Евгения Морозова - Варварино счастье. Том II

Многое непонятно… Жестокость, войны… А ходим все под Богом и никто не знает, когда наступит его последний день…

Однако схватка приближалась к концу. Почти все катера были удачно потоплены. Вместе с комендантом острова «Ахмет». На плаву оставался один катер, он был уже неуправляем и его несло по воле волн, но оттуда всё еще пытались стрелять из пушек в судно. Уже пробит снарядом правый борт, корма, в машинном отделении взорвался снаряд, судно «Гаянэ» начало медленно погружаться в воду. Срочно спускали шлюпки, кто-то прыгал в воду, а кто-то пытался спустить шлюпки. Артур видел много раненых матросов. Он их раньше не знал. И ночью с пленниками некогда было знакомиться. Но он знал, что это его братья по несчастью. И сейчас пытался перетащить всех в шлюпку, которую начал уже спускать за борт. Светило яркое солнце, на море был полнейший штиль. А как много крови пролилось сегодня в эту бирюзовую гладь…

В небе послышалось стрекотание вертолета. Вертолет подоспел вовремя. Судно практически погрузилось в воду на три четверти. Еще несколько минут и от него останется только воспоминание…. Если, конечно, будет кому о нем вспоминать. Потому что на борту «Гаянэ» находилось 7 русских моряков, Чарльз Аккинсон и семнадцать пленников, спасенных из тюрьмы. Всего двадцать пять человек. Артур пытался быстрее опустить шлюпку на воду.

В этот момент он услышал взрыв, взрывной волной его также как и Криса выбросило в море. Только Крису не повезло, а Артур вылетел за борт, ощущая даже, что он летит, но справиться с этим не в его силах. Выпав за борт, Артур пытался отплыть подальше от тонущего судна. Последнее, что он увидел, как шлюпка с ранеными моряками оказалась втянутой в воронку и ушла на дно вместе с судном «Гаянэ», у которого оказалась тоже горестная судьба, как и у погибших на его борту моряков…

Артур тихо порадовался тому, что Бог не дал ему уйти на дно вместе с судном. Громко радоваться было еще не время. Что же будет дальше? Кто там за них так активно бомбил с самолета? Наверное, это быстрая реакция дядюшки Эндрю!..

Надо посмотреть, кто же еще спасся? Он увидел несколько спасательных кругов, на которых держались люди. Пять человек… Всего спаслось из двадцати пяти только пять?! И это вместе с ним! Боже мой, за что?

И Артур поплыл к спасательным кругам, чтобы как-то дальше проводить операцию спасения.

Но вертолет! Он никуда не улетел. На бреющем полете он пролетел над людьми, которые ему махали. А кто-то вообще висел как тряпка на спасательном круге, видно, пострадали люди серьезно.

Самолет тоже пока делал облеты территории сражения. Видно, искали людей, которых с воздуха легче заметить. Вертолет начал спускать на веревочной лестнице спасателей, и бросили два спасательных круга. Один круг достался Артуру. Он пытался перекинуть его Игорю. Вскоре всех пятерых оставшихся в живых беглецов подняли на борт вертолета. В кабине вертолета уже был Чарльз, его взяли на борт первым. Чарльз, как и все спасенные, был на грани срыва, взволнованный и уставший, однако он тут же бросился навстречу Артуру.

– Артур! Как хорошо, что ты жив! Боже мой, какое счастье, мы свободны!! Если бы не вы с Игорем, я бы так и умер у этих пиратов. И мне не хочется с вами расставаться, никогда У меня никогда не было ни брата, ни сестры.

У Чарльза выступили слезы на глазах. Он хотел бы даже заплакать от восторга, но сдерживало то, что он все-таки уже вырос и стал взрослым и серьезным мужчиной. Он обнял Артура, и они так и стояли, радуясь своему освобождению из плена.

– Может, Артур, ты считаешь это несерьезным, но я бы хотел с тобой породниться. Будь моим братом! Ты согласен?

Артур от души расхохотался. Было тут чему порадоваться! За последние сутки парни пережили столько, сколько некоторым не удастся пережить за всю жизнь.

– Чарли, у меня, правда, есть брат Андрей, но тому, что у меня будет еще один брат – я очень рад!

И тут раздался голос Игоря Колонкина – судового врача с Прибайкалья:

– Хороши вы тут оба! Они уже братья! А я вам чужой?

Он сидел на полу вертолета, еле дышал. Он, похоже, был слегка контужен.

Артур перевел его слова Чарльзу и они опустились на пол, окружили Игоря, все трое обнялись и поклялись быть братьями, помогать друг другу всю жизнь, и не расставаться никогда…

Еще двое парней были темнокожими. Они были из Конго. И хотя никого у них больше не было, им двоим привалило счастье жить теперь и за погибших в море друзей. Держались они скромно, и не навязывались в братья двум русским и англичанину.

Всем пятерым налили по маленькой порции бренди, а вертолет уже повернул на базу, откуда только что прибыл. Пилоты самолета и вертолета связались между собой, выяснили, что больше на море людей не видно, и взяли курс на базу.

Чарльз, Игорь и Артур сидели обнявшись. Они – мужчины, им не пристало плакать, но особенно двум русским очень хотелось заплакать и кричать во все горло: Ура!!!! Мы спасены!!!

Чарльз не стеснялся, он все-таки не мог сдержаться и поплакал, а потом побежал в кабину пилотов, чтобы связаться оттуда со своим дядюшкой Эндрю…

Более пяти лет Варвара преодолевала все свои страхи и переживания за своего младшенького Артура. В доме хранилась в плотно закрытом пакете рубашка и спортивный костюм, которые еще сохранили запах Артура, и Варвара свято берегла его вещи, теперь это была уже реликвия. И теперь эти вещи, все еще хранившие запах сына, лежали в шкафу, мать никому не разрешала открывать этот пакет и даже трогать его. Все его записные книжки, все бумажки, оставшиеся в доме, написанные его рукой, Варвара собрала и положила в шкатулку. Все фотографии в альбоме, его личном альбоме, где все только о нем, родном и любимом.

Какие события могут заставить мать забыть о своем сыне, попавшем в беду. И все силы Варвара направляла к сыну. Ей казалось, что у него была ранена правая нога, и потом года через три сигналило его сердце, что трудно ему приходится, его сердечку… И каждую минуту она думала о сыне и посылала ему энергию, согревала и говорила, что верит в счастье, просила его не терять надежды.

Возникали строки, сквозь слезы, формировались в четверостишия. Какое-то время они не выходили у нее из головы, она плакала, горе наваливалось на нее такое, что и жить не хотелось. Потом вдруг приходило продолжение строк, она записывала, еще несколько дней слова кто-то читал ей вслух в ее мозгу, на какое-то время становилось легче. А затем снова какое-то слово не давало ей покоя и опять выходил стих. И так все годы.