию (как попало) и предъявить чемодан, словом, пройти все положенные процедуры при отлете за рубеж. И когда он появился у нужных ворот на посадку, ждавшие его там стюардессы, облегченно вздохнули. «Где же вы пропадали, мы уже хотели уходить», – пожурила одна из них. «Машина не завелась: мороз», – ответил он с извинениями. Его провели в салон и усадили в кресло. «Спасибо, спасибо», – суетился Иван, устраиваясь в кресле. Слева от него сидела крупная дама в шляпке странной формы. Она посмотрела на него и скривила улыбку:

– Вы и есть Белецкий Иван Павлович? – обратилась она к Ивану. Тот кивнул головой, не придав значения заданному вопросу. – Я так и знала, что что-нибудь с вами произойдет. Много наслышана о вас. Везде вас хвалят, и я думаю неспроста. Вы позволяете себе опаздывать на международный рейс.

– Где там позволяю? Я действительно чуть не опоздал, но виноват не я, а сильный мороз. Машина не завелась ни у меня, ни у моего приятеля. А, собственно, с кем имею честь? – уже догадываясь, с кем он разговаривает, спросил Иван.

– Гвоздикова Алла Петровна, Харьковский НИИ гигиены труда.

– А-а, понятно. Нас не успели познакомить в Минздраве. Теперь будем работать вместе.

– А Вас это не устраивает?

– Устраивает вполне. Я лишь беспокоюсь за Ваш английский.

– Мне сказали, что Вы сможете мне помочь. А, кроме того, там есть сотрудница, которая знает английский и русский. Она одно время стажировалась в нашем институте, и я ей помогала. Теперь она поможет мне.

«Ну, слава Богу, – подумал Иван, – мне не придется отдуваться за эту персону. И Соню Табанову она не будет беспокоить». А Гвоздиковой он одобрительно ответил: «Хорошо, что вы все предусмотрели. Теперь я спокоен за вас». Самолет побежал по взлетной полосе и вот оторвался от поверхности земли, стал набирать высоту. Пристегнули ремни, и Иван вздохнул с облегчением. Первая его заграничная поездка началась.

«Наш самолет произвел посадку в аэропорту города Софии, – услышал Иван усиленный голос стюардессы, – просьба оставаться на местах…». Иван проснулся окончательно. «Кажется, я проспал весь полет. Надо же «произвел посадку», а почему не просто «сел» или хотя бы «приземлился, – съязвил Иван по поводу корявости русского языка.

– Что Вы сказали? – Спросила его Алла Петровна.

– Кажется, я проспал всю дорогу.

– Вы даже не расстегнули ремни.

– Да, это так, – Иван расстегнул привязные ремни и стал дожидаться остановки двигателя, когда пригласят на выход. В окнах иллюминаторов сиял солнечный свет. Было тихо и мирно, как и подобает быть в благодатном крае.

Завершив формальности, Иван вышел в зал прилета, где сразу же наткнулся на Марию Тучкову, бывшую аспирантку профессора Данцига. Она встречала Ивана и быстро взяла его под руку, пытаясь утащить в город.

_ Здравствуй, Мария.

– Здравствуй, Иван. Как долетел? Ты какой-то помятый. Наверно, спал в самолете.

– Угадала, проспал весь полет.

– Ну ладно, сейчас поедем в гостиницу. Не беспокойся, ее встречают наши коллеги из отдела гигиены труда, – указала она на Гвоздикову, выглядевшую несколько растерянно. Но скоро подошли и к ней и тоже повели на выход.

Солнечная Болгария. Солнечная София.

– Ты как-то тепло оделся. У нас весна.

– А у нас сегодня утром был тридцати градусный мороз. Все еще надоевшая зима.

– А это тебе презент. «Мартиничка», – Мария протянула ему значок, выполненный из какой-то материи желтого цвета. Он слегка напоминал весенний цветок. – У нас в начале марта все дарят друг другу «мартинички» и поздравляют с началом весны.