Владислав Картавцев - Обломова. Как попасть в команду Веры Штольц. Вера Штольц. Все течет, все изменяется (сборник)

Иными словами – бесполезная трата времени и авторитета. А вот если зайти с другого конца – исходя из того, что мальчики уже раскручены и предлагают свои услуги уже на основе своего статуса и имени – вот это другое дело!

– Ну, допустим! – Аристарх попытался взглядом просверлить во мне дыру ровно между глаз, но у него не получилось. – Все равно, где в письме упоминание, что мальчики-то – уже звезды?

– Ну… – я замялась. Как директору объяснить, что из текста и так понятно, что они не лохи – ведь: «Многое умеют – например, очаровать искушенное шведское или голландское общество и почувствовать себя полностью свободными на Лазурном берегу Франции, в Монако и в Сан-Франциско! За них вам никогда не придется краснеть!»?

Я вздохнула:

– Да, в письме не фигурируют названия групп, но можем ли мы писать о них открытым текстом? Нам не удастся обеспечить полной конфиденциальности – а вдруг рекламные материалы попадут не в те руки – получится скандал! А так – имён нет, фамилий и сценических псевдонимов – тоже, есть только Лукерий! Но он заказчик рекламной кампании, поэтому уже знает, как отвечать на любые вопросы!

– Ты думаешь? – Аристарх вытащил из кармана трубку Dunhill, повертел в руках и сунул обратно. – Бросаю курить, поэтому мозги слегка не в себе! Хотя – это тайна, и это между нами! – Аристрах осклабился (насчет бросания курить – еще одна его излюбленная тема – типа «потуг»). На самом деле, он никогда не курил, а трубку носит для понта!

– Подведем итог. Общими усилиями мы сняли актуальный вопрос об упоминании групп! Следовательно, текст меня вполне устраивает, переделывать ничего не нужно! Радуйся! Сама писала или у кого-то слямзила?

– Сама! – я изобразила на лице презрение: «Интересно бы узнать – у кого можно нечто такое «слямзить»? В открытый доступ ничего подобного не выкладывают!»

– Тем лучше! А сейчас не рассиживайся, берешь нашу базу и засылаешь на почту всем подряд – заинтересованным лицам. Надеюсь, с пометками напротив ФИО разберешься – кто есть кто! Конченным натуралам не предлагать! Дамам тоже отправляй – может быть, и они заинтересуются! Говорят, из геев получаются замечательные друзья/подружки – вдруг кому-то захочется просто поговорить с мальчиками по душам! Усекла, или два раза повторить?

У каждой уважающей себя фирмы есть некий эксклюзив – будь то рецепт приготовления вкусного бородинского хлеба (хлебозавод), или, например, выходы на продажного судью без посредников (адвокатская контора). В нашей конторе есть база: «Кто есть кто в российском шоубизнесе и приближенных к нему кругах».

Впрочем, название не вполне отражает суть базы – во-первых, она, родимая, не ограничивается только шоубизнесом, во-вторых, «кто есть кто» расширено до невозможности и представляет собой совокупность досье с максимально полной информацией.

Я понятия не имею, где Аристарх добыл базу и сколько за нее заплатил – но, безусловно, она – стержень, основа нашего благополучия, и именно на ней держатся все наши коммерческие успехи!

У меня, конечно, есть свои предположения о месте рождения базы – вероятно, это подвалы ФСБ, застенки Луб'янки, пыточные камеры Петропавловской крепости – а, может, информация идет непосредственно из ЦРУ, «Моссад» или «МИ-6». Но вопросов я не задаю – ведь можно и огрести за излишнюю любознательность. Тем более, база постоянно обновляется – значит, те, кто её сливают, всё еще при делах, при погонах и при деньгах! Следовательно – опасны!

– Итак, логин: «Кэт-Обломова», пароль: «СексСиксСекс» – и какой идиот его придумал? – я вошла в базу и убедилась, что последние обновления были вчера. – Сортируем согласно литере «Г», литере «ОББЖ», литере «ОДЖвП», литере «АЛиАФ»:

«Г» – геи,

«ОББЖ» – озабоченные богатые брошенные жены,

«ОДЖвП» – озабоченные действующие жены в поиске,

«АЛиАФ» – активные лесбиянки и активистки-феминистки.

Аббревиатуры, кстати – большая тайна, а к тайне (и к базе) допущены только двое – я и Аристарх! Даже Марк и тот – пролетает мимо и до сих пор уверен, что адреса рассылок дает мне директор, как единственный имеющий доступ к базе! А я Марка и не разубеждаю – пусть спит спокойно!

– Отсортировали! Ну, вперед! – я щелкнул мышкой, и экран монитора заморгал – типа, компьютер работает в полную силу, просьба лишними вопросами не досаждать и пару минут подождать!

– Не знаю, каким образом обработка политической информации происходила в секретном бункере Брежнева – но, вероятно, именно так! Неторопливо и целенаправленно! – я встала с кресла и, пользуясь моментом, сделала производственную гимнастику – десять раз присела, вытягивая вперед руки, десять раз нагнулась, хлопая себя по лодыжкам, десять раз покачала торс вправо-влево.

– Ну как, ты уже разродился? – отбросив со лба волосы (немного вспотела), я вновь плюхнулась на пятую точку. – Если нет, отправлю на металлолом – с таким быстродействием там тебе самое место!

Картинка на экране помелькала еще секунд пятнадцать и вошла в стационарное фиксированное положение – ровными колонками и столбцами изображая готовность к сотрудничеству.

– Вот именно! Даже железо меня боится! – я пролистала список сверху донизу и убедилась – искомых личностей (с моей точки зрения, весьма мутных и специфических) в списке сильно больше полутысячи. А если точнее – семьсот шестнадцать единиц.

– И всем семьсот шестнадцати мне придется отправить подметное рекламное письмишко – с красочным оформлением (помимо самого текста) и звуковым сопровождением, привлекающим внимание! И отправить не массовой рассылкой, а по-отдельности конкретно каждому получателю – с конкретным ФИО и опознавательными знаками! Поздравляю тебя, Екатерина – вот работа, о которой ты мечтала!

– Как ты думаешь, Катя, в какой такой прекрасный момент твоя карьера окончательно споткнулась о суровую действительность, и ты оказалась в том месте и на той позиции, где сейчас находишься?

– Ты меня спрашиваешь, Катя? – я посмотрела на свое отражение в зеркальце и утвердительно кивнула. – Тебя, тебя! Зачем два раза переспрашивать?

– Тогда я скажу тебе! – отражение смешно выпучило глаза и показало мне язык. Или это я ему показала – неважно! А важно, что с самого утра мне мерещилось черт знает что, башка трещала, и глюки, казалось, выпрыгивают из темных углов и гонятся за мной с криками: «Ату ее!»

А всему виной вчерашний рабочий день, плавно перешедший в ночь, а потом – в утро, и я сама – которая отправляла письма, отправляла, отправляла! Одно за другим – третье за вторым, шестой десяток за пятым.

«Уважаемая Марфа Владимировна! Мы Вас помним и очень любим. Уважаем и чтим. И нас для Вас кое-что есть! Интересненькое!»