Андрей Смолюк - Это мой мир (сборник)

– Ладно, – думаю, – сейчас лягушку достанем, помогу я жене!

Лягушка же никак в ведро не лезет, видать боится.

– Надо ещё мужиков позвать, – говорит Анатолий. – Вдруг у них идея возникнет относительно того, как лягушке помочь.

Позвали мы всех соседей. Пять нас теперь мужиков. Стоим, курим, про лягушку, что естественно, рассуждаем. А женщины наши всё работают. У Анатолия жена полет, моя вилы в сторону отложила, тоже полоть начала.

– Ладно, – опять думаю, – сейчас лягушку достанем, тогда и помогу жене! А пока лягушку спасать надо, она, в отличие, от жены подождать не может!

Долго мы стояли с мужиками. Ничего путного, окромя ведра, не придумали. Только не лезет в ведро лягушка. Что же делать? И спихнуть её в это ведро неудобно, палкой не достанешь, и сам в колодец не полезешь, так как он воды полон.

Часа полтора у нас ушло на изучение лягушки, измаялись мы все, а лягушку так и не достали.

Вдруг смотрим, идут к нам наши женщины, и вид у них весьма грозен. Сейчас, думаем, шум будет. Это, собственно говоря, и произошло.

Здорово нам досталось, что и говорить. Не понимают просто наши женщины всяких там мышек, лягушек. Отогнали нас от колодца, хотя мы и говорили им, что вот душу живую спасаем, как господь велел. Но жёны наши нас почему-то не поняли и сунули в руки кому что из инструментов. Мне, например, лопата досталась. Копай – не хочу, правда, только что – не очень понятно; главное чтоб ерундой, как женщины сказали, не занимались.

А лягушку бедненькую мы так и не достали. Не хватило нам ума мужского для этого. Наверное, она там, в колодце, с тоски померла. А жаль, симпатичная была лягушка, зелёненькая! По крайней мере, больше мы её в колодце и не видели.

27.04.01.

Что такое сад – никому объяснять не нужно. А уж про то, какую он иногда тоску навевает – и подавно. Особенно у мужиков. Это не гараж, где так хорошо и привольно, и главное – жены рядом нет. Тут тебе, понимаете, баобабы всякие, которые, мать их за ногу, ухода, как ни странно, требуют.

И вот как-то субботним утром мы, значит, с женой в этот сад собрались. Я потихонечку чертыхался по этому поводу, а жена моя пыталась меня подбодрить, что вот, дескать, придёт зима, и сам рад будешь. Но до зимы было далеко, а поэтому про неё я не думал, а думал про то, что мы целый день будем полоть, копать, собирать и, что самое главное, по этому поводу с женой переругиваться (я в саду всё делаю не так, за меня всё надо переделывать, и вообще, я во всём виноват).

Но тут раздался телефонный звонок. Звонил мой тесть, которого мы звали просто деда Толя, и вот что он нам, на радость некоторым, не будем уточнять кому, хотя это мне, сообщил:

– Мы тут с бабой Машей (это тёща моя) приготовили окрошку, причём целую бадью. Так что приходите в гости. Фуфырика вот только не будет, потому что этим всем женщинам, мать их за ногу, надо в сад тащиться, на который я лично уже глядеть не могу! А после фуфырика лично я в саду не работник!

Нас, естественно, причём главным образом меня, дважды по этому поводу уговаривать было ни к чему. Я в душе возликовал, бог, он всё-таки есть, но супруга моя при этом заметила:

– Мы, конечно, пойдём, но ты там особо не наедайся, веди себя хорошо, в саду работать надо, а с полным животом это тяжело.

– Очень даже и хорошо, что тяжело, – с некоторым злорадством я по этому поводу подумал.

В общем, пошли. Ну, всё как полагается. Окрошечка, квасочек, огурчик, колбаска, сметанка, только вот фуфырька нет. Однако раз нет, значит, нет, не такие уж мы и алкаши!!!

Одним словом, мы ели, ели, тестя с тёщей нахваливали-нахваливали, и в результате, не знаю как кто, но я про сад подзабыл. А посему наелся от пуза, хотя меня моя ненаглядная под столом ногой попинывала, дескать, хватит жрать, в саду будет тяжело работать! Сижу и пыхчу. Жизнью доволен, аж на сон потянуло.

Но, как оказалось, окрошка, как, впрочем, и всё на свете, имеет свойство кончаться. Бадья опустела. А раз бадья опустела, то женщины наши, тёща моя и жена, начали нам с тестем про сад намякивать. А надо сказать, что сады наши (что мой, что тестя) друг от друга всего-то на сотню метров отстоят, так что нам по дороге (кстати говоря, и с женой-то я из-за близости садов наших познакомился).

Однако нам с тестем, как вы сами понимаете, и так-то в сад не хотелось, а тут после окрошки вообще все нервные связи в голове, которых и так-то было с гулькин нос, относительно этого сада, порассосались. Сидим мы на стульях и откровенно так в дремоту приятную впадаем.

А женщины наши шумят, дескать, вот – бездельники, вся ваша мужицкая сущность такая, что вам бы только жрать да дрыхнуть, а там помидоры, огурцы и прочие баобабы гибнут, можно сказать, а вам – хоть бы хны!

И надо сказать, шум этот нас с тестем из дремоты слегка вывел, да причём так, что у меня даже мысль в голове появилась.

– В сад – это, конечно, хорошо, – так я женщинам сказал. – Но баобабы там в виде помидор, огурцов не погибнут, ничего им не сделается, так как их мы десять дней назад полили, причём кипяченой водой (почему именно надо было их поливать кипячёной водой, я не знаю, но так мне в тот раз жена велела, а жену слушаться надо, особо – в саду).

И ещё при этом всем добавил:

– Есть, дорогие мои, «встречный» план!!!

Видя, что мы с тестем встрепенулись, да даже так, что и дар речи после обжорства обрели, все наши женщины на меня посмотрели и спросили:

– Какой?

Интересно им, значит, стало.

– А вот такой, – отвечаю, – берём фуфырёк и в сад не идём!!!

– …?!!!

И что тут после этого …?!!! началось поначалу – и словами не передашь, а уж пером – и подавно!

В общем, мы во всём виноваты, зачем мы только когда-то Еву с пути истинного сбили (хотя как я помню там было всё с точностью до наоборот), зачем вот эту окрошку дурацкую сегодня сотворили, вам, мужикам, на радость, ну и так далее…

Гроза бушевала минут семь. Но, в конце концов, всё-таки кончилась. А когда кончилась, то наступила тишина.

– Ладно, – сказал тесть, – вот вам всем моё мужское слово! Сейчас пойдём в сад, спасём там ваши баобабы, посмотрим, что к чему, а там видно будет!

И надо сказать, мне он при этом подмигнул. Ну, а раз он подмигнул, то я всё понял сразу, что мой «встречный» план очень даже ему по душе пришёлся.

В общем, пошли мы в сад, до которого нам от тестя моего идти-то пять-семь минут. А в саду – всё как всегда. Работы непочатый край, не знаешь даже, за что взяться.

Я на это всё посмотрел и в результате этого ни за что не взялся. Пропади всё пропадом. В голове моей мысли мелькали, связанные только со «встречным» планом, а посему помидоры, огурцы, ну, и так далее, в голове не умещались.

А день-то, надо сказать, жарким был. Солнышко припекает, пот течёт, пить хочется, работать – нет. И тут ко мне супруга моя подходит, грабли в руке держа (надо же вид сделать, что вот работница она в саду, в отличие от меня), да так тихонечко мне и говорит: