А. Муравьев - Точка равновесия

Самсонов, стоя рядом с машиной, непонимающими сонными глазами наблюдал, как ошарашенный Величко, о чём-то разговаривал с клиентом, потом пара вместе направилась к стоящей неподалеку, оживлённой к тому времени, дребезжащей повозке. Клиент ничего не говорил, не сопротивлялся, а спокойно сел назад, для начала запихнув в салон свою ношу, затем захлопнул дверь.

– Что ты видел? – пробубнил неожиданно нервным голосом Величко.

– Ничего, а что я должен был увидеть?

– Мало ли, я просто.

– А ты сам чего? – тоже бубнил ещё сонный Самсон.

– Да хрен его знает, всё как в тумане. Не выспался, скоро четверо суток, как торчим.

– Что делаем, Саш?

Величко находился в раздумьях, пытаясь собрать в кучу последние события. Спустя полминуты, очнувшись, уже более уверенным тоном оперативник подытожил:

– Клиент у нас, задание выполнено, остальное детали.

– Как скажешь, – согласился Самсон, затем предложил: – Давай я поведу.

– Да-да, – задумчиво произнёс Величко. – Чертовщина какая-то.

– А он не убежит по дороге? Может, пристегнём?

– Не убежит! – заявил задумчивый капитан, и добавил: – Что вообще здесь происходит? Ни… не понимаю.

Самсонов ничего не стал комментировать, посадил снова вдруг остолбеневшего командира группы на переднее сиденье и закрыл за ним дверь: «Перегрелся, наверное».

Тазик, с синим мерцающим ведёрком на крыше, стремительно летел домой, распугивая противным спецсигналом, попадающиеся ему на пути, дорогие тачки и людей на пешеходных переходах. Величко всю дорогу с кем-то разговаривал, но ничего полезного из диалога задержанный так и не услышал. Разум анализировал ситуацию, проверяя многочисленные базы данных за недавний период: «Может, я что-то упустил? Брать меня не за что. Полицейский ничего конкретного не знает, кроме приказов и фамилий с именами. Данные добавлены в базу. Здесь знакомых нет, и не было никогда. Выхожу крайне редко. События чистые. Кому я помешал? Наверное, из прошлого. Прошедшее слишком большое поле для анализа, энергию надо беречь. И так пошли незапланированные затраты. Скоро всё выяснится», – функции анализа отключились.

Тем временем, шайтан-арба благополучно домчалась до отдела. Когда полицейские вылезли из машины, Алексей уже стоял около крыльца со своим деревянным спутником и ждал конвоиров. Нет-нет, повозка у крыльца и остановилась, никакой мистики, просто полицейские слишком устали и всё делали неторопливо.

– Я сам, – промычал Величко своему напарнику. – Отгони машину.

– Добро.

И стальной конструктор уехал восвояси. Меж тем, троица поднялась по ступеням, ведь три же объекта. Зайдя вовнутрь, капитан попросил у Алексея стул:

– Я… это…, потом…, короче…, – опер безуспешно попытался сформулировать мысль, никак не получалось.

– Конечно.

Узник расстался со своим новым приятелем: «Прости меня стул. Домашний брат, похоже, так и останется без пары. Или не останется?»

Величко поволок обнову в дежурку.

– Слышь, Бутыркин, за мной будет.

– Когда заберёшь? – вяло поинтересовался молоденький лейтенант.

– Не знаю, поставь в угол и смотри, я не забуду, – опер поглядел на Алексея. – Мне надо задержанного определить.

– Какие проблемы, куда его?

– Коряга сказал в пытошную, – Величко ещё раз посмотрел на Алексея: ему всё время казалось, что тот сейчас вдруг испарится, но арестант спокойно стоял с ничего не выражающей маской на лице.

Полицейский не понимал, что интрига является единственным способом разнообразить существование. Не для всех, естественно – для нашего героя. Поэтому Алексей предпочитал почти никуда не лезть и ничего заранее не просчитывать. Жить просто неинтересно становится. А энергии уходит – ууу! Не один ядерный реактор под боком должен быть и оператор, соответствующий объёмам. Но про расчёты и возможности позже, не время сейчас.

Умиротворённый узник, услышав слово «пытошная», оживился. Нет, не бесшабашный мазохист, не бесчувственный истукан, тело стало намного восприимчивее. Просто событие неординарное. Тебя вот, дорогой друг, на улице поймают, наденут мешок на голову, повезут пытать. Автор считает, ты тоже оживишься.

Полицейские, меж тем, забрали у задержанного документы и отконвоировали в комнату с шутливым названием. На двери кабинета, каким-то приколистом был мастерски нарисован эшафот и петля, правда, без гостя. Гости ведь постоянно меняются. Оптимистическое художество.

Жизнь в отделе не бурлила, поскольку воскресный вечер как-никак.

«Вообще, непонятно, зачем пытать человека сегодня, если можно отложить на рабочий день? Трудоголики какие»

В одиночестве Алексея решили не оставлять, опер там наплёл про арестанта с три короба. Таким образом, за открытой дверью, в коридоре прогуливался унылый сержант.

«Скоро высшие чины понаедут, наверное. Сколько почестей. За что?»

Отдел скоропостижно скончался, наступила мертвая тишина. Ненадолго, но мы не станем её слушать.

Комната внутри напоминала, ну, даже не знаю – тот, кто её ремонтировал или оформлял, сделал всё, чтобы временно прибывающий ни на что хорошее в своей жизни больше не рассчитывал. На двери не виселицу надо было рисовать, а изречение, к примеру: «Оставь надежду всяк сюда входящий» [9] Заключительная фраза текста над вратами ада в «Божественной комедии» Данте Алигьери. . Грязно-зелёные стены цвета закопченной травы, ржавая решётка на окне почти под потолком, тусклая единственная лампочка без колпака, металлический стол, перед ним закреплённый в полу непонятного цвета и сделанный из непонятного материала табурет. Не забудем, конечно же, старую чугунную батарею у стены, всю в потёках. Интересно, сколько народу здесь перебывало, у батареи? Автор вам не ответит. Просто представьте…

Послышался нарастающий беспорядочный шум-гам, вскоре переросший в чьи-то оправдательные объяснения. Внезапно в двери влетела «коряга». Извините. Конечно, чинно и важно зашёл Вячеслав Анатольевич Корякин, правда, с нездоровым блеском в глазах, которые явно гласили: «Ну, наконец-то я тебя нашёл, родной!» – оставалось только расцеловать узника и пуститься вместе с ним в пляс.

Главный сыщик принёс с собой, чтобы вы думали? Стул, недавно купленный Алексеем в специализированном магазине. Кто сильнее, тот и прав. Не видать Величко стула, как своих собственных ушей.

Задержанный сидел на табурете с закрытыми глазами и не реагировал на «гостя». А ведь это твоя судьба, парень. Расположившись за столом, хозяин разложил на нём свой нехитрый скарб, состоящий из журналов, каких-то бумажек, и уставился на оппонента.

– Чего залип, красавец? – Коряга решил начать диалог, поскольку узник не выказывал интереса, ему это только казалось.