Борис Бычков - Влюблённый забор и другие истории о любви

И вообще – пора бы ей прекратить обращать на себя внимание – всё же она замужняя женщина и должна быть очень строгой к окружающим и особенно малознакомым, а не одаривать людей улыбками налево и направо. Причем, произносил Роман эти нравоучительные тирады со злобными интонациями и какими-то саркастическими ухмылками. А однажды, войдя, что называется «в раж» и вовсе заявил -если она не перестанет быть в хорошем настроении, распевать свои глупые веселые песенки и будет принимать хотя бы один цветок в дар от неведомых ему поклонников, он прогонит её. Всё происходило потому, что Рома никак не мог добиться чего-либо заметного в жизни, был попросту слаб духом и нищ душой. Вот и завидовал всем, а заодно и подозревал всех в дурных поступках, не делая исключения даже для светлой и легкой Женечки.

Вскоре он стал приходить домой «навеселе» – такое часто бывает с неудачниками. Евгеша терпела и переживала – именно тогда появилась и первая слеза в её глазах, а в смоляных волосах блеснула первая седина. Молча страдал и наш герой —только страдал от негодования – как может этот самовлюбленный бездарный пьяница- хозяин так мучить преданную ему прекрасную женщину, берегиню дома?

Последней каплей гнева нашего героя стало очередное появление Ромы, дышащего винными парами. И когда хозяин заметил на крыльце огромный букет бордовых гладиолусов (всего-то пару минут назад подброшенных заботливым проказливым весельчаком для поднятия настроения хозяйки) —глаза его налились злобной мутью и – о Боже! – он замахнулся на Жеку. Такого не могло стерпеть даже деревянное сердце.

«Надо тебя проучить!» ,– мелькнула безрассудная мысль и двумя штакетинами он крепко огрел безмозглого ревнивца, отчего привел Рому в настоящую ярость. Хозяин выхватил спички, чиркнул и поднес загоревшуюся к старому, высохшему забору, который заполыхал сразу- лето выдалось жаркое и сухое.

Может быть Роману показалось, что из шипящих, танцующих языков высокого пламени знакомая озорная рожица уже превращаясь в головешки и пепел прошептала:

«Не обижай Женечку, береги, она же любит тебя- выдющегося дурака-ревнивца! И кто теперь будет защищать её и радовать цветами?»

Верно люди говорят, что иногда необходимо ударом «поставить мозги на место», но с того момента Рому словно подменили

Недолго пришлось ему просить прощения – золотое сердце певуньи Евгеши было на редкость отходчивым. И вскоре они вдвоем стали часто проводить время в любимом саду, за которым Рома стал ухаживать с невероятным рвением, на диво и зависть соседям и владельцев коттеджей, выращивая потрясающей красоты цветы, первые бутоны которых он дарил своей ненаглядной.

Он оставил работу в автосервисе, зато во славу Женечки через несколько лет стал выдающимся селекционером и флористом. Но никто, даже из близкого круга не догадывался, почему он вдруг восстановил старый заборный штакетник и разрисовал его забавными, вечно ухмыляющимися рожицами- все думали какая-то странная блажь пришла на ум знаменитому садовнику. И хотя все они были абсолютно разными и ничуть не походили на первую, та, ради которой Рома старался – всё оценила, поняла и была очень довольна.

Ловлю твою руку, пытаюсь обнять за талию и …хватаю пустоту.

Плотные звуки гитары, словно обволакивают зал томной и страстной негой. Подчиняясь переборам аккордов, ноги сами начинают вычерчивать геометрически ясные, но замысловатые движения.

Сначала кажется всё просто: он боготворит её и постоянно говорит об этом; доверяет, но бешено ревнует. Она – вольная, как ветер и обольстительная, как легендарная сладкоголосая Сирена – дразнит его, почти ускользая, а потом неожиданно показывает, что понимает и ценит его и готова к покорности. Но вот следующий всплеск гитарных струн и …всё начинается сначала.

Так может продолжаться вечно, как вечно длиться сама любовь, даже удаляясь от первой встречи и первых па. Ритм танго нарастает, верно предупреждая, что грядет кульминация, взрыв – и последующий спад.

Но неожиданно ухо режет визг оборванной струны. И всё – чернота и пустота охватывают душу.

Как в жизни. Красота и любовь, переплетение судеб и отчаяние. Рана всего лишь от одного слова, неправильно понятого взгляда, неверного жеста, поступка, бессилие от того, что ничего не можешь поправить. Но нечаянно – издалека – новая надежда и дальний свет.

Наконец приходит понимание, как бережно надо относиться к возлюбленному сердцу, чтобы не оборвать струну. Лучше, когда это происходит вовремя, а не тогда, когда кроме вымаливания прощения, ничего не остаётся. Под рукой вряд ли найдется струна взамен оборванной…

Как здорово, что сегодня – ночь под Рождество и сбываются самые заветные, сказочные мечты.

Великолепно, что я в сказке – струна нашлась, я быстро натягиваю её на колки. Ловлю твою руку, и мы вновь объясняемся в любви друг к другу и к упоительному страстному танцу.

Прости. Однако, в эту сказку, я захожу чаще, чем в другие волшебные.

Все, словно сговорившись, в один голос заявляли, что они не пара друг дру-гу. Об этом глумливо кричали чайки, ухал от возмущения филин, от смеха чуть с ветки не падал дрозд-пересмешник, болтливые сороки пересуживали их отношения и сплетничали по другим лесам. Вороны накаркивали дурное будущее.

Да и то сказать – Сокол и Лебедушка: что между ними общего может быть? Но шел год за годом и понемногу сплетни пошли на убыль.

А начиналось все вот как.

В наших краях обширные леса, привольные луга и хрустальные реки. По-всюду красуются многочисленные зеркала болотцев, родниковых прудов и целой цепи озер. Вот река Бобровая заканчивалась мощной дамбой, через ко-торую вода перекатывалась могучим музыкальным аккордом прежде, чем влиться в длинную череду Медвежьих озер, из которых прозрачные голубые струи попадали в озера Лебяжье и Лебединое – берега которых были излюб-ленным местом отдыха для перелетных птиц во время весенней и осенней миграции.

Сокол вырос и был в прекрасной поре цветущей юности. Он давно погляды-вал на соколиц, подыскивая себе подругу. Но те, что нравились ему внешне —были либо неумны, либо жестоки и бессердечны. Сокол начал мечтать, в гре-зах все чаще создавая образ той единственной, которая ему нужна.

Впервые он увидел ее во время осеннего перелета. Большая стая останови-лась как-то вечером на берегу Лебединого озера у Тихой заводи. Ранним утром Сокол сидел на высоченной березе и наблюдал за спокойной водной гладью. Вдруг из-за густой поросли ветел величаво и горделиво выплыла ле-бедушка. В лучах заревого солнца она была не белой, а золотисто-розового, очень нежного окраса, что еще больше подчеркивало ее привлекательную женственность. Сокол был покорен такой красотой.

Читать дальше