Андрей Малышев - Капитан Зари (сборник)

Каким-то образом в руках у милиционера блеснул воронёной сталью табельный пистолет.

– Ну, мрази! – холодно и презрительно скомандовал лейтенант. – На колени перед фронтовиком и просить прощения у него, живо!

Смотря на пляшущий в руках милиционера «Макаров», шпана нехотя встала на колени.

Заводила, размазывая пьяные слёзы по щекам, запричитал: – Извини нас, деда, больше не будем!

Светлов с сочувствием посмотрел на ветерана: – Заявление писать будете?

– Нет, нет, – как-то испуганно и одновременно благодарно посмотрел на него фронтовик, – чего уж теперь… жаль дураков, молодые, посадят ещё, не дай бог! Как они не понимают… А тебе спасибо, лейтенант, выручил ты меня.

– Не за что, – посмотрел на него Светлов, – это вам спасибо, за Победу и за жизнь, которую вы дали нам!

Короче, на этом и разошлись.

И думал наш лейтенант, что всё хорошо и пушисто.

Да вот нет.

Оказался главный заводила-подонок сынком главы местной администрации и написал такую жалобу-филюгу на лейтенанта, что мало не покажется!

В итоге стоял наш лейтенант на суде офицерской чести и бледнел, когда разносили в пух и прах его начальники и коллеги по службе.

– Вот, – зло шипел на него начальник РОВД, – благодари бога, что не просит сын уважаемых родителей привлечь тебя к уголовной ответственности за побои, а лишь ставит вопрос о невозможности твоего дальнейшего прохождения службы в органах МВД! Ты должен у него прощение просить да в ногах валяться!

– Не буду! – отчеканил Светлов, холодно посмотрев на полковника. – Я считаю, что честь свою офицерскую я не измарал!

– Это ты так считаешь! – нехорошо посмотрел на него начальник. – А представь, парню каково?! Переживает, лечится, поправляя нервы и здоровье!

Зал довольно ухмыльнулся, зная, что папаша отправил своего недоросля-сынка отдыхать на тропические острова.

Знал это и Светлов, поэтому невольно улыбнулся.

– Смотрите, а он улыбается на наши замечания! – вскипел начальник штаба, подполковник Подёнкин. – Считаю, товарищи, что суду всё ясно! Вношу предложение об увольнении из органов МВД лейтенанта Светлова! Ставлю вопрос на голосование.

Короче, проголосовали все почти единогласно, а кто пытался в защиту Андрея высказаться, господа полковники тем рты быстро позакрывали.

Хуже всего, что бросила его после всех этих передряг его Шурка.

Ушла к новомодному хлыщу из «новых русских» – предпринимателей. Видимо, давно имела этот вариант у себя в голове. Ну и ушлая же тявря оказалась!

Перед тем как уйти, подошла к Светлову и поцеловала его в щёку: мол, извини, дорогой, не я, жизнь такая!

На что горько сказал ей участковый: – И меня, значит, через целование предаёшь?

Ничего не ответила ему любимая и навсегда ушла из жизни Светлова, словно бы вычеркнув его раз и навсегда из своей жизни.

Впрочем, простил свою бывшую возлюбленную Светлов и даже молился за неё, как-то незаметно для себя придя к вере.

В поисках истины и смысла жизни прибился он поначалу к местной Марьинской церкви и монастырю, но затем, не найдя себя там, ушёл на длительное богомолье по святым местам Руси. Много ещё таких мест в Расее!

И как-то незаметно для себя июль 2015 года и встретил наш Андрей в своей родной деревне Приречной, что на самом севере Вологодской области.

Правда, звали его уже Андрей-юродивый.

Родился Вячеслав Иванович Меленков, как он сам шутил, ещё во времена Царя Гороха.

Первую мировую он, естественно, не застал, а вот в Великой Отечественной ему пришлось повоевать с первого дня войны до последнего.

Славно потрудился фронтовик Меленков, освобождая землю от фашистской заразы. Об этом говорили четыре нашивки за ранения на его парадно-выходном пиджаке, три медали «За отвагу», три ордена Славы и три Красной Звезды. Была даже рапортичка-ходотайство на Меленкова от его командования за совершённый подвиг на присвоение ему звания Героя Советского Союза. Да видно то ли потерялась она где-то, то ли какой большой и важный начальник не подписал бумагу, делов-то! Воевал наш Вячеслав Иванович не за медали и ордена, а за Родину.

В семейной жизни у ветерана тоже всё было в полном порядке: жена Алёна, двое сыновей, трое дочерей, множество внучат и правнуков окружали его в праздничные дни. Он вспоминал, как познакомился со своей Алёнушкой. На память приходили их встречи под луной у реки, когда серебристая дорожка света от ночного светила бежала по волнистой глади реки. Их первый поцелуй на сеновале: губы Алёны пьянили мёдом счастья и неги и нежданной, и непознанной пока ещё любви. Их первую брачную ночь, когда они сбежали от гостей на свадьбе и познали друг друга, как мужчина познаёт женщину, а женщина мужчину. Любил Вячеслав Иванович свою супруженицу и детей, которых она подарила ему, равно как его Алёнушка любила его и не представляла свою жизнь без него.

И жил наш Вячеслав Иванович в своей родной деревне Приречная, что в Марьинском районе Вологодской области. Много раз предлагали фронтовику-герою переселиться по выбору либо в райцентр, либо даже в саму Вологду, но всё отказывался наш ветеран. Приречная не просто какая-то деревня, а Родина его, хоть и называют её малой. Малая или большая, как тут рассудишь, Родину не поделишь на части и с собой не унесёшь. Одна она, её не продашь и не сдашь в аренду по частям, потому что земля она родная, кровью потомков политая – Россия, Родина, значит, если яснее и короче говоря. Верно же сказано, что Россия без деревни, что птица без оперения. Правда, за последние десятилетия пришла в полный упадок его родная Приречная, и там, где раньше кипела жизнь, совсем не стало ничего, тишина и мерзость запустения. Даже начальной школы не стало, где он учительствовал когда-то много-много лет – оптимизаторы, мать их об колено! А что поделать, на дворе стоял «великий и ужасный» июль 2015 года, и телевизор постоянно трубил об успехах и свершениях новой чудо-экономики.

Реформы, блин, однако.

Был Валентин Петрович Новоторов самым что ни на есть всамаделишним судебным приставом. Если быть более точным, то его должность звучала как: судебный пристав-исполнитель Федеральной службы судебных приставов по Вологодской области.

Работа Валентина Петровича состояла в том числе и в исполнении исполнительных действий того или иного характера, а впрочем, была не особо трудной и хлопотной. Хотя, конечно, как и в любом ведомстве волокиты хватало и здесь.

Считал себя Новоторов вполне успешным и в меру обеспеченным мужчиной. Ранее служил он в десантных войсках и прошёл, как говорится, и огонь, и воду, и медные трубы. Что и говорить, бывал и в различных горячих точках и успел даже дослужиться до звания майора, а это, сами понимаете, чего-нибудь да стоит. Даже имел боевую медаль, одну, правда, зато «За отвагу», ведь не штабист же. Те же из тыловиков, кто не бывал на боевых, все сплошь в орденах и медалях ходили, вот так!