Максим Мейстер - Мариша, Месть, Леся

«…Мы снова проиграли, если перестали думать, кто мы и зачем мы пришли в этот мир. Именно „снова“! Жизнь похожа на тонкий-тонкий канат, протянутый через пропасть. Раз за разом мы идем по этому канату, но… Так приятно просто лететь в пропасть! Для этого не требуется усилий. И напротив, идти, сохранять равновесие очень трудно. Кто-то делает всего лишь пару шагов, кто-то доходит до половины, но лишь единицы перебираются на ту сторону пропасти. Как удержать равновесие на тонком канате? Постоянно искать ответ на два вопроса: „Кто я?“ и „Зачем я?“ Только так! Никогда не оставляйте этих поисков! Ведь падение в пропасть только кажется легким и приятным, но на дне вас ждут острые камни… Тот, кто прыгает с каната, предназначенного ему, предает свою душу. Он никогда не узнает, что там, на другой стороне…»

Марк знал, что это написал он. Когда-то. Но знал как-то нечетко. Потому что слишком явно казалось, что перед ним совершенно незнакомая книга, написанную кем-то далеким и близким одновременно. Марк не мог объяснить такое свое восприятие. Он просто читал и читал. Лист за листом. Многие из них были напечатаны на пишущей машинке, а кое-что даже написано от руки… Марк грустно усмехнулся, вспомнив свою сегодняшнюю компьютерную комнату с ноутбуком последней модели и цветным лазерным принтером. О! Как бы он мог распечатать все это сейчас! На глянцевой бумаге, с цветными иллюстрациями…

Но рукописный текст завораживал, унося в прошлое. Марк вскоре полностью погрузился в чтение, и только где-то на поверхности сознания иногда появлялась удивленная мысль: «Неужели это написал я?»

Марк читал и читал. Он вспоминал, и слезы катились из его глаз, а сердце хотело выпрыгнуть из груди. Он то и дело доставал из кармана пузырек с сильнодействующим лекарством и глотал таблетки. Одну за другой. Он не жалел о своей жизни. Да, ему пришлось оставить свою мечту, свой путь, но ведь он сделал это ради любимой Мариши. Ради детей. О чем же можно жалеть? Ведь они счастливы!.. Они счастливы… Но почему же сердце так ноет?.. Почему таблетки не действуют?! Почему?! Почему?! Почему?!!

Марина наконец усыпила детей и вернулась на кухню. Ее очень беспокоило больное сердце мужа…

…Марк лежал неподвижно, уронив голову на стол, на исписанные листы. В его руке был зажат пустой пузырек из-под сильнодействующих сердечных таблеток…

«Скорая» приехала на удивление быстро. Хотя эти десять минут показались Марине вечностью.

Санитар пощупал пульс и привычно констатировал:

– Мертв. На носилки и в…

Санитар взглянул на Марину и осекся. Она смотрела неподвижно.

– Куда? – отрешенно спросила она.

– В больницу, на всякий случай, – угрюмо сказал санитар. – Хотя дело ясное… Сердце?..

– Да, сердце…

– Понятно… Правее-правее! Смотри под ноги! – они неуклюже вынесли лежащее на носилках тело из кухни и стали пробираться к двери.

– Я с вами! – вдруг выкрикнула Марина и побежала следом.

Она вернулась домой под утро. Дети еще спали. «Пусть спят как можно дольше… – подумала Марина. – Но все равно придется сказать… Нет! Нет! Нет! Я не смогу!..»

Она упала в то самое кресло, где еще несколько часов назад сидел ее муж. Она хотела заплакать, но в глазах и в сердце было сухо, как в пустыне. Она хотела позвонить подругам, но тут же слишком ясно услышала их голоса, лицемерно соболезнующие, и осталась в кресле.

Она посмотрела на разбросанные по всей кухне листы, – санитары слишком неаккуратно обращались с носилками. Марина встала и собрала все обратно в папку и только потом стала перебирать рукописи. Марина когда-то читала все это… Когда это было? Сколько веков назад? Она не знала. Время теперь не имело значения. Теперь ничего не имело значения.

Марина положила раскрытую папку на колени и стала читать.

«…Этот мир подобен детскому калейдоскопу. Такой же яркий, такой же красивый, и узоры в нем сменяют друг друга, стоит только пошевелить рукой… Мы так внимательно смотрим на эти узоры, что нам начинает казаться, будто они меняются сами по себе, а мы лишь наблюдатели, не способные ничего изменить. Но это не так. Лишь наша рука вращает калейдоскоп жизни. Мы всегда вправе и в силах изменить все, что хотим…»

Вдруг пересохшее от невыносимой тоски сердце Марины наполнилось слезами, и они, найдя выход, стали капать из глаз прямо на бумагу.

– Как же я могу изменить что-то сейчас, любимый? – прошептала она. – Как мне повернуть калейдоскоп чуть-чуть назад? Ведь стоило мне забрать тогда эти проклятые таблетки и… Как же мне повернуть наш калейдоскоп? Я не хочу смотреть на него без тебя! Пусть он повернется! Пусть он повернется!..

Безмолвная молитва гулко звучала в ее голове в унисон с тоскующим сердцем. Казалось, это молитва проникла во все, даже самые отдаленные уголки вселенной…

И вдруг что-то неуловимо изменилось.

Марина оказалась в комнате с детьми. Они не спали. Уже не спали или еще не спали?..

– Мариша! – неожиданно раздался из соседней комнаты голос мужа.

Внутри у Марины все оборвалось, а потом сердце забилось с огромной скоростью, словно табун диких лошадей несся по степи.

– Да, дорогой! – откликнулась она, с трудом сдерживая себя.

– Мариша, у меня опять…

– Что случилось? – Марина немедленно перенеслась в нужную комнату.

– Опять сердце покалывает… Что с этим делать, не знаю…

– Доктор же сказал… Пойдем! – Марина решительно взяла мужа за руку и потащила на кухню. Усадила в кресло и из верхнего шкафчика достала упаковку таблеток. – Доктор же сказал, принимать сразу, как только что-нибудь почувствуешь!

Марк послушно проглотил какое-то снадобье и запил теплой, противной на вкус, водой.

– Вот так! – удовлетворенно отметила Марина. – Посиди пока, а я уложу детей и приду.

Она взяла пузырек с таблетками, сунула в карман халата и вышла. В комнате Марина упала на диван и расплакалась. От напряжения, от счастья, от чего-то еще…

– Неужели это возможно?! – шептала она куда-то вверх. – Господи! Неужели это возможно?!

Марк остался на кухне. Он поудобнее устроился в кресле и закрыл глаза…

…Они стояли на высоком-высоком холме, держась за руки и влюбленно глядя друг на друга. Внизу простирался город с маленькими домами. Тоненькой змейкой бежала река, и какой-то маленький безобидный заводик дымил на горизонте белым паром. А над головой! Как же красиво бездонное небо и улыбающееся солнце!..

– А помнишь!.. – засмеялась Марина. – Как ты тогда увлеченно собирал землянику, делая вид, что совсем не интересуешься мной?

– Помню! – Марк тоже засмеялся. – Неужели прошел всего лишь год?

– Да, ровно год назад мы встретились здесь… – Марина ловко нагнулась и сорвала веточку с несколькими ягодками. – И земляника все так же растет… Ну-ка, открывай рот!..