Виктор Завидей - Дети Ишима. Книга 3. Океан

Вы думаете, что сравнение меня с таким полезным животным, как «осел», обижает или оскорбляет? Так скажу вам по совести, что нет – не оскорбляет нисколечко. Осел в моих глазах – мудрейшее на земле животное, и нечета такому виду животных, как человек.

Один из моих восточных друзей как-то объяснил мне истинное значение понятия «Буриданова осла», и я с ним полностью согласен. Ну, скажите откровенно, когда вы перед собой видите на столе пару бутылок вкусного и полезного напитка, что вы предпринимаете? Вы заранее радуетесь, потом направляетесь к столу, быстро хватаете любую из них и начинаете праздник. Так вот, в этом-то все и дело. И это выдает ваши умственные способности с головой! Почему одну бутылку вы предпочли другой? Чем она лучше? Ведь как в одной, так и другой находится одинаковое количество и качество содержимого.

То ли дело Буриданов осел! Видя перед собой две одинаковые копны сена, будучи отягощенный разумом, не может предпочесть из них ни одну, прекрасно понимая, что одна копна сена не имеет никаких преимуществ перед другой. И вот так, пытаясь разрешить этот неразрешимый вопрос, он умирает от голода!

Возвращаясь же к своей спутнице и нашим планам на отдых, я много раз зарекался не раскрывать ей эти самые планы и намерения до последнего, но у меня до сих пор так ничего и не выходит. Последние годы у меня появляется желание махнуть куда-нибудь одному, как и большей части женатого населения планеты. Может, сказываются стаж и годы времен полной свободы и одиночества? Из-за бунтарских настроений я иногда говорю себе: «Все! Баста! Это был последний раз. В следующий раз уйду или уеду в пампасы один». Но потом, когда приходит время отправляться в путь, я как бы забываю об этом. Старею, наверное, и память заметно слабеет. И я говорю себе, она для меня – прежде всего друг, и самый лучший друг в мире. А куда же без друга? Как раз настоящего друга только и стоит брать с собой, когда отправляешься в неизвестность.

Как бы там не было, но в настоящий момент мы уже находимся на общем пляже этого небольшого городка, с переполненным отдыхающим людом. Я присаживаюсь на крупную гальку. Мой друг стоит рядом, как бы на дежурстве. Отдыхающий люд отдыха мне не приносит. И не подумайте, что я столь привередлив в вопросах отдыха. Можете поверить на слово – в вопросах отдыха, еды, или выпивки – вы не найдете более покладистого человека, чем я, лишь бы всего этого было в избытке.

Зайти в море на этом пляже почти невозможно, не переломав свои уже неоднократно переломанные конечности. Все мелководье усеяно крупными камнями, напоминающими по виду яйца динозавров. Даже, если вы верх осмотрительности и пытаетесь для равновесия, раскинув руки во все стороны, пройти между ними, то через шаг, другой, все равно, как инвалид или паралитик, валитесь на бок, подняв при этом высокую волну.

Для того, чтобы добраться до воды в этом месте пляжа, нужно прямо с берега стать на четвереньки. И так, постепенно погружаясь, добраться до того места, когда можно уже лечь на воду. Далее, цепляясь за валуны, доползти вплавь до того места, где валуны перестанут противодействовать вашему перемещению вперед. Выход из воды ничем не отличался от захода в воду, только протекал в обратном порядке.

Все это мне вскоре надоедает, и так валяясь под солнцем, я погружаюсь в далекие воспоминания времени, перед проникновением в студенчество, и когда после его завершения отправился к маме на последние летние каникулы.

Одно происшествие случилось в то время, когда автор в юном возрасте отправился в путь с намерением посмотреть мир и даже совершить кругосветное путешествие. Но по причине пустых карманов вынужден был на время приостановить его, бросив якорь в гавани одного из южных городков Украины. За время пребывания в тех местах, он, если так можно выразиться, одумался и, изменив резко свой курс, двинулся в другом направлении. Другой случай произошел во время студенчества, когда у него, хоть и ориентировочно, уже начал прорисовываться дальнейший маршрут его движения по жизни, а третий, – после завершения учебы и возвращения в родную гавань, откуда он начал свое бродяжничество.

Но все по порядку. Мы с читателем сначала вернемся ненадолго в южный шахтерский городок на юге Украины и встретимся с нашим героем в последний год его пребывания там. Городок, где по его словам, он встретился с замечательными людьми. Встретился там, по его словам, – с первой любовью своей юности (если, конечно, герой говорит нам всю правду). И конечно, как городок, так и его обитатели оставили у героя в памяти самые лучшие впечатления. А разве может быть по-другому? По мнению автора, те места, где мы сталкиваемся с хорошими людьми или встречаем любовь и являются самыми замечательными на планете, поскольку только люди изменяют весь окружающий мир до неузнаваемости, как в одну, так и в другую сторону.

Затем переместимся в его студенческие годы ближе к их завершению, далее выборочно дойдем и до тех лет, когда он попал в организацию, готовившую увлекательную экспедицию на Марс. Собственно эта часть повествования и является главным мотивом третьей части трилогии «Дети Ишима» под названием «Океан».

Первый свой опыт «педагога» я получил после того, как провалил последний четвертый, профилирующий, устный экзамен по физике. Я озадачился недостатками своего образования в части доходчивого объяснения физических и других жизненных явлений преподавателям Физтеха. Поскольку большей частью постижение мной всяких наук проходило преимущественно в одиночестве, само собой, у меня начисто отсутствовало умение кому-либо что-либо объяснить. После провала экзамена дефект стал для меня очевидным, и я решил любым доступным мне способом устранить этот недостаток. Мне было тогда уже девятнадцать лет. Жил я один и работал на радиостанции системы гражданской обороны в южном городке Украины под названием Ровеньки, где мне пришлось остановиться на несколько лет. Для педагогического эксперимента и практики мной была выбрана лучшая школа города. Выбор на эту школу пал не случайно – я был близко знаком с одним из ее довольно способных учеников.

Моя идея состояла в формировании из учеников этой преуспевающей школы специального класса, в котором факультативно будут изучаться премудрости точных наук на добровольной для всех сторон основе. Как ученики, так и учитель, по моему представлению, должны были учиться – каждый всему тому, чего им недоставало. Для начала я обговорил свою мысль с одним из знакомых мне учеников. Эта идея нашла поддержку в директорате и у нескольких учеников старших классов. Ее поддержали и родители учеников, которые сразу же решили свести более тесное знакомство с филантропом учителем. Не прошло и месяца, как из нескольких школ города к нам подтянулись еще мальчишки и послужили затравочным материалом для других, которые подтянулись позднее.