Владимир Виджай - 1000 и одна жизнь

– Кто это сделал?

Все молчали. Тогда она выбирала жертву, похожую на виновника. Жертвой каждый раз оказывался Юрка – на его детском лице всегда можно было прочитать выражение виноватого шалуна, хотя виновником он и не был. Далее следовал короткий допрос:

– Юрка, встань! Это ты?

– Нет.

– А кто?

– Я не знаю.

– Как это – ты не знаешь? Тебя что – не было в классе?

– Был.

– Тогда кто?

– Я не знаю.

– Не знаешь? Тогда после уроков оставишь свой портфель у меня и пойдешь за матерью, пусть она придет в школу.

На первой же после урока перемене учительнице было просто узнать, кто из учеников попал в нее. Во время перемены Юрка квасил носы и набивал синяки под глазом или одному, или сразу двум пацанам, которые не признавались, что это именно они, промахнувшись, попали туда, куда, может быть, и не целились, и у них не хватило смелости признаться. Расправа Юрки добавлялась к его преступлениям, и он знал, что теперь целый день у него испорчен. Но только самоличной расправой Юрка приучал пацанов признаваться, когда «училка» допрашивала его, – все-таки никому не хотелось быть им битым. А Юрка был известный боксер, особенно хорошо у него получалось «брать на кумпол» – головой квасить нос. В общем-то с этой «училкой» Юрке жилось несладко. Но с пятого класса, когда по каждому предмету был отдельный учитель, начались золотые школьные дни.

Школа, где учился Юрка, еще в 1905 году была реальным училищем. В старших классах почти все учителя были пожилые люди, некоторые из них оканчивали это реальное училище. Впоследствии Юрий поймет, что самая главная ценность тех педагогов заключалась в том, что это были педагоги по призванию, от Бога, они любили детей. Успешный ученик радовал их, как будто он был их ребенком.

Вот и на том запомнившемся уроке химии пожилая учительница Александра Аристарховна, опросив несколько учеников, закрыла классный журнал и сказала:

– Все хорошо. Я вижу, вы усвоили эту тему. Сегодня мы переходим к другому разделу. Он называется «Спирты».

Как только она произнесла слово «спирты», мальчишка на первой парте, которого она всегда называла «мальчик с ямочками», щелкнул себе по горлу, обозначив всем понятный жест – «выпить».

– Ах ты, ямочки! Что это ты показал? Я тебе покажу! Ах ты негодник! Это ты где научился? – Александра Аристарховна, раздосадованная жестом «ямочек», уже совсем другая женщина, резко отодвинула от себя учебники химии и все другие бумаги, которые она приготовила для урока. – Раздел «Спирты» вы прочитаете сами. Я хочу вам, дети, рассказать о том, что вот такие жесты – это не шутка. Ах, вот этот с ямочками, я тебе покажу!

Все оставшееся время она рассказывала мальчишкам простым языком, какая трагедия ожидает людей, попадающих под влияние зеленого змия. Потом, гораздо позже, Юрка, вспоминая лицо своей учительницы, ее озабоченность и ту страсть, с которой она хотела донести до ребят беду, скрытую в бутылке водки, понимал, что все, о чем она говорила, она скорее всего знала не понаслышке и что она, видимо, прошла через страдания, переживания за близких для нее людей, которых этот зеленый змий «укусил».

Да, те педагоги любили детей. Они беспокоились за них как за своих родных. В этом, может быть, и есть сила учителя – не только любить и знать свой предмет, но и любить тех, кого они учат. В этом отношении Юрию действительно здорово повезло.

Конечно, «зеленый змий» появился еще на заре цивилизации. Причем географическая среда, в которой жил человек, климат, растительный мир, в конце концов – характер самой нации и многое другое в определенной степени диктовали возникновение и употребление того или иного напитка. Мир «змия» разнообразен, и, наверно, видов алкоголя больше, чем видов реальных змей.

Советская система, с ее диктатурой партии, или, как говорил друг Юрия, с ее крепостнической основой, имела свою, отличную от других, философию бытия. Советский народ пил по любому поводу: родился или умер человек, получил образование или получил орден, шел в наступление во время войны или отступал под давлением врага, изменила ему жена или ушла девушка, проиграла его футбольная команда или выиграла, и так далее, и тому подобное. Но ведь почти все и везде во всех странах пьют, с различными вариациями. Вот здесь, наверное, и зарыта собака. Попросту говоря – а как пьют?

Юрий помнил из российской истории, как Александр III отправил своего талантливого министра финансов Витте в загранкомандировку в Англию, Германию и Францию с заданием – понять и изучить новые направления в экономике, финансах, промышленности, образовании и так далее и представить царю свои рекомендации: что можно освоить и применить в России. Витте вернулся с обширным докладом и своими предложениями. Сама идея царя очень понравилась министру. Витте ждал, когда царь вызовет его для устного доклада и указания – что делать.

К удивлению Витте, царь вызвал его довольно-таки быстро.

– Ну что, Сергей Юльевич, я подробно прочитал ваш доклад. Мне понравилась простота вашего изложения. Это значит, что вы прекрасно разобрались во многом и знаете, как мы всё это можем осуществить в России. Особенно мне понравились идеи относительно железных дорог и станций, банков и внешней торговли. Я одобрил и подписал ваш доклад. Действуйте, как предложили.

– Большое спасибо, Ваше Величество, приступлю незамедлительно.

Короткая пауза.

– Вот скажите мне, Сергей Юльевич, в странах, где вы побывали, люди ведь тоже пьют, только, наверное, меньше нашего?

Царь Александр III за время своего тринадцатилетнего царствования ни разу не был за границей, будучи ярким представителем Дома Романовых. Он, как и многие Романовы, дружил с «зеленым змием», может быть, даже больше других. Витте, конечно, знал об этом. Знал, как серьезно жена царя, датская принцесса Мария Федоровна, всячески оберегала его, но…

– Вы знаете, Ваше Величество, я должен сказать, что, может быть, пьют там иногда и больше нашего, но вот напиваются меньше.

Царь был доволен ответом.

В чем все же секрет, что там меньше напиваются? Здесь, наверное, много причин. Но есть все-таки несколько главных. Справедливости ради надо отметить слова Витте: напиваются меньше нашего. Это его наблюдение, сделанное более сотни лет назад. Сегодня отдельные слои населения и там, на Западе, напиваются не меньше нашего. А вот все-таки репутация – что мы не прочь лишний раз пропустить по маленькой – почему-то за нами остается. Сегодня алкоголизм, без сомнения, стал глобальной бедой. Почему люди становятся алкоголиками? Легче всего сказать, что это болезнь. Хорошо, но тогда у нее должны быть причины. Ведь этой болезнью нельзя заразиться, как гриппом. А вот генетическая предрасположенность явно существует. Нет сомнений, что социальная среда, семья, условия жизни, устроенность человека, уровень его жизни, природные условия, традиции, отношение большей части общества к питию, и так далее, и тому подобное, – все это и многое другое предопределяет эту страшную болезнь. «Культурно» пить получается не у всех.