Ирина Аметистова - Отдельные люди

© Ирина Аметистова, 2016

© Евгений Боровков, дизайн обложки, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Первое июня две тысячи шестьдесят восьмого года я не забуду никогда.

Это должен был быть самый обычный день, такой же, как и многие до него.

Но он оказался тем самым днем, который решает дальнейшее течение жизни.

Я до сих пор слышу шаги моего отца, эхом разносящиеся по огромному залу, и помню, как неизвестно почему, сердце в груди тревожно замирало.

Думала ли я тогда, что его слова в тот день приведут меня на порог смерти? Могла ли я предположить, что буду лежать на дороге под осенним проливным дождем и молиться Богу, в которого я не верю, дать мне шанс увидеть снова мою сестру и любимого?

Нет!

Но я здесь, и я умоляю…

Сквозь затемненное стекло автомобиля я смотрела на здание из стекла и алюминия, напоминающее по форме огромный многогранный кристалл.

Это был Центральный московский офис Global. Компании ориентированной на инновационные технологии, возглавляемой моим отцом.

Ее подход отличался от других, и благодаря этому за несколько лет произошел большой технический скачок. Идея создания механических существ захватила сознания людей. Появились первые роботы с искусственным интеллектом и в скором времени сеть Global разрослась по всему миру.

В России компания открыла свой филиал в 2032 году, и тогда все изменилось.

Выпускаемые машины занимали места людей на производстве, в торговле, медицине, полиции… Везде.

Роботам не нужно было платить заработную плату, им не нужен перерыв на обед, отпуск или больничный.

Безработных стало слишком много, и тогда было принято решение разделить общество…

Двери главного входа то и дело открывались, пропуская внутрь новых посетителей. Сегодня их было так много, что мне пришлось ждать, когда машина сможет подъехать ближе, и я тоже смогу войти. Причиной такого скопления народа было полугодовое отчетное собрание.

Вчера за ужином отец намекнул, что готовится нечто действительно грандиозное, что-то, что изменит ход истории.

Машина легко тронулась с места и через полминуты остановилась прямо у центрального входа.

Мой робот-водитель вышел и открыл дверь для меня, протянув руку, чтобы помочь мне выбраться. На секунду мой взгляд остановился на его блестящих, как начищенное серебро, пальцах. Я взялась за гладкую ледяную сталь и вылезла из машины, наконец, оказавшись на свежем воздухе.

Дневной зной уже спал, и накаленный воздух начал остывать. В потоке солнечных лучей, отражающихся от стеклянного фасада здания, воздух вибрировал, казалось можно коснуться его, ощутить, словно это было прозрачное желе.

– Мисс.

Я перевела взгляд на робота. Он выглядел как обычный человек, за исключением того, что его кожа была серебряного цвета, а глаза светились синим.

– Во сколько вас забрать, мисс? – спросил он. Все роботы-мужчины говорили одним голосом, мой отец рассказывал, что этот голос был создан на основе голоса Майкла Граунда – основателя компании.

– В восемь тридцать, пожалуйста, – ответила я и пошла в сторону стеклянных дверей.

Стоило мне подойти, и они тут же раздвинулись в стороны, пропуская меня внутрь здания. Я оказалась в вестибюле. Прямо передо мной была стойка ресепшен, за которой сидели роботы-секретари. А за ними на стене был слоган компании: « Нет пределов технической мощи, побеждающей природу».

– Аня! – этот срывающийся на визг возглас я могла бы узнать из тысячи.

Я обернулась, позади меня стояла моя младшая сестра Мария.

Мы были одного, среднего роста, и имели тонкие талии. Но на этом все наше сходство заканчивалось.

У Маши голубые глаза и светлые волосы, в нашу мать. Я же скорее темно-русая, с проблесками меди, которые, к слову, меня очень раздражали, а глаза цвета карамели. Я не была похожа на родителей, но отец говорил, что я точная копия его бабушки.

Я подошла к сестре и поцеловала ее в щеку.

– Привет, детка, отлично выглядишь! – на сестре было изумрудно-зеленое платье, чуть выше колена спереди и почти до щиколотки сзади. Из-за высоких каблуков она казалась выше меня.

– Спасибо, ты тоже. Золотой тебе идет, хотя тебе не кажется, что это платье старушечье?

Я ухмыльнулась. На мне было классическое платье-карандаш чуть ниже колена, песочного цвета, расшитое едва заметными золотыми узорами, напоминающими розы.

– Мы на работе, – напомнила я. – И что, позволь спросить, тебе не нравится?

– Оно слишком длинное, sis.

Я рассмеялась.

– Мари, ты не исправима. Нам нужно идти, ты ведь не хочешь опоздать на свое первое собрание?

Сестра училась в медицинском колледже и начала проходить летнюю практику в компании, в отделе, занимающимся разработками для больниц. Благодаря новым технологиям медицинское обслуживание стало лучше в разы. Однако врач – та профессия, которая была все еще необходима. А у моей сестры, безусловно, был дар.

– Могу поспорить, никто и не заметит. Сколько там будет человек, тысяч пять?

– Около того… – кивнула я в ответ, – но у нас места в первом ряду, папочка заметит, если нас не будет.

Маша закатила глаза.

– Я надеялась забиться на последний ряд и поспать.

Я фыркнула. Ее совершенно не интересовали дела компании и новые разработки, если они не касались медицины, и то что отец уговорил ее поработать лето в Global, было чудом.

Еще одно наше существенно различие. Я любила свою работу.

Я была модератором рассуждений, я давала машинам «мозг». Опираясь на исследования биологов, психологов, физиологов, лингвистов, мы создавали модели поведения, которые после становились разумом роботов.

Мы с Мари прошли к лифтам, и вскоре были уже на 180 этаже, где располагался конференц-зал.

Я приходила сюда с отцом с десяти лет и как завороженная наблюдала за его выступлениями.

Я помнила каждую деталь зала: огромные панорамные окна с трех сторон, стекла в них небесно-голубого цвета, из-за которых складывается впечатление, что ты находишься под водой. Светло-серый мраморный пол, тысячи синих кожаных кресел с черными круглыми ножками, стоящих ровными рядами.

И самое главное – серебряная, похожая на огромную каплю, кафедра, за которой сегодня будет выступать мой отец.

– Я уже ненавижу все это…, – пробормотала Мария, входя в зал.

Я вздохнула, что я от нее хочу? Ей еще и восемнадцати нет, я в ее возрасте… Нет, я и в ее возрасте не была такой. Мой бунтарский период закончился двумя годами раньше, чем я стала совершеннолетней. А когда мне было около восемнадцати, я, так же как и она, начала практику в «Global», и собрала Джилл.