Антон Пинигин - А почему бы и нет?

Ты верил в нетленность своих идей
Ты знал, что сильнее многих людей
Но твой замок горит на холме.
Ты видел как лагерь твоих друзей
Пал под напором жестоких гостей
И твой плащ растворился во мгле.

А когда за горами сядет тридцатое Солнце – ты придешь мстить.
За кровь друзей, что пали в битве,
За мать с сестрой и их молитвы
За поругание святыни
И за скитание в пустыне
Ты будешь мстить!

Лишь первый луч коснется света
И Ника здесь, полураздета.
Ты видишь кровь?
Огонь пожарища лесного
Погаснет от дождя густого
Воспрянь от снов.

Ты видел как злые орды с востока
Под стягом зеленым родного пророка
Берут и громят города.
Но меч твой в ночи к небу вознесся
И крик обреченный над войском пронесся-
И тут же замолк на всегда.

В потоке смешенья людей и металла
Не было видно конца и начала
Кровавой святой резне.
Крики людей и лязги доспехов
И волчий вой, носившийся эхом
Посеял страх в табуне.

Последний луч коснулся света
И Ника своей ноготою согрета
Ты видел кровь.
И враг бежал изнеможденный,
А ты стоял не побежденный
Ты отстоял свой кров.

И за горами село тридцатое Солнце – ты отомстил
За кровь друзей, что пали в битве,
За мать с сестрой и их молитвы
За поругание святыни
И за скитание в пустыне
Ты отомстил!

Прощайте, Мастер, я сжигаю мост!
Над пропастью, что вечностью зовется.
На мое имя вам уже никто не отзовется.
Прощайте, Мастер, я сжигаю мост!

Прощайте, Мастер, я срываю маску!
Той роль… Тем, кем я когда то для вас был.
Я стану тем, кого уж бог наверно позабыл.
Прощайте, Мастер, я срываю маску!

Прощайте, Сир, я отравляю вам коней!
Тех, что были в силах обогнать меня.
Теперь уж поздно что – либо менять.
Прощайте, Сир, я отравляю вам коней!

Прощайте, Сир, я выбросил доспехи!
Я не намерен больше вам служить.
Хоть может трудно будет мне без вас прожить.
Но все ж прощайте, Сир, я выбросил доспехи!

На траву упала роса
Сокол в поле ветер позвало
Пробивая путь в небесах
Яр-бог колесницу погнал

Солнце! Солнце!
Выходи скорей!
Светом Солнце
Нас обогрей!

Над болотом дым облака
Взмах Симаргла гонит зарю
Голос молодой ручейка
Созывает всех к алтарю

Солнце! Солнце!
Выходи скорей!
Светом Солнце
Нас обогрей!

Еще не встало солнце, а я вышел в поход.
На широкой реке меня ждет большой пароход.
Он плывет через море, он набирает ход
Еще не встало солнце, а я вышел в поход.

У причала у трапа меня уже ждет капитан.
Капитана зовут толи Дональд, толи Димьян.
Он проверит билет и проводит на пароход.
Еще не встало солнце, а я вышел в поход.

Пароход дал гудок и мы понеслись по волнам.
Капитан дал мне рома, я ему выдал агдам.
Приближаясь к земле мы прибавили ход.
Ещё не встало солнце, а я вышел в поход.

Попрощавшись с капитаном я продолжу маршрут
Кто то предложил мне попробовать тунисский макруд
Но меня чуть тошнило от качки и соленых вод
Еще не встало солнце, а я вышел в поход.

Где-то в пустыне я найду золотой луноход
На луне на вулкане я замедлю свой ход
что бы все напевали каждый месяц через год
Еще не встало солнце, а я вышел в поход.

Маг осины
носил макасины
Маг сосны
увидел все сны

Спросил маг осины
сносив макасины
У мага сосны
о чем эти сны?

Они все о том
Как я был котом
Ещё про роддом
Что под мостом

Сказал маг осины
чиня макасины
«у мага сосны
Странные сны»

Тогда маг сосны
Отбросив все сны
у мага осины
спросил-из чего макасины?

Сказал маг осины
«Они из осины,
а еще из Сосны,
Вот так, маг сосны»

Все в порядке, Фагот, беспокойства все зря.
Я позвал тебя от бессилия.
В тот момент, друг мой, путей не узря
Обратился к беса силе я.

Все на месте, все тоже и живы актеры
Лишь декорации стали другие.
А режиссеры? ну что режиссеры?
Их мысли давно стали тугие.

Тебе, темный рыцарь, наверно смешно
Увидеть меня на помосте?
Как я тут нелепо, немного грешно
С судьбою сражаюся в кости.

Какой то я нервный и много курю
ты тоже это заметил?
Мозги стали жиже, почти не творю…
забыл, что сделать наметил…

С момента последней встречи с тобою
Много воды испарилось.
И я перестал почти быть собою.
Скажи, что во мне изменилось?

Ну что ты молчишь, смотришь с презрением?
Я слишком труслив или слаб?
Я вспомнил как мы бессомнения
Проходили новый ухаб.

Я помню, я – режиссер. и все это – моя пьеса
Так улыбнись, же мой друг!
Утро. Пора. Начинается месса!
Уходим на следующий круг!

Домик срубной, за ним амбар, за ним калитушка.
А за ней иль конура песья иль глухая избушка.
А вокруг неё поле дикое – крапива да полынь.
А из крыши – сено да солома, да неба чистого синь.
Жил в той избушки деревенский простачок,
Зипун нараспашку, на лбу волос клочок.
Говорил что царь он, да всех плевал,
Бога, мол, я видел, тот чертей гонял.
Голову в колодце после бани мыл.
Но ведь не по делу ни когда не ныл.
Люд честной от дурня радости не знал —
Он им на не правду очи открывал.
Про грех – огрехи их прямо говорил,
Их дерьмо на них же из ушата лил.
Но правда, как известно, колкая до слез,
А слова не сносит, дурень ведь не пес.
Обозлились как то (то ли с похмела) —
Получи – ка сволочи за таки дела!
Били что есть духу, били что есть сил:
«Че ты рот разявил? Кто тебя просил?»
Наконец устали, встали отдохнуть,
А дурак как каша – трезвым не взглянуть.
Все, решили, хватит. Вроде отошли.
Обнялись и пьянствовать продолжать пошли.
А дурак кровавый, рожою в снегу:
«Дай подохнуть, боже, больше не могу!»
Вдруг вскочил, понесся он к себе домой,
Проклял всех! Стал трогать печь кочергой.
Домик срубной, за ним амбар, за ним калитушка.
А за этим вот всем догорает избушка.
Слышен был хохот сквозь трески огня,
«Будете помнить вы про меня!»
С тех пор пропала деревня – село:
Эхо пожара их всех унесло.