Мария Терещенко - Её звезда

Открыв дверь в квартиру, Елизавета Викторовна почувствовала аромат уюта и тепла.

– Привет, я дома! – проходя в ванную, поздоровалась Лиза.

– Привет! – Алексей вышел из комнаты и пошел за женой. – Ну и погодка сегодня, только дома сидеть. Забыла зонт? Ты вся промокла! Переодевайся скорее, я поставлю чайник. – Он ушел на кухню, а Лиза улыбнулась отражению в зеркале.

После и она прошла на кухню, где на столе её ждал горячий липовый чай.

– Как прошел урок «икс»? Все хорошо, волнения позади?

– Именно об этом я сейчас думаю, – учительница обхватила кружку с чаем двумя руками. – На протяжении всего урока я постоянно чувствовала свое сердцебиение, оно заглушало мой голос, – Лиза на минуту замолчала. – Ты знаешь, она совсем прикована к кровати. Её пальцы, они такие красивые и в то же время такие отталкивающие. Маленькие косточки, обтянутые тонким слоем кожи. Лишь иногда они непослушно вздрагивают и ложатся на место.

– Этого и следовало ожидать. Ты, видимо, не так все представляла.

– Эта встреча напомнила мне одного мальчишку, жившего в нашем дворе. Каждый день он гулял вокруг дома, катя перед собой инвалидное кресло и с трудом переставляя ноги, – Лиза замолчала, словно просматривая воспоминания, – все над ним смеялись. Всегда. Каждую прогулку. Зимой вдобавок к насмешкам в него летели снежные комки, – её взгляд замер, казалось, если до неё дотронуться, то она проснется. – Мне всегда было так жалко его. Хотела подойти, хотела кричать от его боли, но я молчала и уходила в сторону. Желание заговорить вспыхивало внутри меня каждый раз при встрече, но голова наклонялась вниз. Я шла дальше. Однажды я возвращалась домой из школы. Он проходил мимо моего подъезда, наши взгляды пересеклись. Я не смогла оторвать свой взгляд от этих серых и бесконечных глаз. В уголках его губ скопилась белая пена. Мне показалось, что его рот открывается и он пытается что-то произнести. Мое сердце забилось сильнее, а пульс ощущался даже на кончиках пальцев. Я испугалась и забежала в подъезд. Перед сном я не могла избавиться от этих серых глаз, – взгляд оторвался от пола, Лиза словно проснулась и ожила.

– И что же случилось с этим парнишкой дальше?

– В целом ничего, точнее, я не помню всех подробностей. Он продолжал гулять, а когда болел, то его долго никто не видел. Возвращался. А потом мы повзрослели и не обращали на него особого внимания.

– Ему с вами было интересно и весело. В вашей недружелюбной компании он чувствовал себя живым и обычным! – Лиза непонимающе посмотрела на мужа. – Иначе его прогулки не повторялись бы каждый день.

Алексей встал со стула и присел на диван поближе к жене. Она посмотрела на него, неожиданно из неё вырвался тот крик от боли другого человека:

– Вера молчит! Хотя бы кивок, хотя бы понимающий взгляд! Понимает ли она, о чем я говорю? Этот урок длился бесконечно! Мне тяжело туда возвращаться! А этот тяжелый воздух, который сжимает грудь и от которого так трудно дышать! Я уже не хочу завтрашнего дня, ведь послезавтра снова наша встреча, – по лицу учительницы потекла одинокая слеза.

– Ну что ты, Лиз! Пей чай, он поможет тебе успокоиться и согреться после такого дождя! Все будет хорошо, я рядом, – он нежно обнял жену и положил её голову на свое плечо.

– Наталья Николаевна, здравствуйте! Можно войти? Я к вам за советом! – Елизавета Викторовна вошла в кабинет директора.

Наталья Николаевна перевела взгляд от бумаг на гостью и предложила присесть.

– Проходите, Елизавета Викторовна, – директор сняла очки и улыбнулась. – Мне даже приятно принимать участие в вашем рабочем процессе, если, конечно, совет, по работе.

– Я насчет обучения Веры Смирновой, – учительница посмотрела в окно. – Мы занимаемся вместе на протяжении месяца! Буду с вами честна, это обучение не приносит мне удовольствия. Боюсь, что со мной эта девочка не приобретет необходимый интерес к литературе. Мне кажется, что я обостряю ситуацию в её обучении в худшую сторону.

Наталья Николаевна пристально посмотрела на Елизавету Викторовну:

– Я вас прекрасно понимаю, – спокойным голосом начала она. – Дело в том, что вы не первый учитель, который приходит ко мне с этим вопросом, – директор повернула голову к окну и снова заговорила с улыбкой: – Эта девочка лучше любой аттестационной комиссии. Её обучение показывает все умения и навыки учителей, – взгляд снова вернулся на учителя. – Я могу приложить все усилия, чтобы пойти вам навстречу. Но мы не сможем решить эту проблему в течение недели и даже месяца. Поэтому решение вопроса произойдет в лучшем случае после Нового года, а в худшем – на следующий учебный год. Нагрузка на полгода распределена по всем педагогам, и её изменения влекут за собой редактирование всего графика учебного процесса.

Елизавета Викторовна поблагодарила директора за участие и направилась в сторону двери.

– Елизавета Викторовна, еще один небольшой совет: не проявляйте жалость к этому ребенку и постарайтесь во время урока отключать голову от мысли, что она ничего не может и ни на что не способна! Жалость и ваше сочувствие ей ни к чему. Представьте, что она обычная ученица, которая всего лишь сломала ногу и поэтому временно прикована к кровати. Не стоит делить детей на здоровых и детей – инвалидов, они этого не заслуживают, – улыбка директора сменилась привычной строгостью и деловитостью.

Последние наставления застыли глубоко в душе учительницы. Ей захотелось выплюнуть этот ком или проглотить как можно дальше, но ничего не помогало, и тяжелый ком тащил все нутро учительницы вниз, сдавливая её грудную клетку и подталкивая слезы на глаза.

Спустя пару часов после беседы Елизавета Викторовна направилась знакомой дорогой на урок домашнего обучения. Погода на улице стояла осенняя, именно та, которую воспевали многие русские поэты. Учительница, не ускоряя шаг, созерцала красоту по сторонам и наслаждалась ею. Напротив автобусной остановки она заметила причудливое дерево. Его крона размашисто расползалась в разные стороны и украшала себя ярко-багровыми листьями. Издалека дерево напоминало гриб и внешним видом показывало, что оно сильно отличается от всех остальных. Но, несмотря на свою уродливость, дерево все равно оставалось деревом.

По небу плавно ползли пушистые бело-серые облака. Среди них учительница разглядела неторопливую черепаху. В детстве маленькая Лиза большего всего любила разглядывать облака и придавать им особые очертания. Неуклюжий бегемот, резвая лошадка и белоснежный ангел становились лучшими друзьями девочки. Учительница вспомнила, как когда-то давно в похожую погоду она прогуливалась с бабушкой. Во время прогулок они придумывали облакам имена и названия, искали самое красивое дерево и самый яркий осенний цветок.