Ярослава - Необыкновенная

– Госпожа, неужели вам ничего не удалось разузнать? Или вы смирились с обстоятельствами и выйдете замуж за нелюбимого человека? – Голос Зары дрогнул. – Тогда и мои шансы вырваться отсюда невелики. – Она присела рядом со мной на край кровати.

– Ты знаешь, чем больше я убеждаюсь в том, что отсюда не выбраться, тем сильнее я хочу это сделать. – Глядя в потолок промолвила я. – Кроме Глеба мне никто не нужен. Я скорее соглашусь на депортацию, чем на новое замужество.

– Скажите же, что вам удалось узнать. – Почти простонала Зара.

Я вздохнула.

– Ничего хорошего я тебе не могу сказать. Вентиляционные туннели очень узки и заварены решётками, канализационные туннели не ведут наружу. Единственный выход из подземелья охраняется военными. Никто даже близко не сможет подойти туда, так как в начале тоннеля, ведущего к выходу, расположена наша военная база. Как видишь шансов выйти отсюда, нет.

– Неужели здесь больше нет другого выхода наверх? Ведь подземелье такое огромное! – С мольбой в глазах проговорила Зара.

– Я просмотрела всю документацию. Выход только один. – Я с сожалением покачала головой.

– Это значит, мы никогда отсюда не выберемся? Я больше не увижу Мирослава? – Девушка печально опустила глаза вниз, а потом снова посмотрела на меня.

Я поднялась с кровати, беспомощно развела руки в разные стороны:

– Наверное, нет.

Зара встала напротив меня и взяла мою руку в свои тёплые ладошки.

– Госпожа, я хочу вас кое с кем познакомить. Не бойтесь его, это мой отец. – Из прихожей послышался кашель, дверь приоткрылась, и в комнату зашёл приземистый, крепкого телосложения мужчина. На нём была строительная униформа, в руках он держал кепку. Остановившись на почтительном расстоянии от меня, он поклонился и негромко произнёс:

– Благодарю вас госпожа, что заботитесь о моей дочери. – Его глаза светились отеческой любовью. Это было странно, так как я и не предполагала, что гионики его поколения способны на такие глубокие чувства. Может быть, гионики из той местности, где последний раз происходил забор особей, эволюционировали быстрее, чем повсеместно?

В ответ я приветливо улыбнулась и жестом пригласила его сесть в кресло. Усевшись напротив него, я хотела уже задать ему несколько вопросов, но он опередил меня и негромко произнёс:

– Госпожа, дочь рассказала мне о том, что произошло с вашим мужем. Поверьте, в моей жизни было много утрат, и я искренно сочувствую вам. Вы знаете, что у моей дочери там наверху остался жених. – Гионик засмущался. А может быть, он просто подбирал слова? Через полминуты он снова заговорил. – Я знаю, вы готовите план побега.

– Да, мне необходимо хотя бы на три дня выбраться отсюда, разыскать вашего знахаря и расспросить его о местонахождении моего мужа. Зара могла бы сопроводить меня в ваше поселение. Потом мне нужно возвратившись сюда, вытащить Глеба из прошлого. Но, к сожалению, выбраться отсюда невозможно. Сегодня я просмотрела всю документацию – здесь только один выход, который охраняется военными. У нас нет шанса выбраться отсюда. – Я обречённо покачала головой.

– Это не так. Здесь есть запасной выход наверх. О нём никто не знает, только несколько гиоников, которые обнаружили заваленный вход в туннель. Они вели тогда работы по укреплению и ремонту бетонных стен одного из удалённых туннелей, ведущего к складам. После того как вход был расчищен, они искусно замаскировали его.

– Куда ведёт этот туннель? – Воодушевившись, спросила я.

– Он ведёт наверх, но выход замурован. Я сам несколько раз был там. Мы с товарищами пытались расколотить бетонную массу киркой и ломом, но у нас не получилось. Мы пытались копать грунт рядом, но натыкались на железобетонные блоки. – Гионик нервно мял в руках кепку и смущённо смотрел то на меня, то на дочь.

– Это как раз не проблема. – Я улыбнулась. – У нас в институте разрабатывается ультразвуковая пушка, которая любую даже гранитную плиту превратит в щебёнку. У меня есть доступ в эту лабораторию. Завтра вечером, когда все уйдут, я проберусь туда и возьму пушку.

– Но как вам удастся незаметно вынести её из института? Она, наверное, огромного размера? – Гионик посмотрел на меня широко открытыми глазами.

– Не волнуйтесь. Пушка размером с ладонь. Но, на следующее утро мне необходимо её вернуть в лабораторию. Если вы хотите, чтобы ваша дочь вернулась к матери, то должны помочь нам. Сейчас мы с вами полетим в тот туннель, и я осмотрю всё сама. А следующей ночью попробуем разрушить стену и временно завалить образовавшийся выход. – Мой мозг работал как никогда, выстраивая логические цепочки, я говорила чётко и отрывисто. Отец Зары молча кивал головой в знак согласия. – Надеюсь, всё останется в тайне, никто кроме нас не должен знать, что проход будет открыт. Иначе мне не вернутся назад. – Я встала с кресла и жестом пригласила гионика проследовать за собой.

– Не переживайте, я никому ничего не расскажу. – Услышала я за своей спиной.

– Ну, тогда, нам нужно осмотреть туннель. Полетим туда прямо сейчас, не будем терять время. А заодно опробуем средство передвижения.

Мы вышли во двор. Ещё вчера вечером я осмотрела «У-лёт», заправила в него урановую батарею и вывела его на середину двора. Обращаясь к отцу Зары, я произнесла:

– Я поведу машину, моё место у рычага, а вы располагайтесь на месте пассажира за моей спиной. Обычно мы не садимся во время полёта, пристёгиваемся ремнями безопасности и держимся за боковые поручни, но если вы устанете, то можете присесть на откидное сиденье. – Я открыла перед ним заднюю дверцу машины, а когда он зашёл, то помогла гионику пристегнуться. После чего сама зашла в «У-лёт» и подняла откидную пластиковую крышку верха.

Подняв машину вверх, я уверенно направила её в туннель, ведущий к центральной площади города. Для того чтобы не привлекать к себе внимание, мы на малой скорости облетели площадь по периметру. Наконец, мы добрались до того туннеля, который вёл к складам. Освещение там почти отсутствовало и мне пришлось включить фары. Гионик всё это время смотрел по сторонам, лишь иногда подсказывая мне направление полёта. Пролетев метров двести, мы свернули в узкий боковой туннель, ещё метров через пятьдесят мы остановились.

– Это здесь. – Выходя из аппарата и немного покачиваясь в разные стороны, произнёс гионик. Он подошёл к совершенно ровной стене, провёл рукой снизу вверх. – Мы натянули холст под цвет стены и закрепили строительной липкой лентой. Так что если не приглядываться, то не заметишь, что вместо стены материал.

Открыв вход в туннель, гионик прислушался и жестом предложил мне проследовать туда. Я осторожно влетела и остановила машину, дожидаясь гионика. Он вновь заклеил вход скотчем, и мы медленно полетели по извилистому туннелю вверх. Я была уверена, что мы вот-вот прилетим, но дорога всё не кончалась. Этот бесконечный серпантин действовал не только на нервы, рука удерживающая рычаг управления затекла от напряжения. Мне приходи лось совершать очень сложные повороты то направо, то налево, при этом направляя машину вверх и вперёд одновременно. Пару раз я стукнула машину о стенку туннеля, а ещё верхней крышкой задела арочный свод. Но вот туннель прекратил петлять и стал намного шире. А ещё через двести метров перед нами выросла бетонная стена. Я включила фары на полную мощность. Мы вышли из «У-лёта» и осмотрелись. Наверху – высокий арочный свод, стены из бетонных блоков, под ногами камни и перед нами – возвышается гора застывшего бетона и арматуры. Такое впечатление, что вход снаружи просто наспех залили огромной массой бетона. Сколько же потребуется времени, чтобы пробить здесь дыру? Если учесть ужасающую толщину бетона, то часа три не меньше. Потом нужно будет срезать торчащую арматуру, убрать отсюда песок и щебень, а потом временно завалить вход камнями, которых здесь предостаточно. Работы здесь хватит на всю ночь. Я повернулась лицом к гионику: