Анна Бойко - Глория

Действительность оказалась совсем иной, нежели ему представилось спросонья, но легче от этого не стало. Девица никуда не делась. Поджав ноги и не шевелясь, она сидела нагишом на широком супружеском ложе и не отрываясь смотрела на Ника. Из глаз мнимой «Наташи» исходило тусклое болотно-зеленое свечение.

Разом припомнив зомби, инопланетных монстров и суккубов, Ник в панике скатился с тахты. Нащупал в темноте заветный ящик, в истерике дернул за ручку и дрожащими руками наставил на «Наташу» пистолет. Газовый, но очень похожий на боевой.

Девчонка не шелохнулась, ее глаза по-прежнему светились. Не поворачиваясь к жуткому видению спиной, Ник на ощупь добрался до двери и щелкнул выключателем. Будто очнувшись от долгого сна, девчонка моргнула… и заметила голого Ника с пистолетом. На секунду глаза, вновь ставшие вполне человеческими, изумленно расширились.

– Убирайся! – голос Ника взвился фальцетом.

Она понимающе кивнула:

– Ты испугался… но я не собиралась тебя обижать, поверь.

– Одевайся и проваливай.

Ни слова не говоря, она молча поднялась и вышла в прихожую. Испачканные кровью измятые штаны валялись на полу. Закусив губу, девчонка нагнулась за ними, неуклюже натянула и повернулась к Нику:

– Моя рубашка в ванной.

– Забирай.

Он посторонился, и белобрысая шустро просочилась мимо. Вернулась спустя минуту, полностью одетая. Ник протянул руку к задвижке на входной двери.

– Мое оружие, – негромко напомнила девчонка. – Оно осталось в спальне.

– Обойдешься! – покорность «Наташи» придала ему уверенности в себе. Вчера клинок случайной гостьи показался ему старинным, и Ник решил в отсутствие хозяйки рассмотреть его поближе.

В ответ на наглое заявление в глазах девушки мелькнуло нечто такое, отчего у него подкосились ноги. Несколько секунд стояла зловещая тишина, затем «Наташа» бесстрастно отчеканила:

– Без него не уйду.

«Я сильнее ее, она безоружна. В конце концов, я два года занимался карате!».

Ник сощурился и презрительно насвистел пару нот. Жена бы его за такое убила. Впрочем, за прошлую ночь она убила бы его еще раньше.

Медленным, отлично рассчитанным движением «Наташа» заправила за ухо непокорную прядь. Ник невольно проследил за ее рукой и гулко сглотнул. Открывшееся ухо оказалось чуть удлиненным и остроконечным, как у кошки. В ту же секунду, воспользовавшись его замешательством, девчонка ударила.

Узкая босая ступня с неженской силой врезала по руке с пистолетом. Подхватив выпавшую игрушку, мерзавка буквально прыгнула в спальню… но Ник успел поймать ее за подол рубашки. Раздался слабый треск и в руках у него остался клочок ткани. Освободившись, девчонка одним движением перекатилась через тахту и схватила свою железяку. С нехорошим шелестом из ножен показался странной формы клинок. Волнистый, словно змея, и разноцветный, будто скованный из разных металлов:

– Скотина! Я ее три года вышивала!

– Что? – Ник ошарашено моргнул.

Задрав локоть на уровень заостренного уха, девчонка нацелила клинок ему в лицо:

– С дороги!

Он послушно шарахнулся в сторону.

Не опуская грозной волнистой штуки и не отводя от него глаз, девчонка деловито защелкала замками. В последнюю секунду, уже скрываясь за дверью, она сорвала с вешалки бирюзовый шарф жены. Дорогущий, шелковый, а главное – бесконечно любимый. Ник мгновенно представил себе реакцию дражайшей половины… но с места двинуться не рискнул.

Митяй, как более глазастый, заметил ее первым.

Девчонка застыла, уткнувшись лбом в хлипкую стенку игрушечного домика. Вид у нее был такой, что все мамаши как одна шустро тянули своих отпрысков подальше, на другие площадки.

Типичная ролевичка, только малость потрепанная. Обкорнанные будто ножиком волосы, из подола рубахи вырван клок, мешковатые штаны с подозрительным бурым пятном на коленке. «Кровь шо ли?». Самое удивительное – девчонка была босиком. А на улице, между прочим, не жарко. «Москва, утро еще… раскумаренная шо ли?»

Уставясь в землю, девчонка ковыряла грязной ступней пыльно-серый песок площадки и, казалось, вовсе не замечала пристального внимания к своей персоне. Митяй углядел, что из-за плеча у нее торчит какой-то обмотанный тряпками крест. «Меч у нее там шо ли?»

Димон тоже заметил девчонку и подтолкнул Ромчика локтем:

– Ты глянь, ка-акая бикса!

– А сиськи какие!

Ромчик плотоядно оскалился и решительно двинулся к намеченной жертве. Небрежно сплевывая шелуху от семечек, Димон шагнул следом. Митяй, как самый младший и осторожный, слегка поотстал.

Девчонка почти не шевелилась и вроде бы по-прежнему ничего не замечала. Пацаны успели подобраться метров на пять, когда она внезапно вскинула голову и, глядя куда-то между ними, не акцентируя внимания ни на одном, тихо и внятно произнесла:

– Не советую.

В ее голосе Митяю почудилось что-то нехорошее, и он послушно остановился. Ромчик презрительно сплюнул под ноги, Димон приблизился еще на шаг и угрожающе прищурился:

– Шо?! Слышь, ты?! Покажь железку, овца! И лавэ б…, гони!

Девчонка неожиданно развеселилась:

– Денег у меня нет, но могу забрать ваши.

– Чо ты хамишь?! – Димон набычился и сделал еще шаг.

Когда до девчонки осталось метра полтора, она стремительно завела руку за левое плечо и выхватила из ножен… не меч, а какую-то волнистую дрянь. «Ножик у нее поломанный шо ли?» – успел подумать Митяй.

Приятели замерли в нерешительности. Острие странного извилистого клинка оказалось нацелено строго между ними.

– Чо ты тут исполняешь?! – неуверенно возмутился Ромчик.

– Проваливайте, – по-прежнему тихо и непреклонно посоветовала девчонка.

Митяй попятился, а вот Ромчик решил быть крутым. Поднырнув под острое с виду лезвие, он бросился ролевичке в ноги. Та на секунду растерялась, и Ромчик, что было сил, рванул на ней рубаху. Ворот разъехался, и Митяй узрел вожделенное. То, чего никогда раньше не видел в натуре.

Дальнейшее уложилось буквально в несколько секунд. Девица отшатнулась, шумно то ли вздохнула, то ли всхлипнула и едва заметно, плавно повела клинком. Тот мгновенно налился поганым тускло-зеленым свечением и распался на три лезвия. Два совершенно самостоятельно зависли в воздухе по обе стороны от первого и также засветились.

Правое лезвие нацелилось на Димона и замерло в нескольких сантиметрах от его носа. Левое развернулось острием вниз, скользнуло к земле и пригвоздило руку Ромчика к пожухлому газону. Друган заорал как резанный.

«Ох, не х… се!» – Митяй осторожненько отступал все дальше и дальше.

Димон повернулся и, что есть сил, рванул в подворотню. Ролевичка вновь описала своим кривым ножиком какую-то замысловатую фигуру, одно лезвие вырвалось из земли и подлетело назад, второе плавно сместилось. Оба слились с основным, свечение погасло. Ромчик, свернувшись калачиком, едва слышно матерился и баюкал пострадавшую руку.