Владимир Кучин - Анекдоты, рассказы, повести

– Не беспокойтесь, без вас самолет не улетит.

Пришел мужчина в синем пиджаке с погончиками с одним золотым изогнутым шевроном. Пассажир, стоявший передо мной, был перерегистрирован на рейс Кисловодск-Воронеж-Москва с началом посадки через час, и рейс Москва-Горький и отправился к стойке номер два. Я подал свой билет. Старший контролер – это был он – крестом зачеркнул мою регистрацию и уже хотел отправить меня в кассу для выписывания новых билетов, но не успел, так как я возразил. И на это была причина – к этому моменту посадка у нашей четвертой стойки завершилась и никаких пассажиров, кроме тех, что стояли в первичной очереди, на посадку не пропускали – значит, места в самолете оставались, и я поинтересовался:

– Товарищ контролер, почему вы не оправляете меня на воронежском рейсе, там остались места или нет?

Контролер ответил:

– Мест в самолете из Донецка нет, мы вас отправляем на Москву в Домодедово, а оттуда вы будете отправлены в аэропорт назначения – Стригино, следовательно, в Горький.

– Нет, я не желаю лететь в Домодедово, отправьте меня сразу в Стригино.

– Я вам объясняю – мест на рейсе из Донецка нет, а если вы не желаете лететь – сдавайте билет или идите к дежурному по аэропорту.

И строгий старший контролер вернул мне мой билет, предварительно зачеркнув на кружочке и штампике крестик маленькими черточками. Теперь на моем билете, купленном, кстати, месяц назад – в июле – в центральной кассе Аэрофлота на проспекте Ленина в Горьком, в углу было нарисовано нечто похожее на мишень – в центре был штампик, поставленный на номер рейса, он был обведен кружком, кружок был перечеркнут большим крестом, и на кресте по краям были восемь зачеркивающих крест маленьких перпендикулярных черточек.

До посадки на мой рейс оставалось двадцать пять минут. Я пошел к дежурному по аэропорту. В большой комнате дежурного, разделенной надвое металло – стеклянной перегородкой шла обычная работа. В зоне пассажиров никого не было. В зоне дежурных находились две женщины – работницы аэропорта. Одна, перед ней стояла табличка «Помощник дежурного», что-то изучала в многочисленных документах, разложенных на ее большом рабочем столе, вторая, когда я зашел, начала что-то тихо говорить в микрофон, укрепленный на ее столе, на гибкой подставке. Ее низкий грудной голос в усиленном виде донесся к нам из зала аэропорта:

– Товарищи пассажиры, посадка на рейс Кисловодск-Воронеж-Москва завершается, просим…

И тому подобное.

Дежурного по аэропорту в помещении не было. Помощник дежурного, у которой кроме документов на столе лежали наушники, из которых были слышны переговоры диспетчеров с вышки и пилотов, предваряя мой вопрос, кивнула в сторону ряда стульев, прикрепленных у стены:

– Пассажир, вы к дежурному? Ожидайте.

Прошло еще минут двадцать. До отправления моего самолета оставалось не более пяти минут. Через дверь, ведущую во внутренние помещения аэропорта, пришел дежурный – мужчина в фуражке и с двумя золотыми шевронами на погонах. Он принес еще кипу документов и положил ее на стол помощницы и обратился ко мне:

– Пассажир, я вас слушаю.

Я молча подал ему мой изрисованный билет и паспорт. Дежурный изучил паспорт, затем сверил его с билетом и спросил помощницу:

– Наташа, что у нас с донецким рейсом?

– Донецкий, Леонид Маркович, посадку закончил, начал рулежку, взлет разрешен. Двадцать три пассажира с этого рейса, с посадкой в Воронеже, переоформлены на кисловодский рейс на Москву, посадка заканчивается. Один пассажир отказался от переоформления.

– Ну, так вон он и стоит перед нами.

Дежурный еще раз посмотрел в мой паспорт и предложил:

– Олег Николаевич, оформляем на кисловодский? Еще успеваем, скоренько все сделаем и домой? Наташа сама сейчас все сделает и прямо в самолет!

– Нет, я прошу меня отправить донецким.

– Ну, как, Олег Николаевич, вы не понимаете, лайнер на рулежке, улетает…

Наташа поправила:

– Леонид Маркович, минуту назад донецкий улетел.

– Видите, донецкий улетел, скоро кисловодский улетит, потом будет бакинский, что так и будете упрямиться? Говорите, Олег Николаевич, какое ваше решение?

– В город сейчас поеду к дежурному по Обкому, запишу ваши фамилии и буду на вас жаловаться. На ваше отношение к гостям города Воронежа. На ваше самоуправство.

– Прямо в Обком? А почему не в ЦК? Смотри, Наташа, у нас Олег Николаевич прямо в Обком намерен жаловаться на нашу работу. И кто там такую мелочь будет разбирать?

– Разберут. Они приглашали они и разберут.

Я вынул из сумки и подал дежурному пачку документов. Там были: приглашение на Всесоюзное совещание, письмо на мое имя из Воронежского обкома, согласованные в министерстве тезисы моего выступления, материалы совещания, цветной подарочный проспект города Воронежа, отпечатанный для основных участников совещания.

Леонид Маркович полистал документы, раскрыл материалы совещания, и обнаружил, что я выступал седьмым, а первым выступал знаменитый академик Патон из Киева. Совещание проводило Министерство общего машиностроения совместно с Воронежским обкомом, а на лицевой странице приглашения красивыми буквами было написано: «В год 40-летия Великой победы». Леонид Маркович вернул мне документы и спросил помощницу:

– Наташа, так что там за история с донецким?

– Леонид Маркович, донецкий прилетел из Жданова с хоккеистами, двадцать четыре места. Пришлось пассажиров отправлять кисловодским.

– Что за хоккеисты такие, откуда они в Жданове?

– Откуда я, Леонид Маркович, не знаю, а посадку на донецкий в Жданове провели по заявке Украинского республиканского спорткомитета, киевская хоккейная команда «Сокол» летит на турнир в Горький по приглашению горьковской команды «Торпедо».

– Наташа, золото ты наше, все знаешь, и не подсказываешь. Что мы не могли одного пассажира посадить на места экипажа в почтово-багажное отделение? Или не могли?

– Могли, конечно, два места были на взлете не заняты. Кто же знал, Леонид Маркович, что это гость Воронежа?

– А что на завтрашний донецкий?

– На завтрашний, субботний, Леонид Маркович, все места заняты, Донецк забрал и наш резерв, билеты на Горький уже спрашивали в кассе, пять или шесть пассажиров в зале ожидания ждут с пересадки.

Дежурный немного подумал и обратился ко мне:

– Да, Олег Николаевич, недоработочка вышла. А завтра суббота, и билетов нет. Сами понимаете, лето заканчивается, пассажиропоток с юга увеличивается. Опять же учебный год начинается, детей везут с курортов родители. Да….

Я прервал дежурного своей репликой.

– Скоро чемпионат, хоккеисты летят на предсезонные турниры, а мне как домой добраться из красивого города Воронежа? А я билет в июле купил, и вот не могу его реализовать. Это хоккеистов нужно было отправить кисловодским, а нас, пассажиров, отправить согласно купленных за денежки билетов. Разве не так?