Анатолий Лившиц - Опасные виражи

– А с чего вы взяли, что я хочу кем-то быть? – неожиданно спросил Филиус. – если я хочу быть только собой, для чего быть кем-то ещё?

– Быть только собой ты не сможешь, потому что у тебя нет денег. Если бы они у тебя были…

– Дело не в деньгах, – перебил Филиус.

– А в чём же?

– Дело в том, что у меня нет желания быть собой.

– Как это? – Фред посмотрел на него с недоумением. – Ты только что сказал, что хочешь быть только собой.

– Кроме желания быть собой у меня есть желание не быть вообще, и я чувствую, что второе желание гораздо сильнее, чем первое.

– Ты не хочешь жить? – недоумение Фреда сменилось ярко выраженным удивлением.

– У меня нет этого желания, – Филиус задумчиво посмотрел на занавешенное окно. – Когда меня производили, то не спрашивали, хочу ли я этого. Меня просто вытолкнули в этот мир в виде маленького тела, в котором помещён одушевлённый сгусток энергии, призванный до определённого срока перемещаться во времени и пространстве, и сопровождать это перемещение какими-то словами и поступками. Я отождествляю себя не с телом, а с этим сгустком и не хочу тратить свою энергию на эти перемещения. Я хочу беречь её как зеницу ока до конца своих дней и стараюсь по возможности ничего не делать и говорить лишь по необходимости. Значит, я не хочу жить, но это не значит, что я не хочу быть живым.

– Чего же ты хочешь? – Фред не сводил от своего собеседника изумлённого взгляда.

– Я хочу жить без желаний, – прямолинейно ответил Филиус. – Почему я должен что-то хотеть? Все постоянно чего-то желают, осуществляют желание и гордятся достигнутым или, не добиваясь желаемого, становятся разочарованными и впадают в депрессию. В том и другом случае проявляется беспокойство, которое не является положительным фактором.

– Отсутствие желаний приводит к покою, – Фред с задумчивым видом скрестил руки. – Ты это имеешь в виду?

– Корень всех бед в том, что все носятся со своими желаниями как угорелые и хотят их осуществить. Они не понимают, что лучше без всяких желаний терпеть свою жизнь и из всех ситуаций выбирать ту, которая наиболее удобна и спокойна.

– Что ж, – Фред едва заметно вздохнул. – Если ты хочешь спокойно чувствовать себя живым, то роль священника или епископа предназначена именно для тебя. Тебе просто заказана прямая дорога в Ватикан.

– Вы хорошо позаботились обо мне, и с моей стороны будет неблагодарно не осуществить ваше желание, – медленно произнёс Филиус.

– Ты говоришь так, как будто не имеешь свободы выбора, – заметил Фред. – Если не хочешь ехать туда, можешь остаться здесь. Я помогу тебе с жильём и устрою на такую работу, которая потребует наименьшей траты энергии.

– Вы уже предложили мне роль священника, в которую я попытаюсь войти, – Филиус отвёл взгляд от окна и вздохнул. – Это роль, как вы сказали, меня вполне устраивает, и я надеюсь сыграть её хорошо. Кроме того, я не хочу быть неблагодарным по отношению к вам и не желаю разочаровывать ваших знакомых, которые меня ждут.

Через несколько дней после этого разговора Фред купил своему младшему собеседнику, с которым разговаривал с большим удовольствием, билет в Рим.

– Когда доберёшься, дай телеграмму или напиши несколько строк, – попросил Фред, отправившись провожать Филиуса в аэропорт. – Я хочу быть уверенным в том, что с тобой ничего не случилось.

Со мной скоро случится новая жизнь, – произнёс Филиус таким тоном как будто смена обстановки для него не имела никакого значения. – Не знаю, что она мне принесёт, но надеюсь, что ничего плохого со мной не случится.

Они вышли из такси, которое остановилось возле серого здания аэропорта, расплатившись с водителем, Фред вошёл с Филиусом в просторный зал ожидания. До отправки самолёта оставалось ещё полтора часа. В зале, ожидая своих рейсов в другие города, находились люди. Некоторые из них ходили по залу и, томясь ожиданием, периодически посматривали на электронное табло, на котором появлялось название очередного рейса. Люди убивали время, а время убивало их. Они проводили время за чтением газет и разгадыванием кроссвордов, а время каждым пролетающим мигом делало их старше и сокращало их жизненные сроки.

– Когда я у вас был, – сказал Филиус, решив предстоящие полтора часа убить разговором. – Я обратил внимание на то, что вы один. У вас нет жены?

– Нет, – ответил Фред, немного удивившись этому внезапному вопросу.

– И детей у вас тоже нет? – Филиуса, задававшего эти вопросы от скуки, совершенно не интересовало то, о чём он спрашивал.

– У меня никогда не было намерения обзаводиться женой и детьми, – голос Фреда прозвучал немного резко, потому что он не очень хотел разговаривать об этом. – Когда ты у меня был, ты разве не обратил внимания на то, что в моей квартире нет женщины?

– Ваш сюрприз так удивил меня, что я как-то не удосужился обратить на это внимание, – в голосе Филиуса прозвучала самокритичная нота. – И вы никогда не писали брачного заявления?

– Я никогда не переступал порог ЗАГСа, – сказал Фред без сожалений. – Когда я прочитал в одной из юмористических газет о том, что означает это слово, то подумал, что в этом шутливом названии ест зерно истины.

– Что же оно означает? – у Филиуса вдруг пробудился интерес, который вышел из берлоги, словно проснувшийся медведь.

– Запомни адрес гибели своей, – театрально произнёс Фред. – Прочтя это название, я сразу же вспомнил одну из притч Соломона, предупреждающую о том, что горше смерти женщина, и что праведник сбережётся от неё, а грешник будет ею уловлен. Я, кончено, не считаю себя праведником, поскольку неоднократно вступал в кратковременные отношения с женщинами лёгкого поведения, но серьёзного долгого увлечения, называющегося любовью, у меня никогда не было, и я даже не ходил в сторону ЗАГСа.

– Значит, вы последовали совету Соломона, – самокритичная нота, прозвучавшая в голосе Филиуса минутой раньше, сменилась нотой презрения к тому, что его окружало. Внезапно он решил сменить тему, как пластинку, и вместо песни Фреда услышать собственную оперную арию. Подумав, что будет слушать её с удовольствием, он после недолгого молчания спросил:

– Надеюсь, вы помните тот день, когда я попросила у вас Библию?

– Да, – Фред не понял, почему Филиус вдруг об этом спросил и удивился.

– У меня тоже есть сюрприз для вас, – загадочно произнёс Филиус, серьёзно посмотрев на Фреда. – Может быть, он вас удивит или даже вызовет шок, но тем не менее я хочу его преподнести, чтобы не чувствовать себя в долгу.

– Какой сюрприз? – удивление Фреда возросло.

– Вы помните тот день, когда я вернул вам Библию?

– Да, – удивление Фреда сменилось растерянностью. – В тот день ты сказал, что Библия тебе многое показала и многому научила.