Наталья Печерская - Влюблена в музыканта. В. П. посвящается…

Она познакомились с Писателем в позднее и похмельное новогоднее утро… Он, уже собравшийся уходить, стоял в длинном узком коридоре квартиры Серого, где праздновалась смерть старого года и рождение нового. Она, только проснувшись, выходила из спальни, куда ее, уставшую от бурной многоквартирной ночи и уснувшую в кресле, заботливо снесли друзья. В это время, появившейся из гостиной Серый, представил их друг другу.

– Знакомься – это Писатель…

– Очень, приятно. А почему я не видела тебя ночью? – спросила Она Его.

На ее вопрос ответил Серый: – Он уже спал, когда ты приехала, между прочим, на той же кровати, что и ты!

– Ух, ты! Значит соседи! Ну, пока…«сосед»! – бросила Она, отправляясь в кухню, где продолжали праздновать смерть старого года и рождение нового…

Спустя два дня, они снова встретились на репетиции знакомых ему и ей музыкантов. После выполненного творческого долга, все собрались поехать в гости к их знакомому, который в отличие от них всех, жил один в собственной квартире и всегда был рад видеть гостей. До остановки заветного автобуса, компания шла шумно… Восемь взрослых с виду парней и девушек смеялись, кричали, валялись в снегу и катали друг друга по скользкому укатанному тротуару. Серый орал: «Не палите стаю, придурки!», – хохоча громче всех и «до красного лица»…Было морозно… Представительницы прекрасной половины человечества начинали ворчать, по поводу скорости их передвижения к остановке заветного автобуса: «Давайте быстрее! Холодно!»

– Тебе тоже холодно? – спроси Он Её.

– Немого…

– Как немного? Ты же без шапки! На, вот! – не принимая возражений, одел на нее свою.

– Мне идет?

– Как на тебе и была…

– Эх, жаль, нет зеркала с собой. Вот, доедем до «бешеной собаки», посмотрим, врешь или нет!? А если понравиться, подаришь?! – в вопросе четко слышалась интонация флирта…

У «бешеной собаки» кутили долго, и далеко за полночь все улеглись вперемешку, поперек большого дивана. Они оказались рядом… Потом Она часто вспоминала, как Он осторожно обнимая, украдкой целовал ее маковку. А утром следующего дня, сделав вид, что ничего не заметила, скрылась, окрыленная своей любовью к Жести…

Потом была Москва и ее возвращение в родной город. За этот год видела Она его пару раз, на концертах и вокзалах. Он был для нее одним из тех друзей, знакомых и приятелей, которые сами себя называли непонятным, но теплым словом «тусовка». Так уж случилось, что все ее возлюбленные, как бы то ни было, имели отношение к этой самой тусовке… Да, влюблялась Она только в «своих»! … Поэтому, когда стало нужно покончить с музыкантами, Она вспомнила про «Писателя»… Нашла повод, встретиться, чтобы посмотреть в глаза и увидеть там все… или ничего не увидеть. А увидев, попробовать влюбиться не просто так.., а потому что… Потому что хороший; потому что добрый, потому что не жалуется на жизнь, потому что сильный внутри и смешной снаружи, потому что ЕСТЬ, наконец… И все получилось! Через две недели после первого свидания Она, проводив Его в путешествие, которыми Он был искренне увлечен, тихонько плакала в подушку, понимая, что влюблена и уже скучает…

Чтобы не сойти с ума от тоски, Она решила съездить в Москву, тем более что для этого был повод. Огромная сумка с ее вещами, нажитыми в московскую бытность, остались там, в городе из, которого сбежала. Сбегала так, что опаздывая на поезд, не успела забрать из камеры хранения «баул» со всей своей одеждой. Снова выручили друзья… К ним-то Она и поехала…

Человек с зонтом появился как-то неожиданно. Она боялась этой встречи и пыталась избежать ее, но… Они встретились и не смогли быть «просто друзьями»… А потом Они курили, сидя на подоконнике и молчали… Воздух был жарким и душным… Хотелось пить… Пили из одного стакана… и он спросил:

– Что-то ты какая-то не такая, Рыжая?

– Я чужая…

– В смысле?…

– В смысле чужая теперь…

– Замуж что ли собралась?!

– Вроде того…

– А… Удачи…, – и отвел от нее взгляд в сторону окна.

– Так, что это был «прощальный ужин»….

И впервые, Она без тоски закрывала за ним дверь… Она прощалась…

Через месяц писатель вернулся… А еще через месяц они сняли квартиру и поехали «жить вместе». Первый год жили весело и тусовочно! Она узнала много нового.… Как устраивать дома пивные вечеринки для друзей, с просмотром очередного кинофильма.… Как каждое утро и вечер провожать и встречать любимого мужчину, который пережив семейную драму, искренне хочет построить новую семью, снова полюбить и быть любимым.… Как быть несчастной от его сдержанности в чувствах и холодности в словах, потому, что Она видела кино про медовый месяц.… Как ждать, после полуночи, и волноваться по поводу – «все ли с ним в порядке», а не по поводу – «где Он?» потому что «ВЕРИШЬ»… Как, натирая мозоли, идти вслед за ним километры по лесной тропе с рюкзачищем за спиной, и быть окрыленной тем, что «РЯДОМ»… Как не страшны эксперименты с сознанием, посредством химических элементов, когда «ВМЕСТЕ»… И как, оказывается можно, быть просто счастливой, оттого что есть «МЫ»…

Перед первой годовщиной их совместного жития, они провели три недели за полярным кругом, сплавляясь по реке Собь, в компании друзей-путешественников. А вернувшись, поняли, что хватанули какую-то инфекцию и заболели, каждый своей болезнью. Она лежала в больнице, Он лечился в домашней обстановке… С таблицей Менделеева и формулой алкоголя было покончено…

Это время было отмечено еще одним событием… Умер Серый……………………………………

О смерти одного из «ее музыкантов», ей сообщил Писатель, стоя в больничном коридоре напротив ее палаты…

Только бы Он не почувствовал, что скорбит Она не по их другу, а по своему бывшему возлюбленному – мысли мешались и путались…

– Иди, опоздаешь на похороны, передай от меня соболезнования, – обняла Его и скрылась в палате.

Тихо плакала ночью, доставая из сердца ларчик, в который спрятала когда-то свою любовь к Серому… Книга про музыканта, который острил, рассказывал истории и смеялся «до красного лица» была дочитана до конца…. Она переворачивала последнюю страницу, понимая, что прошлая любовь не исчезает в никуда, а лишь прячется где-то глубоко внутри… внутри, которого мы не ощущаем, но оно есть. И найдется в жизни хотя бы один повод, однажды достать оттуда это засохшее от времени чувство, окропить несколькими каплями воспоминаний и погрузиться в обжигающий ручей из трепета, блаженной истомы, боли и слез…