Евгения Ладыжец - Безымянная невеста

На стене вдруг мигнуло изображение огромного вышитого нитями ветвистого дерева со светящимися ветками. Узор из нитей и листочков складывался сам по себе, постепенно изменяясь. Дерево росло на глазах.

– Брр. Что за черт? Голограмма какая-то? – развели, блин, нанотехнологии. Я отступила назад, отдернув руку от веретена.

Вдруг одна из веток на картинке поползла вниз и засохла.

– Эх, незадача. Значит, не очень тебе и хотелось жить в этом городе, Ксана. На пару лет тут осядешь – а потом улетишь дальше.

Сзади нас в домашнем халате и тапочках стояла преподавательница по философии. Я вытаращила глаза, пискнула и сползла в кресло.

– Вы пройдите в кабинет, Оксана Юрьевна. Моя помощница вам погадает, а я пока с внучкой пообщаюсь, правда, Юленька?

Пришлось идти, куда деваться…

***

– Бабуль, ну и зачем это все? Перья, ветки, кости, следы какие-то, прочая ерунда эзотерическая? Зачем ты людям голову морочишь? – Юлька сидела на диванчике и гладила кота. На журнальном столике примостился чайник с душистым травяным отваром и тарелочка с тульскими пряниками. Голос Ксаны слышался из-за двери – с ней беседовала Марья Ивановна, помощница Василисы Петровны (для студентов) – или Бабули (для домашних). Сама Василиса Петровна в теплом халате сидела в кресле-качалке, укрыв ноги пледом, и крутила в руках сверкающий клубочек. Тот на радостях попискивал и подпрыгивал.

– Ну а куда деваться, коли сами не понимают и не верят, внученька? Странные они, твои люди. Столько чудес могут сотворить одним только котелком своим, только бы подумали хоть немного – ан нет, все им волшебство и таинства подавай. Не хотят сами чудеса творить – пусть хоть так на путь свой встают.

– А зачем ты Галку отправила можжевеловый гребень искать? Она же сроду такого дерева не видела, где она его найдет-то? – Юля спихнула с колен кота и потянулась к веретену. На стене опять появилось светящееся дерево. По веткам скользили разноцветные пронумерованные огоньки, то замирая, то сворачивая или вовсе перепрыгивая на другие ветки. Что-то отмирало и исчезало, что-то внезапно появлялось и расцветало буйным цветом на этом изображении. Где-то среди этих огоньков мерцала и ее собственная жизнь, подумала девушка.

– А затем, Юлечка. Помаются, поищут, леса-поля-супермаркеты все вдоль и поперек исходют – авось и дойдут своей головой, коли на полпути не остановятся. Сама посуди, если человек принесет то, чего сам бы никогда в жизни искать не стал, да и не нашел бы просто так – разве не заслуживает он своего чуда? Хотя бы за смелость и упорство. – Бабушка флегматично продолжала пить чай. – Веретено не урони, сама на Лысую гору за вторым полетишь.

– Получается, важнее само путешествие, чем место назначения? Так?

Бабуля хитро усмехнулась внучке, прищурилась, глядя в окно на лунную дорожку перед домом.

– Именно так, внученька. Только в дороге мы свою судьбу находим. Как огоньки на дереве. Ты прими гостью утром, внученька. Чаем напои, дальше к Марье Ивановне отправишь. А то я на лекцию в университет опоздаю. Вдруг кто без чудес понять все сможет, своей головой?

Светка в очередной раз поправила челку, шмыгнула носом и глянула трагичным заплаканным взглядом обиженной всеми женщины в зеркало. Зеркало не прониклось. Наверное, потому что женщине не так давно стукнуло 16 лет, а обиды случались почти каждый день.

– Ну и по какому поводу слезы сегодня? – тетя Лена стояла, привалившись к двери, и рассматривала свое чадо. Чадо набрало побольше воздуха и с надрывом заголосило:

– Мне незачем больше жи-и-и-ить! Он меня бросил! Променял на Лизку из 10 «б»! И на дискотеке с ней весь вечер танцева-а-а-ал…

Тетя Лена, мамина младшая сестра, перебралась в Питер вслед за мужем еще до моего рождения. Именно у нее мы останавливались, когда первый раз приехали в северную столицу. Потому, когда уже я собралась переезжать в город мечты, мама вытребовала у тетки обещание раз в месяц видаться с «непутевым чадом» и докладывать обо всех изменениях. Конец октября порадовал меня очередным приглашением в гости к этой сумасшедшей семейке. Так что в пятницу после работы пришлось забить на пару и пойти к родственничкам.

– Теть Лен, давно она так воет? – я разглядывала голосящее недоразумение и все никак не могла поверить, что оно – моя двоюродная сестра. Да я так себя не вела никогда! Что за показуха-то? Наверняка от матери чего-то добивается, интриганка малолетняя.

Мамина сестра обреченно вздохнула. По ее словам получалось, что несчастная любовь с чадом случалась раз в полгода. И каждый раз заканчивалась слезами и уверениями, что жизнь нам не нужна без светлых очей Его. Дядя в ответ на истерики грозился найти паршивца и принести любимой дочке запрошенный элемент мужеского тела. Глаза, то бишь. Дочка обижалась на черствых и ничего не понимающих взрослых, тащила со стола кусок торта побольше и запиралась в комнате с очередным романом. Что самое обидное, классическим романом. «Войну и мир» чадо прочитало и записалось в кружок французского и секцию бальных танцев. Сейчас на очереди была «Анна Каренина».

– Оксана, может, поговоришь с ней, а? Вы же одного поколения, найдете общий язык? Сил моих на нее больше нет. – Тетка развела руками и уселась рядом на диван. Дядя привычно принес с кухни флакончик валерьянки, добавил жене в чай.

– Хорошо, попробую. Но результат не гарантирую!

Вдруг еще хуже станет, подумала про себя. Или вообще в нефоры уйдет? Переходный возраст у нас, бои гормонов. Я постучалась к сестре. Подождала минуту и вошла.

– Может, тебе будет интересно узнать про реальный трагический роман? А не книжный. Могу рассказать.

Светка задумалась.

– Интересно. А чей?

– Подругу мою, Ирку, помнишь? Мы с ней как-то приезжали?

– Конечно, помню. Но она ж никакая, откуда у нее могла трагическая любовь-то случиться? – дитятко презрительно фыркнуло, оглянувшись на себя в зеркало. Вот, блин, вырастили нарцисса в юбке.

– Я тебе расскажу, а ты уж сама решишь. И вообще внешность не всегда имеет значение. Уж поверь. – Тем более что делиться своими переживаниями по поводу всех романов Ирка приходила к нам с Лелькой. И даже парней показывала.

Ребенок приподнял бровь и глянул на меня недоверчиво. Ну да, Ира – невысокая, веснушчатая, волосы русые ниже плеч, вечно собраны в хвост, любимая одежда – джинсы и вариации на тему футболок и рубашек. Она когда-то занималась легкой атлетикой и спокойно могла вскопать весь бабушкин огород – в качестве разминки, как она говорила. Куда уж тут до рафинированных героинь Светкиных романов. А как же пышные платья, аристократическая бледность, хрупкость и беспомощность? Будем ломать шаблоны. Антишаблонная неделя какая-то выдалась.