Литклуб Трудовая - Сборник произведений 2016 год

припев.

Решил я как-то подвезти девчонку милую,
Как бы нечаянно под юбку ей полез,
Под глаз фингал она поставила с такою силою,
Не помню, как за заднее сидение залез.

припев.

Решил жениться я, ну что ж благое дело,
Мне подыскали и невесту, и родню,
Все говорили не тужи, иди в ЗАГС смело,
Уже просчитана вся жизнь твоя по дню.

припев.

Жизнь учит нас, а мы сопротивляемся,
Всё доказать хотим кому-то правоту,
Она ключом бьёт нас и нам потом икается,
А жизнь такую продолжать невмоготу.

припев.

Земля укрылась зимним покрывалом,
На елях белый бархатный наряд,
Такая тишина в лесу настала,
Что слышно, как снежинки шелестят.
Морозец лёгкий, на опушке снег искрится,
Столбы дымка из деревенских труб,
Душа открыта, сердце веселится,
И песня льётся из слегка озябших губ.
Пришла зима, в природе умиротворенье,
Зверьё и птицы в норах и дуплах,
Кто жир за лето нагулял и спит до пробужденья,
А кто всю зиму держится на собранных харчах.
В такую пору выйдешь в лес на лыжах,
Подальше от опушки в чащу забредёшь,
Замрёшь на месте, чтобы лучше слышать,
Где ты ещё такую тишину найдёшь?
Лишь изредка услышишь треск деревьев,
Стук дятла, по верхушкам эхо пронесёт,
Сова вдруг встрепенётся, поправляя перья,
Жив зимний лес, и жив лесной народ.
А то увидишь, как в горелки, по веткам прыгая, играют белки,
На лапе ели начал свою песнь глухарь,
Лис, пробежав в сторонке, вдруг затаился, поднял уши-стрелки,
Почуял что-то, вглядываясь в даль.
Так волшебство природы наблюдая,
Не усмотрел, как быстро время утекло,
И сумерки, безмолвно наплывая,
Торопят лыжи повернуть в село.
Увидел, выйдя на опушку,
В последних проблесках зари,
Как в пуховых платках матрёшки,
Стояли домики вдали.
Как пятна солнечных зайчишек,
Горели лампы на столбах,
Весёлый гомон ребятишек,
С горы несущихся в санях.
Таким теплом, таким уютом,
Проникло что-то в глубину души,
Я захотел быть там сию минуту,
И потому в деревню поспешил.

Сегодня я к Высоцкому пойду,
Спрошу его: «Семёныч, как жить дальше?»,
Ты с высоты своей мне расскажи,
Как жизнь прожить без подлости и фальши.
Как вытерпеть и вынести ты смог,
Запреты и гоненья власть держащих,
Ведь в нашей юности один ты мог,
Нам рассказать о жизни настоящей.
Мы песни твои слушали взахлёб,
Когда бобина к другу попадалась,
«Шестёрка» в магах вечно рвалась чтоб,
При склейке твоя песня сокращалась.
С тобою лично не был я знаком,
Не знал тогда, как стойко ты держался,
Как твой всегда гостеприимный дом,
Вином, друзьями, песней наполнялся.
О твоих бедах я узнал потом,
Когда по возрасту до твоих лет добрался,
Тогда понятно стало, что поёшь о том,
Как тяжело тебе миг счастья доставался.
Когда от нас ушёл ты на покой,
С которого назад никто не возвращался,
Тогда я понял, может, как никто другой,
Народ с целой эпохой попрощался.
Ты не споёшь вживую песен про коней,
Про церковь и канальчикову дачу,
Про то, что жизнь сурова, если в ней,
Таким, как ты, не дали жить иначе.
Ты написал нам про войну и про любовь,
Про дружбу, верность долгу, честь и совесть,
И каждый раз приходишь к нам ты вновь и вновь,
Чтоб поддержать, чтоб продолжалась жизни повесть.
Я помню почти все твои стихи,
И песни, ярко спетые, с порывом,
Там, что строка, то нерв надорванный в лихих,
Сражениях с цензурой и ОВИРом.
А сколько не пришлось сыграть ролей?
На память нам остались фотопробы,
С усердием тебя вычёркивал злодей,
Старался проучить и неповадно было чтобы.
Запрет – он словно в горле ком,
Вздохнуть свободно, спеть куплет не позволяет,
А ты в ответ пропел нам про дурдом,
На жёсткие запреты, тонко намекая.
Не понимали дураки, что невозможно запретить,
Поэта, его песни, коль он люб народу,
Как невозможно реки вспять поворотить,
Иначе всех накажет Матушка природа.
Доброжелатели в твою плевали душу,
Не жди мол в будущем хороших перемен,
Наперекор судьбе ты все запреты рушил,
И, как последний возглас – «Чуть помедленнее кони», прохрипел.
Не знаю, может недостаточно был точен,
В своих строках позволил стиль неброский,
Прости Семёныч, если что, но очень,
Мне нравятся твои стихи Высоцкий.

Жгучая брюнетка, мушка над губою,
Пропорхнула рядом, жаром обдала,
Куда спешишь чернявая, быть может за мечтою,
А может за любовью дорога позвала?
Не спеши красивая, глубже дай вглядеться,
Мне в твои бездонные карие глаза,
Купидон пустил стрелу, ранил меня в сердце,
По сухой щеке скатилась радости слеза.

Кареглазая Карина, волосы, как смоль,
Душу мне разбередила, словно рану соль,
Нет ни сна мне, ни покоя, сердце режет боль,
Кареглазая Карина с мушкой над губой.

Понял я, что мне теперь никуда не деться,
Оказался пленником нежных карих глаз,
С каждым взглядом на тебя сильнее бьётся сердце,
Твоя мушка над губою, действует как сглаз.
Милая брюнетка не играй любовью,
Если ты за нею шла, то я твоя судьба,
Хочешь королевой жить, стань моей женою,
Для меня оставь свободной- должность короля.

Кареглазая Карина, волосы, как смоль,
Душу мне разбередила, словно рану соль,
Нет ни сна мне, ни покоя, сердце режет боль,
Кареглазая Карина с мушкой над губой.

Дорога лентой средь полей,
Повозок скрип, топот коней,
Уклад традиций вековой,
Цыганский табор – дом ты мой.
В душе с рожденья ширь степей,
Журчанье рек, пух тополей,
И пёстрых юбок простота,
Гитары звук и треск костра.

припев

Жизнь, как птица улетает вдаль,
В душе и радость, и печаль,
Своей судьбы ничуть не жаль,
Как память остаётся нам,
Любовных ран на сердце шрам.

Мой табор ты моя семья,
Здесь моё небо и земля,
Табун коней, большой шатёр,
Кибиток круг, ночной костёр.
В крови цыгана песни ритм,
Он мне про волю говорит,
В вине цыганском вкус дымка,
Жизнь кочевая нелегка.

припев

Жизнь, как птица улетает в даль,
В душе и радость, и печаль,
Своей судьбы ничуть не жаль,
Как память остаётся нам,
Любовных ран на сердце шрам.

Рождались на семи ветрах,
Крестили нас в семи водах,
Чтоб кочевать хватало сил,
Поили молоком кобыл.
Под ветра свист и шум дождя,
Качали в люльке нас любя,
Под снега хруст и храп коней,
Сосали грудь у матерей.