Борис Рублев - Куда ни сунься, везде… глобус

© Борис Рублев, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В один прекрасный день в немецкий город N на такси из аэропорта въехал человек по имени Степан. В такси его сопровождали две женщины, одна возрастом была постарше, седые волосы крупные линзы в роговых очках и абсолютно потухший взгляд выдавали в ней давнего работника библиотеки или архива центрального комитета компартии. Вторая дама была значительно моложе, но также, как и ее старшая спутница – мама, носила очки с толстыми линзами, была очень крупна фигурой и ее стиль одежды говорил окружающим, что замуж она вовсе не собирается. Степан сильно отличался от своих спутниц. Это был крупных размеров мужчина, лет, наверное, 40 от роду с очень сильными руками, и набитыми костяшками на кулаках. Его большое мускулистое тело было разукрашено блатными татуировками. Набиванием костяшек и украшением своей кожи куполами и звездами он занимался последние 15 лет, пока отсиживал свой срок в колонии строгого режима. Причину его отсидки здесь упоминать не обязательно, но можно сказать, что в тюрьме он приобрел множество нужных и полезных для уголовника навыков, окреп характером, и обзавелся очень ценными знакомствами и связями. Поэтому, выйдя в 1991 году из тюрьмы, оказался востребованным человеком. На воле тогда такие кадры были в цене и несколько звонков и рекомендательных отзывов о Степане принесли ему должность командира силового отряда в крупной бандитской группировке. В его обязанности входило забирать деньги у нерадивых предпринимателей, запугивать стоявших на пути чиновников и воспитывать молодое поколение в лучших бандитских традициях.

– Сонечка, солнышко, обратился Степан к даме помоложе. Скажи пожалуйста этому дятлу, чтобы высадил нас возле синагоги.

Слово синагога водитель такси, восточной внешности мужчина с черными усами понял без перевода.

– ду юде – обратился он к Степану,

– Что это джигит хочет, переправил вопрос Степан к своей временной переводчице и жене, даме помоложе. Она, когда узнала, что поедет в Германию быстро устроилась на креш курс немецкого языка.

Соня поправила на носу свои очки и выхватила из сумки разговорник, чтобы разобраться с водителем. Полистав в книжечке, она обратилась к Степану.

– он спрашивает, «ты еврей?» Хотя на курсах нас учили, что предложение в немецком языке строится совсем иначе, прорезюмировала свой перевод Соня.

– Так это же чурка не русская, сказал Степан, мы с таких на рынке дань собирали. Откуда ж он по немецки-то говорить будет, если он и по русски ничерта не фурычит. Чурка, ведь он и в Африке чурка. Нужно бы спросить у этого барана, кому он здесь отстегивает, жить-то на что то придется, но это после, Сонечка, сначала пусть он нас довезет без косяков. И скажи-ка ему, что был со мной на кичи один еврей, очень уважаемый человек. Его недавно выпустили, братва толковала, что в Днепропетровске такой кипиш начался, что ему его Аллах мелким шалуном может показаться.

За это логическое заключение Степан был поощрен одобрительным взглядом дамы постарше. Выйдя перед дверями синагоги все трое направились к входной двери, возле которой их встретил немолодой охранник, мужчина в поношенных ботинках и в кипе.

– добрый день, обратился он к посетителям на русском языке.

– о, привет, наши в городе. Ответил Степа удивленно. А немцы здесь вообще есть, в этой Германии или нас забросили в Астану? Мы уже несколько часов в стране, пока только турки и русские встречаются. А может это и к лучшему, будет кого стричь, улыбнулся новоприбывший. Где у вас тут в евреи записывают и прописку дают?

– А что молодой человек, вас ваша мама разве не записала в Евреи. спросил охранник.

Здесь вмешалась тетя Люся, она же мама вышеупомянутой дамы помладше, и фиктивная свекровь Степана.

– Мы бы хотели поговорить с Раввином, сказала она и передать ему привет от нашего ребе Мойше Самуэльского.

Охранник тут же сменил грозный вид, призванный запугать весь мировой антисемитизм на нежную улыбку на своем небритом лице.

– Женщина, милости просим, шо ж вы сразу не предъявили вашу визитку, пошутил охранник.

– А что вам этой визитки мало, парировала тетя Соня, указав при этом на свой длинный с горбинкой нос.

После долгих переговоров с председателем общины, Степан получил право на проживание в Германии, как еврейский беженец.

А зачем Степа приехал жить в Германию, и как сложилась его судьба на чужбине, об этом я расскажу дальше.

Однажды Степану предложили состряпать «выгодное дельце». Один его знакомый устроился на работу к богатому предпринимателю. Торговец закупал сахар, семечку, зерно и прочие сельскохозяйственные продукты по дешевке в Украине и Белоруссии и продавал их за очень большие деньги на запад. Так как предприниматель не хотел платить налоги, ему приходилось переправлять деньги для закупки товара подпольно. Знакомый Степы как раз входил в группу, которой за неплохую зарплату полагалось доставлять деньги украинским и белорусским земледельцам. Деньги перевозились всегда на поезде, в основном укладывались под матрац дополнительной прослойкой и тихо доставлялись к месту назначения. В такую командировку обычно ехали от трех до пяти человек, в зависимости от суммы и наличия кадров. Коллеги по командировке подбирались всегда таким образом, чтобы никто не был уверен, что рядом с ним едет не стукач. Поэтому договориться поделить деньги и разбежаться было не так просто. И знакомый Степы, придумав план подстроенного ограбления. С этим планом он решил обратиться к «большому» криминальному авторитету и своему старому корешу Степе, который к тому времени уже обзавелся солидной иномаркой, квартирой и постоянно порхающими вокруг своей персоны ночными бабочками.

– Степа, ты уважаемый человек, поэтому хочу предложить тебе прибыльное дело,

Степа к тому времени уже свыкся с тем, что его окружение смотрело на него как на очень уважаемого члена общества. 15 лет отсидки без «косяков,» приравнивалось в определенных кругах к красному диплому МГУ, и докторской степени.

– Так как ты человек известный, – продолжал знакомый – и все знают, что я с тобой знаком, было бы неплохо, чтобы на дело пошли твои ребята. У нас инструкция, если нападение или грабеж, деньги отдавать без шума и крика. Потому что деньги можно нажить, а вот свободу, после того как менты узнают, что здесь черный нал в таких количествах через границу гуляет, так быстро уже не приобретешь. Тебе на деле светиться нельзя, потому что сразу все подозрение будет на мне.

– Я померкую с пацанами – ответил Степа.