Сабит Алиев - Не судьба

– Я тебя люблю, мама, – вдруг сказала она.

– И я тебя люблю, дочка, – улыбнулась мама.

Они еще погуляли в тот вечер, долго разговаривали, Лана все не могла успокоиться, задавала бесчисленные вопросы… Домой пришли поздно. Беда пришла вместе со следующим днем…

Вера, надежды, мечты – это все замечательно… Но что будет завтра? Есть ситуации, события, которые происходят независимо от нас. И какая-то неведомая сила, не спросив нас ни о чем, в одночасье может кардинально перевернуть нашу жизнь. Это и есть судьба. Ложась спать, мы не знаем, что принесет с собой новый восход солнца…

Яркий свет в комнате… Он хочет укрыться с головой, поспать еще чуть-чуть. Но жена начинает будить его. Он пытается встать с постели, мышцы не слушаются. Сегодня утром Эрик чувствует себя дряхлой развалиной, да, именно так. Сон, который приснился ему сегодня ночью, словно забрал всю его энергию.

Доброе утро, товарищ Эрик Леонардович! – она улыбалась.

– Доброе утро, жена, – не открывая глаз, ответил он.

– Будете завтракать? – она присела рядом с ним на постель, поглаживая его по голове.

– Пожалуй, выпью с тобой чаю крепкого… Оставь, пожалуйста, мою лысую голову в покое…

– Ты для меня самый красивый мужчина, голова у тебя правда лысая, но любимая…

Он не смог вымолвить ни слова в ответ.

– Тебе сюда принести?

– Что?

– Чай.

– Нет. Дай мне ещё три минуты, ноги не слушаются. С утра не очень хорошо себя чувствую…

– Ничего, милый, сейчас выпьешь крепкого чаю, и все пройдет… Ты же знаешь, как я умею заваривать чай.

– Знаю… Дождь все ещё идет?

– Без остановки.

– Где Лана? Спит еще?

– Лана, тебя зовет папа!

Лана подбежала к отцу и обняла его, он тоже обнял её и поцеловал в щеку, усмехнулся:

– Мой птенец… – он, казалось, думал о чем-то своем, и эти мысли явно не прибавляли ему хорошего настроения.

– Пап, а пап, – позвала Лана.

– Да?

– Ты меня любишь?

– Конечно.

– И я тебя люблю… Знаешь, что хотела тебе сказать?

– Да, моя маленькая. Что ты?

– Ты каждое утро обнимаешь меня и целуешь в щеку, и что-то говоришь шепотом с закрытыми глазами. Я много раз пыталась понять, но не могла, что ты там говоришь?

– А зачем тебе это знать, дочка? – он нахмурился.

– Ты же знаешь, я любопытная, – улыбнулась Лана.

Он, тоже улыбнувшись, сказал:

– Молюсь Богу за тебя и благодарю его за то, что у меня есть ты. Отцовские молитвы Бог всегда услышит. Это мне говорила моя мама. Сейчас я говорю тебе, а потом ты расскажешь своим детям и внукам, – он встал с постели.

– Ты сегодня не закрыл глаза, когда обнимал меня, я заметила, – она начала барабанить ногами по полу.

Эрик Леонардович не ответил. Сегодня утром он был рассеян и погружен в свои мысли и вопросы дочки пропускал мимо ушей. Выйдя из комнаты, он распахнул застекленную дверь на кухню. Жена, Мария Михайловна, уже готовила завтрак.

– Ой, Господи! Ты что так хлопнул дверью, чуть стекло не разбил.

Эрик, ничего не говоря, подошел к ней и поцеловал в шею, сел в углу на свое привычное место и закурил сигарету.

– Поставь мне пепельницу, – он нервно кусал себе губы. Жена хорошо знала эту его привычку, годы совместной жизни не прошли попусту.

– Нет, дома нельзя, ты же знаешь, Светлана плохо чувствует себя после этого. Что с тобой вообще? Ты сам на себя не похож с утра. Дверями хлопаешь… – она отошла от плиты и пристально посмотрела на мужа:

– Ну, что случилось?

– Сегодня во сне видел родителей… Мама почему-то злилась на меня. Так странно все было… Торопились, бежали куда-то, куда – непонятно…

– Она что-нибудь говорила? Отца тоже видел? – у Марии задрожали руки.

– Да, там были мы с тобой и папа с мамой. Сначала я ничего не понял, потом увидел, что мы в старой деревенской бане все вместе паримся. Мама все время говорила мне: «Зачем ты так? Ну зачем ты так поступил!» А я ничего не понимаю, почему она меня ругает…

– А Лана где была? – поспешно спросила Мария у мужа.

– Я её увидел через окно, она крутилась вокруг бани, ей было лет пять-шесть на вид… Она хотела зайти, но мама не открывала дверь. К чему все это, не знаю…

Мария Михайловна задумалась. Сон был не к добру: мыться во сне – это к болезни. Но мыться с покойными родителями – это еще хуже. «Сегодня после работы схожу в церковь, давно не была», – подумала она.

– Что молчишь? Скажи что-нибудь…

– Все будет хорошо, – она не стала расстраивать мужа. – Главное, Лана не с нами была.

– Да, она была не с нами, – Эрик задумался. – К чему это все мне приснилось?

– Забудь. Тебе чай или кофе?

– Наверное, кофе.

Он потушил сигарету, встал и открыл окно. Дождь лил как из ведра. Из окна их маленькой кухни были видны горы, поросшие деревьями. В доме напротив свет горел только в одном окне. Было еще рано, на улице никого, только стояла черная служебная «Волга». Слышно было, как барабанит дождь по крыше.

Эрик пару минут смотрел в окно на улицу, потом тяжело вздохнул и заговорил:

– Мы с родителями жили очень бедно. В городе Аксае в западной части Казахстана. У нас была одна маленькая комната, девять квадратных метров, и крошечная кухня, – он говорил очень тихо, почти шепотом. – Когда я был маленьким, всегда сидел на подоконнике и смотрел на улицу, ожидая маму с работы. Рисовал на оконном стекле разные фигуры, особенно любил рисовать волка…

– Вот, оказывается, в кого Светлана, – прервала его жена.

– Конечно, вся в отца, – гордо сказал он.

– Я, вообще-то, говорю о рисовании, товарищ Эрик Леонардович!

– Можно уже «мистер», а не «товарищ», – он пытался улыбнуться, но не смог. Все-таки настроение – это единственное, что ему не удавалось скрыть…

– А дальше что было?

– Из окна сквозил ветер, и мама всегда ругала меня за это, боялась, что я заболею. В одном углу стояла старая железная кровать, в другом – шкаф со сломанной дверью. Мама все мечтала купить новый шкаф… – он покачал головой. – Какая странная жизнь, люди отличаются так же, как их мечты. Ты мечтала о новой квартире, а моя мама – о новом шкафе…

– Философ ты мой… А что было потом?

– Я помню, как я обманывал маму, говорил, что мне страшно, хоть уже не был маленьким, лишь бы она обнимала меня ночью. Во сне держал ее за руку, и мне казалось, тогда видел чудесные сны, цветные. Еще в квартире был стол с одним стулом на троих. Мама никогда не садилась ужинать без папы, а когда он приходил домой, то первым садился за стол, после него – я, а в конце – мама. Я всегда бурчал по поводу того, что незачем ждать папу, раз всё равно мы не можем все вместе сесть за стол. А она всегда отвечала, что, пока мы с папой не накормлены, она не может есть спокойно. Мама очень сильно любила папу.