Алексей Сухих - Жизнь ни за что. Книга первая

Главным развлечением в маленьком городке было кино. Лёнька, его друзья и другие недоросли в незанятые рыбалкой, охотой и прочим в воскресные дни, любили смотреть кино на детских сеансах. Это было дешевле, а фильмы для детей показывали те же самые, что и для взрослых на вечерних сеансах. В то время кинопрокат выпустил на экраны огромное количество зарубежных фильмов без дубляжа с титрами, первый из которых информировал, что фильм взят в качестве трофея из германского кинофонда. Трофеи были произведениями мирового кино и пользовались большим успехом. Начало показу фильмов «взятых в качестве трофея» положил мгновенно ставшим знаменитым «Тарзан» в четырёх сериях, выпущенный на экран в 1952 году, когда Ленька был совсем пацаном. Но именно тогда он прочувствовал боевой звук там—тамов и реальность других миров. На афишах всегда акцентировалось, что фильм трофейный и значит, можно было ждать чего-то необычного и интересного. Большой зал ДК на шестьсот мест заполнялся до отказа шумной публикой, и было приятно от непосредственного восприятия ей событий на экране. Правда, надо было пробиться в густой толпе во время в зал и сесть на приличные места, так как на эти сеансы места в билетах не проставлялись. Пока Леонид числился в «малышне», это ему удавалось не часто. Но для старшеклассника это было сделать не трудно. И уже в первое же воскресенье сентября через день, после получения паспорта, он сидел в лучшем ряду в центре зала, придерживая на всякий случай два места для друзей или знакомых. И глазел по сторонам в их поиске, когда услышал низкий девичий голос:

– Извините. у вас свободные места?

Он поднял глаза на голос. Из прохода на него смотрели голубые глаза «Красной розочки». Всего—то два дня прошло после обмена взглядами в парке. Но она и её подружка, наверное, не помнили этого, и голубые глаза смотрели на него равнодушно – вопросительно с одним только желанием сесть на свободные места в переполненном зале. Были первые дни сентября Лёнькиного десятого школьного года. В марте следующего года ему исполнялось семнадцать…

– Да, миледи! Эти места для Вас, – сказал он скорее смущённо, чем развязно, как ему хотелось бы сказать, привлекая слово «миледи». Но девушки улыбнулись и быстренько побежали проползать через набитый телами ряд на его свободные места. Едва они, облегчённо вздохнув, опустились на кресла, как свет погас и зал отключился на два часа от обыденной жизни. Он сидел чуть дыша. Его прекрасная незнакомка сидела рядом. Фильм назывался «Остров страданий» На экране стремительно раскручивался увлекательный сюжет героической приключенческой жизни капитана Блада. В библиотеках не было романа «Одиссея капитана Блада», который Леонид прочитал значительно позднее. И все события на экране были новыми для неискушённых зрителей и захватывали. Леонид переживал за Блада, она за Арабеллу. В какой-то момент руки их коснулись, и он держался за её пальчики до конца сеанса. Экран погас, включился свет. «Красная розочка» повернулась к Леониду и в её сочных голубых глазах он увидел, что не очень соответствует экранному герою, несмотря на обретённую на стройке мужественность. Руки их разъединились, но она улыбнулась.

– Я часто смотрю фильмы на этих сеансах, а Вас мы никогда не видели.

– Наверное, я был ещё маленьким, – нашёлся Леонид, и она снова улыбнулась. Они уже шли в толпе к выходу. На улице он проводил девушек до ближайшего перекрёстка, и они успели представиться друг другу. Он сказал, что будет рад занимать места для них в кинозале на этот сеанс. «Красную розочку» звали Людмилой Буянской. И ему снились несвязные сны, что он Руслан и спасает Людмилу от трёх злых колдунов – Черноморов сразу.

А утром был понедельник и на школьной линейке директор объявил, что восьмые, девятые и десятые классы направляются в колхозы на уборку картофеля и выполнения прочих работ, с которыми могут справиться руки и головы его учеников. Всем было приказано разойтись по домам и явиться через три часа собранными и одетыми для длительного нахождения вдали от дома. Когда Лёнька с Санькой Ширяевым снова появились у школы, её окружала толпа разнокалиберной молодой поросли готовой к труду и обороне. Весь их класс стоял кружком в центре которого Юрий Коротков наяривал на аккордеоне мелодию только что проникшей в ихние дали песни «Сиреневый туман». «….над нами проплывает, над тамбуром горит вечерняя звезда. Кондуктор не спешит, кондуктор понимает, что с девушкою я прощаюсь навсегда…» Маринка! Ах, Маринка! Только и сказал Лёнька, когда она подхватила его под руку и затолкнула в круг, став рядом. И мелодия и слова щемили душу десятиклассников. Маринка прижимала Лёнькину руку, а его щемило сорванное свидание на сеансе через неделю и то, что случится ли оно в другой раз, через месяц. «А может навсегда, ты друга потеряешь, ещё один звонок и поезд отойдёт…» Телефонами население обеспечено не было, и в Лёнькином случае была полная реальность разрыва связи с Людмилой.

В сельхозработах на выезде класс вкалывал четвёртый раз, и ничего нового не было. Разве что все уже были взрослыми и могли сделать побольше, чем малышня. Стояли на постое по крестьянским домам по пять – семь человек, там и кормились за счёт колхоза. Меню определяла хозяйка. По вечерам развлекались под Юркин аккордеон. Жизнь в деревне выправлялась понемногу после войны. И если четыре года назад в домах горели только керосиновые лампы, то сейчас в этом селе было электричество в домах и электромоторы на току, на мельнице… Лёнька, окрепший на стройке, ворочал за двоих не уставая и сочинял стихи о прекрасной даме, получившей в его мечтах реальность. «О, витязь, то была Людмила!» Красная розочка стояла у него в глазах, и затемнить её не могла ни одна, окружавшая его на полевых работах, девчонка. Даже красивая Маринка, которая всегда увлекала его танцевать на лужайке под музыку Юркиного аккордеона по вечерам. Через четыре недели ученики вернулись за парты. И в первое же воскресенье по возвращению Леонид сидел в кинозале и ждал. И девушки появились, заулыбались, увидев его. Людмила помахала приветливо ручкой, и через минуту он уже обменивался с ней новостями. Она также была на картошке и, похоже, на Лёнькино несходство с капитаном Бладом давно позабыла. Сказочный капитан Блад мелькнул и исчез. На экран врывалась жизнь трогательным индийским бродягой Раджем Капуром, солдатом Иваном Бровкиным, «Разными судьбами».

Она жила и училась в другом районе и шла на год моложе и потому Леонид, бывая там редко, не встречал её. Но кино, как великий волшебник, познакомило и соединило их. И юные нетронутые сердца откликнулись на взаимный призыв и загорелись. И поседевший Леонид Иванович помнил все часы проведённые вместе с Людмилой. Она не была красавицей, но была такой милой приветливой симпатюшкой, что невольно хотелось улыбнуться ей и сказать ласковые и приятные слова. Даже музыкальный наставник братвы, группирующейся в клубных музыкальных кружках, встретив Лёньку с ней на бульваре, сказал ему потом: